Классические горные маршруты в Альпах
Материал нашел и подготовил к публикации Григорий Лучанский
Источник: журнал "Alpinismus" №8, Мюнхен, август 1980 г.
Перевод с немецкого
Фриц Шмитт
Классические маршруты. Лангкофель-Северный гребень
Гора Лангкофель, высотой 3181 метр, называемая итальянцами Сассолунго, является альпийским символом долины Валь-Гардена.
Если смотреть с севера, Лангкофель – скала, вонзающаяся в небо, как гигантский зуб, с востока - высокая скалистая стена от 600 до 1000 метров, шириной в полтора километра, а с западной стороны – рассечённый трещинами, изборождённый крутыми ледовыми желобами скалистый склон, по которому проходит стандартный маршрут (II).
Также здесь 800-метровый перепад до скалистого гребня хребта.
Вид на массив Лангкофель с северо-запада, справа Платткофель. Фото: Лёбль
В 60-х годах прошлого века великая гора считалась ещё не покоряемой. И хотя известный своими парфорсными турами (Parforce-Touren) Генрих Вайтценбауер из Мюнхена с умелым проводником в Ортлере Гансом Пингерой и ещё одним человеком из Эннеберга (Мареббе) летом 1869 года добрался до скального гребня, ладины сказали тогда у подножия горы по-прежнему убеждённо: «На Сасслунг не взойдёт никто»
И вот 11-го августа 1869 года в Валь-Гарден на дилижансе прибыл изысканный господин: Пауль Грохман. Он уже сделал себе имя как первооткрыватель Доломитовых Альп своими первовосхождениями на Тофану, Антелао и Мармоладу, а 17-го июня 1869 года с проводниками Петером Зальхером и Францем Иннеркофлером впервые взобрался на Драйшустершпитце. Эти двое ожидали сейчас Грохмана в небольшом отеле «Адлервирт» в Ортизеи (или Санкт-Ульрихе).
Пауль Грохман (1838 -1908), первовосходитель Лангкофеля
Эдуард Пихль (1872-1955) - тот, кто впервые прошел по северному ребру Лангкофеля
12-го августа эти трое мужчин поднялись до пастбищ Санта-Кристины, где они переночевали на душистом сеновале в горной хижине. Ранним утром в 4 часа они снова были в пути. В каре Лангкофеля низко висел туман. Скалы были покрыты коварной ледяной глазурью. По желобам и через узкие полосы (бровки) эти трое, иногда под угрозой камнепада, поднялись выше и достигли в 11.15 вершины. Был сооружён тур (башенка из камней) и установлен флаг. Спуск был осуществлён по тому же маршруту. Вечером надлежало отпраздновать покорение вершины и выигранное пари. Почти 30 лет спустя, осенью 1898 года, Грохман еще раз презжал в Ортизеи. Академическая секция в Вене (клуб альпинистов) воздвигнула ему, основателю клуба альпинистов и первооткрывателю Доломитовых Альп, памятник, который был празднично открыт 8-го сентября 1898 года. И прошли ещё 20 лет, пока северный гребень Лангкофеля снова не был признан проблемой в альпинистском отношении. А именно во время Первой мировой войны. В императорской и королевской запасной инструкторской роте горных проводников, базирующейся в Санкт-Кристине, была объединена блестящая гильдия альпинистов. Ханс Барт, позже редактор Альпийский клуба, и Эрвин Мерле, первопроходитель по Шляйерканте, были офицерами-инструкторами, и известный венский скалолаз, художник Густль Ян, добились в ходе и вне несения службы значительных достижений в альпинизме: западная стена вершины Гроссер Селлатурм, пересечение всех вершин горной группы Лангкофель в один день, первые зимние восхождения на Грохманшпитце, Иннеркофлертурм и Цанкофель.
К этой бравой компании в начале 1918 года примкнул венский инженер Эдуард Пихль. И при этом он проделал огромный обходной путь из Сибири в Доломитовые Альпы. После того, как в 1914 году ему раздробили сустав правой кисти, он был выпущен после 33-месячного военного плена близ китайской границы как инвалид. Профессор д-р Лоренц, выдающийся скалолаз в Доломитах и хирург, ещё раз потрудился над не сгибающимся суставом Пихльса, и после этого как негодный к фронтовой службе, он попал как инструктор в долину Валь-Гарден. Отправляясь из опорных пунктов, приюта на перевале Селла и хижины Регенсбург, он поднимался летом на некоторые вершины, но особенно его интересовал Лангкофель с его, так называем, северным ребром. Рядом уже были проложены «северные» маршруты восхождений Иннеркофлера-Вильдта (1896), Дибона и Рицци с братьями Майерами (1911), Хаупта и Флума (1911), но огромная наклонная плита, которая с северо-запада поднимается напротив внушительного оголовка контрфорса, оставалась до сих пор нетронутой. «Если бы можно было туда взобраться, уже было бы преодолено больше половины высоты стены», - размышлял Пихль. Продолжение через ребро к скалистому гребню хребта вершины выглядело по тогдашним представлениям неприступным для лазанья. Но это должно быть испытано.
Однажды Пихль поинтересовался у свободных от службы мужчин, не хотел ли бы кто-нибудь из них пойти с ним на Лангкофель поупражняться в скалолазании. Вызвался один из новоприбывших, прапорщик Рольф Вайцер. «Упражнение в скалолазании» состояло из изучения северного ребра и на удивление беспроблемного преодоления большой наклонной плиты. От бивака отказались, вернулись и предпочли кровати в Волькенштайне холодной ночи под открытым небом.
21-го августа 1918 года Пихль и Вайцер в 3:30 снова отправились в поход и через два с половиной час стояли у начала маршрута восхождения. Двигаясь по большей части одновременно, они быстро прошли по знакомому участку, и попали через крутой уступ в расселину, которая по косой вправо ведёт в узкую седловину за оголовком контрфорса, который вторые восходители окрестили «наблюдательным постом Пихля».
Дальнейший путь выглядел серьезным. Но Пихль всё же, несмотря на его ослабленную руку, шёл вперёд. Он рассказывал: «Маленькие зацепки и опоры позволили преодолеть следующие 25 метров острого и крутого гребня до точки, где отсутствие крыльев неприятно напомнило о себе.
Однако природа заблаговременно позаботилась об этом. С большим трудом и очень осторожно я смог через плиту под жёлтой нишей и дальше влево, обогнув угол, перейти в камин с жёлтыми стенами, который до сих пор был невидимым. Хорошие зацепки и опоры по обе стороны камина позволили легко и быстро продвинуться вперёд, пока мы, поднявшись чуть больше, чем на длину верёвки, не смогли выйти в начинающийся выше в осыпи жёлоб и достичь через застрявший в нём блок защищённой удобной площадки на северном ребре. Сразу перед нами теперь открывалась идущая страшно высоко кверху длинная линия камина; она таила в себе ключ к восхождению. И ключ был нашим!» На вершине, которая под конец уже была достигнута через более лёгкие скалитсые гребни, 46-летний Пихль чувствовал себя на 20 лет моложе. Молодой Вайцер также радовался своему первому крупному восхождению. После короткой передышки они отправились на спуск по нормальному маршруту, который был известен Пихлю, и не спеша, думая о разных хороших вещах и при лунном свете вниз по направлению к Санта-Кристине. Здесь они встретились с кем-то, кто как раз отправлялся за ними в спасательную экспедицию.
На следующее утро Пихль по службе должен был прибыть к хижине «Регенсбург». В тот же день - не зная об успехе Пихля - три его товарища отправились на подъём, чтобы «заполучить» первое восхождение на Лангкофель по северному ребру: Ян, Мерле и Хютер. Но вышло из этого уже второе восхождение, а вскоре последовали следующие повторения. После войны в кругах альпинистов с похвалой и уважением говорили об этом 1000-метровом подъёме. Гюнтер Лангес написал в 1959 году: «Пожалуй, наиболее прекрасное восхождение на Лангкофель, предоставляющее возможность одного из лучших и самых значительных переходов в Доломитах, каждому скалолазу в Доломитовых Альпах стоило бы его совершить». Если даже восхождение и мало связано с выступающим ребром, с похвалой можно только согласиться.
Первовосходитель Эдуард Пихль родился в 1872 году и входил на рубеже веков в число таких успешных венских альпинистов, как Ян, Майшбергер, Пфанль и Циммер. Среди его самых известных новых маршрутов «расщелина Пихля» на Делаготурм (1899) и «тропа Пихля» на Дахштайн по южной стене (1901). В Гезойзе он поднялся первым по северным стенам вершин Фестокогель, Ёдштайн и Шпарафельд, а также по северной стене на Паттериоль. У озера Волайер в Карнийских Альпах есть хижина Пихля. Эдуард Пихль выделялся в Альпийском клубе и его секции в Австрии свими немецкими националистическими настроениями. Он умер 15.3.1955 года в Вене. О каких-либо ещё альпийских походах Рольфа Вайцера, случайного спутника Пихля при восхождении на Лангкофель, слышно не было. Густль Ян, второй восходитель, погиб в 1919 году при подъёме по ребру Ёдштайна.
Я познакомился с «ребром» как начинающий восходитель в 1929 году. С Максом Хюммером из Розенхайма я жил в семье ладинов под склонами Лангкофеля. Здесь мы привнесли в свою «копилку» изюминки: камин Аданга, диагональную расщелину, южную стену Грохмана... Так как друзья, такие как Бехтольд и Меркль, рассказывали про ошибки при спуске и бивак, я полагал, что нам тоже нужно спуститься через ребро. Мы сделали это без проблем, пожалуй в числе первых маршрутов. За 10 часов мы успели подняться и спуститься со скалы.
Позже я слышал о некоторых несчастных случаях, произошедших на ребре Лангкофеля, из-за удара молнии и во время резкой перемены погоды. Несмотря на невысокую техническую сложность (III+), он остается горным маршрутом, который нужно воспринимать серьёзно. Небольшая бивуачная коробка на гребне вершины, у «Красной башни», на высоте 3100 метров, является сегодня для запоздалых восходителей по ребру прибежищем, так как спуск в ночной темноте и тумане может быть опасным.
Первое зимнее восхождение 28-го и 29-го января 1962 года осуществили Энцо Бернарди и Людвиг Мородер. Они устроили бивак на середине высоты - при 20 градусах. Вечером второго дня они достигли вершины и только под вечер третьего дня они вернулись с обморожениями рук и ног назад к перевалу Селла.
Конечно же, пытались проложить и прямой маршрут. В 1940 году E. Эспозито, один из первопроходителей контрфорса Уолкера, и Г. Бутта за три дня (VI, 55 крюков) взобрались на крутой откос «опорным пунктом Пихля» и последовали по прямому подъёму к вершине. Самым популярный и стоящим маршрутом Лангкофеля был и остаётся классический маршрут Пихля 1918 года. Ведь как говорил Людвиг Джилардуцци: «Но это же и в самом деле роскошь – взбираться ввысь по этой великолепной стене».
___________________
Источник: журнал "Alpinismus" №10, Мюнхен, октябрь 1980 г.
Ле Друат с северо-восточной стороны с заметным северо-восточным контрфорсом в центре фото, справа от него северная стена. Маршрут проходит вдоль ледяного щита, затем по крутым желобам и комбинированным участкам до гребня. Фото: Ю. Винклер
Гросфенедигер - северо-западная стена
Попытки восхождения на Гросфенедигер эрцгерцога Иоганна Австрийского в 1828 г.
История первого восхождения на северо-западную стену горы Гросфенедигер восходит к ранним этапам развития альпинизма. Когда Гроссглокнер (1800) и Ортлер (1804) были уже давно покорены, намного более кроткая «Фенедигер» стояла ещё нетронутой в Высоком Тауэрне. Считалось даже, что на неё невозможно взойти.
В Брамберге в округе Пинцгау жил в начале 19-го века человек, который твердо верил, что подняться на высокогорный ледник возможно, - это императорский и королевский участковый лесничий Пауль Рореггер. Во время войны, в 1809 году, он в качестве капитана руководил Пинцгаурской стрелковой ротой и выстоял в перестрелке и рукопашной схватке на перевале Штруб (Strub). Он был знатоком гор и очень хорошим охотником, 600 серн настигли его пули. Однажды Рореггер уже пытался в одиночку взобраться на вершину Фенедигер, но огромная ледниковая трещина на восточном склоне горы не позволила ему осуществить задуманное. Для будущей попытки он намеревался выбрать северо-западный склон. Но там был ещё один, кому не терпелось взойти на Гросфенедигер: эрцгерцог Иоганн Австрийский.
Со свитой он пришел из Гаштайна, и после посещения водопадов Кримль он заночевал в Вейерхофе в Брамберге. Это означало, что состояние ледников этим летом было благоприятным. Итак, вверх на Фенедигер! Пауль Рореггер был вызван и назначен руководителем экспедиции. Помимо своего друга, охотника Кристиана Рисса, он выбрал для предприятия ещё несколько отважных мужчин. 7-го августа 1828 года компания отправилась в долину Оберзульцбах, ночной лагерь был устроен в Хоферальме. Шел дождь, а утром 8-го августа даже пошел снег. Но погода улучшилась, и в 6 часов было решено дерзнуть и совершить восхождение. После восьми часов мужчины достигли бергшрунда, примерно в 300 метрах ниже снежного карниза вершины.
В одном из сообщений в «Wiener Zeitschrift für Kunst, Literatur, Theater und Mode» (Венский журнал об искусстве, литературе, театре и моде) от 2-го октября 1828 года написали: «В настоящее время группа начала восхождение на последнюю вершину. Склон невероятно крутой и при 60 градусах наклона имеет ступени, которые были врублены в лед, размером с ширину ноги и вдвое большей высоты. Оснащённые кошками, высокими альпенштоками в руках, соединенные друг с другом при помощи страхующей верёвки, участники группы неустанно двигались вверх ...» Во главе шёл Пауль Рореггер и вырубал кайлом ступени во льду. Три участника из Пинцгауера следовали за ним без страховки и улучшали ряд ступеней. Следующие были в одной связке с короткими промежутками. Солнце сделало мягким новый снег на крутом склоне. Рореггер прокричал мужчинам, что его тревожит угроза схода лавины, и после недолгого спора эрцгерцог приказал возвращаться.
Слишком поздно! Отделившиеся выше снежные массы сбили Рореггера с ног и увлекли за собой вниз. Он рассказывал: «Всё, я обречён на смерть, - думал я, когда стремительно летел вниз с крутого склона, зная, что подо мной ледяная трещина, везде вокруг я слышал рев лавины, и ничего не было видно от снежной пыли. Затем через несколько секунд я почувствовал, что меня отбросило в противоположную от трещины сторону».
Рореггер проткнул кулак через снег наружу. Таким образом, он был найден и спасен. Хотя он еще долгие годы страдал от последствий падения, в возрасте 66 лет, 3-го сентября 1841 года он принял участие в первом восхождении на Гросфенедигер, но не по северо-западной стене, а через плоскую ледниковую долину между Кляйнфенедигер и Главной вершиной.
Ровно через 50 лет после первого восхождения на Гросфенедигер с серьезным проектом пришёл Ойген Гвидо Ламмер, один из тогдашних авангардистов альпинизма: Он хотел предпринять попытку на северо-западной стене. 28-летний уроженец Вены, фанатичный, не признающий никаких проводников или лидеров восходитель-одиночка, всегда готовый идти на риск и бросить вызов, он уже был знаком с горой по предыдущим приездам. Будучи ещё в восхождениях на ледники новичком в коротких штанах и с голыми коленками он бесчисленное количество раз падал в расселины и трещины. В 1885 году он впервые взошёл на юго-западный скальный гребень. С тех пор он стал ужасом «кабинетных» альпинистов, консервативных управляющих в клубах и «альпийских Рыцарей печального образа». На счету его успехов значились некоторые рискованные туры, по гребню от Ольперера до Фусштайна, переход через Шрекхорн, Дан Бланш, Цинальротхорн и Вайсхорн в одиночку и падение с западной стены на Маттерхорне. Он выжил и признался: «Реальная опасность смерти - это дар богов» Да, если её благополучно пережить!
На протяжении девяти дней Ламмер осаждал стену Гросфенедигера. Снежная буря, шторм и массы свежевыпавшего снега! 24-го августа 1891 года небо прояснилось. Было еще темно, когда Ламмер вышел из хижины Кюрзингер. Орион, его любимое созвездие светило прямо над вершиной Фенедигер. Зондируя киркой (ледорубом) шаг за шагом, он торопливо шёл через рассечённый трещинами глетчер к стене.
Эрцгерцог Иоганн
1782-1859
Покровитель альпинизма в Австрии (Ортлер, Гросфенедигер).
Сам побывал на некоторых вершинах, напр., Хое Вильдштелле, Ойстрица и Анкогель.
Ойген Гвидо Ламмер
1863-1946
Родился в Вене. Отчаянный ледолаз и автор книги «Jungborn». Когда он фотографировался с усами и в пенсне, ему было 25 лет.
______________
Источник: журнал "Alpinismus" №8, Мюнхен, август 1980 г.
Перевод с немецкого
Фриц Шмитт
Классические маршруты. Друзенфлу-Южная Стена
Вовсе не по имени покорителя Рэции, римского полководца Друза, была названа гора, как много раз опрометчиво было упомянуто. Так в 1982 году швейцарец Д. Штокар сообщил о том, что совершенно неизвестный истории охотник за сернами из Св. Антонии поклялся, на Дрезенэк «здесь был лагерь войска римского короля Друза во времена его крестовых походов (!)». Много раз название горы было производным от Друза и Флу, что является немецким названием для стены.
Юго-западные склоны Друзенфлу высотой 500-600 метров простираются на четыре километра между Швайцер Тор (Швейцарские ворота) на западе и Друзентор на востоке. Это одна из могущественных стен в Ретиконе. На восточной части стены проявляются (выделяются) три башни Друзентрюме с их новейшими маршрутами для скалолазания. Мы хотим затронуть классические подъемы через южную стену Друзенфлу к главной вершине.
Еще сто лет назад Друзенфлу, 2827 м., считалась местными жителями непостижимой. Более чем смелым можно считать одиночный поход проводника Кристиана Цудрелля из Шрунс 14 августа 1870. Он покорил вершину с северо-западной стороны и выдолбил в скале инициала К.Ц. 70.
Всем скептикам, а их было немало, он порекомендовал: «Поднимайтесь и убедитесь сами!». Но второе восхождение произошло только спустя 18 лет. Тогда летом 1888 альпинисты-четырехтысячники Карл Блодиг и лыжник Виктор Зом из Брегенц и стали последователями Цудреля. Они послали первопроходцу открытку, на которой можно было прочесть «C.Z. 70» и содержала скудный ответ Цудрелю: «Поздравляю с Друзенфлу». В 1890 последовала «связка» Имхоф/Шпрехер на Нормальвег, и с того времени существует «союз Цудреля», «котловина Блодига» и «Впадина Имхоф».
Кого удивляет, что восхождение на собственно южную стену не было до сих пор предметом дискуссии? Тогда необходим был бесстрашный скалолаз. И появился один такой, которому еще не исполнилось двадцати лет, Оскар Шустер из Фогтланд, но который уже имел четырехлетнюю практику скалолазания на Эльбзандштайн.
С Е. Имхофом-старшим и проводником Й. Энци из Давоса покорил он 25 июля 1892 года Центральную часть стены. Позже в так называемом каньоне Штёссера (Штёссершлухт) застряли трое, затем покинули его и были вынуждены вернуться из-за сильно обледенелых скал. Оскар Шустер совершил около 50 первых восхождений в Альпах и на Кавказе и умер во время первой мировой войны в 1917 в далекой Астрахани.
Разве это случайность, что спустя три десятка лет один саксонец должен был первым покорить южную стену? Это был Эммануэль Штрубих. Вальтер Флейг рассказывал, что встретил Штрубиха на Сильвретте и тот спросил его о планах. Флейг назвал ему Южную стену Друзенфлу. И, действительно, Штрубих задумался. 21 августа 1921 он прошел огромную стену между главной и восточной вершинами. Свой доклад он закончил словами: «Один, без вспомогательных средств, без крюков и страховки». По сегодняшней системе оценки сложности его результаты находятся между III и IV уровнями. Как альпинист Эмануэль Штрубих был крайне интересной личностью. Он был родом из Северной Чехии. В отличие от Оскара Шустера, он был не очень состоятелен, а, напротив, был подмастерьем у портного. Ему было крайне тяжело совершать экспедиции в далекие Альпы во времена инфляции после первой мировой войны. В период с 1920 по 1921 г. совершил Штрубих свыше 20 первых восхождений в Сильвретта, в Ретиконе, Ферваль и Каунерграт. Вальтер Флейг так охарактеризовал его: «Храбрый альпинист-одиночка и чудак, который неделями мог питаться одной овсяной кашей, бродил в Альпах, искал и решал проблемы». 7 февраля 1922 оборвалась жизнь 35-летнего альпиниста под лавиной в Хинтерер Карлсшпитце в Штубайских Альпах. На надгробном камне было написано в память о нем: «Жизнь - это активность, а не время».
8 августа 1923 года связка Гётш-Перльхефтер вызвалась повторить маршрут Штрубиха. Оба альпиниста уклонились сильно влево в непроходимое место. Маневр с канатом закончился для Гётша гибелью, Перльхефтер смог укрыться сверху. Пять лет спустя второе восхождение удалось совершить альпинисту-одиночке из Саксонии Отто Дитриху. Дрезденец был проводником и управляющим хижиной в Альпах и смог проложить новый маршрут, так что ему в 1935 вместе с Х. Ульбригом и Г. Хайнике покорилась южная стена на уровне 2628 м в западном хребте Друзенфлу. Он умер в 1961 от последствий болезни, причиной которой стала его деятельность в качестве спасателя при сходе лавин.
Как в Эльбштайнгебирге саксонские скалолазы, так встретились на Баттерт скалолазы из Бадена и совершили подъемы, тренируя и испытывая свою выносливость для альпийских поездок: Людвиг Халь, Фритц Каст, Фритц Шютт, Вальтер Штёссер… Они окрестили свои родные места по названиям горных вершин: Прдигтштуль, Сима дела Мадонне и Фермеда. В конце 20-х годов они побывали на доселе непройденных стенах в Кайзер, Веттерштайн и Доломитах. В дни Троицы 1930 г. Вальтер Штёссер появился вместе с двумя друзьями из Пфорцхайм в хижине Линдау в Ретикон. Цель: Друзенфлу-южная стена по прямому подъему. Под конец он узнал, что Дихтль, при попытке одиночного подъема, сорвался и пропал. Штёссер полагал: «История с Южной стеной Друзенфлу - одна из самых трагичных сторон альпийской истории».
Совсем скоро удались некоторые маленькие вылазки с Эрнстом Зейфридом. Затем они поднялись через крутой снежный язык слева от маршрута Штрубиха в южной стене Друзенфлу. Был уже полдень. Поход быстро превратился из веселого заигрывания со скалой в ужасный танец смерти. Вальтер Штёссер писал: «Расщелина (камин) указывает дальнейшую дорогу; скользкую, мокрую, обледенелую, на много метров, однако между блоками виден узкий проход». Канат! «Из дыры (отверстие), через которую в темноту расщелины пробивается дневной свет, свисает гниющая влажная веревка. Легкий проход! С грохотом падают камни от стены к стене, катятся вниз, щебень шумит надо мной.
Канат длиной только несколько метров, оборванный с двух концов. Дальнейший срыв с каньона по расщелине – тут, в сером известняковом щебне обесцвеченные кости! Шейные позвонки! Там длинная голая плечевая кость! Сгнила в скале! Человеческие кости? Где мы? Ужас охватывает все мое тело – что ждет меня на этой стене? И затем мы испытывающе втягиваем через нос воздух – удушающий запах гнили висит над скалой. Дальнейший подъем снова закрыт. Навесы хотят придавить нас, посягателей. Справа снаружи на стене укреплены скальные крючья. Удержат ли они? Они прочные, я медленно цепляюсь за них над свисающей ступенью. Тут – о, ужас – мой взгляд падает на гнилую, разлагающуюся массу, которая когда-то была человеком. Там в нескольких метрах от нас в ущелье над рядом свисающей скалой лежат останки человека, который, по-видимому, смело и весело когда-то шел покорять эту стену. Вокруг гниющих костей до сих пор лежат канатное кольцо, карабин и крюки тихо звенят, касаясь друг друга. Где мы? В любом случае не на маршруте Штрубиха. Мы там, где лежат мертвые; мертвые, которых не смогли вывезти, потому что ни одна дорога не вела к ним. И мы, сбившиеся с пути на этой стене, стоим над ними. Постепенно ужас и страх оставляют нас и мы чувствуем глубокое сожаление к этим людям. Часы показывают три часа пополудни, время поджимает; однако заснеженное и обледенелое ущелье требует невозможного. Эрнст влезает в дыру в скале, я с трудом преодолеваю обледенелое ущелье, раздвигая ноги в «камине» и продолжая путь наверх. Огромная глыба преграждает путь, переход при такой влажности невозможен. Как Атлант под тяжестью земного шара, так и я стою, скрючившись, под огромной глыбой, нащупываю медленно хоть какую-то возможность перейти на правую стену».
Обоим пришлось искать новую дорогу. Внизу, где лежали трупы, казалось, имелся слева пролом. Итак, спуститься на веревке! Смена погоды, ливень или камнепад! Ущелье превратилось в ад! Молния задела Зейфрида и парализовала его левую сторону. Неужели им тоже придется стать жертвами этой стены? Тогда им ничего другого не оставалось, как промокнувшими и замерзшими установить бивак.
На следующее утро дальнейший путь дался им очень трудно. Под выступом Штёссер еще раз натолкнулся на следы человеческого пребывания; рюкзак, который от прикосновения рассыпался, жестяные банки и пару горных ботинок. Здесь вероятно сорвался Дихтль. Оба невредимые покинули стену. В своих заметках Штёссер писал: «12 и 13 августа 1930 нам удалось первое восхождение на стену по маршруту, который можно охарактеризовать как кратчайший, наиболее идеальный, прямой маршрут южный стены». В путеводителе по Ретикону Флейга можно прочесть: уровень сложности V, отговорить обязательно!
Вальтер Штёссер был светловолосым, жизнелюбивым человеком, родился 1 декабря 1900 г. в Пфорцхайме. Он с детства мечтал стать известным архитектором. С 19 лет он работал учителем. У него были долгие каникулы, которые он посвящал горам. В его дневнике маршрутов были записаны цели восхождения, стены Сиветта, Тофана, Пельмо, Дент де Херенс и Блетшхорн. Когда один из камней с северной стены Маттерхорн попал и смертельно ранил Г. Кренера, он был страхующим в связке. Его постигла горная смерть 1 августа 1935 года на северной стене Моргенхорн. «Ущелье Штёссера» на Друзенфлу напоминает о нем.
Спустя несколько недель после покорения Штёссером южной стены произошло восхождение к Центральной вершине - Южному склону. Скалолазы из Инсбрука К. Кляйнхаус и Ф. Штолль открыли 27 июля 1930 года «путь памяти Дихтля» (IV). Семнадцатилетний Тони Хибелер выдержал на южной стене Друзенфлу тяжелое испытание в качестве скалолаза. Он вместе товарищами из Форарльберг проложил на Друзентюрмен (Башнях Друзен) трудные маршруты для скалолазов и совершил в марте 1950 года вместе с В. Брунольдом первое зимнее мучительное восхождение к «маршруту памяти Дихтля».
Оскар Шустер 1873-1917
Эмануэль Штрубих 1877-1922
Вальтер Штёссер 1900-1935
______________
Источник: журнал "Alpinismus" №3, Мюнхен, март 1981 г.
Перевод с немецкого
Фриц Шмитт
Пиц Бернина – Бьянкограт (хребет Бьянко)
Бьянкограт во льдах - дорога для эстетов, которым она служит небесными качелями этой снежной пустоши, указателем маршрута. Краст’Альва – кто знает это ретороманское название? – это Бьянкограт. Это слово волнует каждого альпиниста, который хочет получить наслаждение от классических туров.
Стандартные фотографии Бьянкограт в фотоальбомах взволновали меня, молодого альпиниста, и позже его натуральный вид покорил меня: светящийся снежный купол в небе, видно с Дьяволецца и Тширва, потрясающий вид сверху с Пица Монтератш, но самое сильное впечатление на меня произвел вид с самолета, во время полетов к ледникам Энгадин Фреда Висселя. Хребет казался с высоты птичьего полета как дюжина заснеженных крыш и фронтонов церквей, разбившихся на крутые и темные края скал. И на первом (свежее выпавшем) снеге альпинисты, крошечные, как муравьи, неестественно красивые танцовщицы, и позади них жемчужное ожерелье – проложенный в снегу след.
История восхождения на Бьянкограт началась более ста лет назад, когда альпинисты прокладывали путь наверх в суконных штанах и ботинках на шипах и с ледорубами. Это дало импульс развитию спортивных соревнований в высокогорье. Двадцатилетний француз Генри Кордьер был отважным человеком. О нем напоминает Колёр Кордьер на Пике Верте. В 21 год оборвалась его жизнь в Даофин после падения на ледниковый ручей. Тут был также один британец, Томас Миддлмор, который оставил о себе память в альпийской хронике своими отважным походами. Проводники здесь принадлежат к самым старательным в Бернском Оберланд: Каспар Маурер и Джон Яун. Четверо мужчин были первыми, кто в 1876 поднялся выше возвышающегося на 500 метров хребту к Пицу Бьянко, то есть над собственно «Белым Хребтом». Переход к Пицу Бернина сорвался у скалы. Проводники были убеждены, что дальнейший путь невозможен для человека.
В своем докладе в Альманахе Швейцарского альпийского клуба Кордье писал: «Абсолютно невозможно». Первопроходцам ничего не оставалось, как повернуть назад.
В 1877 году профессор Б. Миннигероде из Грацйсвальда с лучшими проводниками Гансом Грассом о Гансом Гроссом из Понтрезина на Пиц Бьянко отказались от дальнейшего похода к Пиц Бернина. Проблема осталась «Седловиной Бернина».
Одни берлинец, д-р Пауль Гюсссфельд, вызвался решить эту проблему.
Он родился в 1840 году в бывшей столице империи и уже в возрасте одиннадцати лет покорил Гросглокнер. В 1868 году, три года спустя после Вимпера, он первым среди немцев покорил Маттерхорн. В 1872 году ему удался после девяти неудачных попыток переход седловины между Пицом Сцерсцен и Пицом Розег. На Пиц Сцерсцен его не напугал «ледяной нос» ни на подъеме, ни на спуске. В 1873 и 1876 он предпринял экспедиции в Африку, в 1883 году он покорил Анды в южной Африке на уровне 6560 м. В 1891 ему удалось первое зимнее восхождение Гранд Жорасс, и в 1893 свершилось самое значительное событие его жизни – первое восхождение на Хребет Пойтерей на Монтблан. За 80 лет своей жизни Гюсфельд пережил развитие классического альпинизма с покорения Турвайзером Ахорншпитце в Циллерталь с босоногим Зеннером (1840) до первых попыток скалолазания (1920). Иллюстрации со своих горных поездок он опубликовывал в журналах и двух книгах: «В высокогорье Альп» (1859-1885) и «Монтблан». После его смерти в 1920 году Ганс Барт так охарактеризовал его: «Как человека исключительной духовности и образованности его почитали в высших кругах и как проводника короля Вильгельма II во время путешествия последнего по Северной Германии…. Темпераментный идеалист, чуткая голова». Вальтер Флейг назвал его «прусским вельможей». Ганс Вёдл охарактеризовал его «господином несгибаемой силы» и считал, что тот достоин места «в первом ряду пионеров альпинизма». Видно, что берлинец в горах не должен и не может быть объектом шуток!
Гюсфельдт был в одном ряду со знаменитыми проводниками своего времени: Александром Бургенером, Кристианом Клукером и Эмиле Рей, но он никогда не участвовал в походах с ними. Одним из самых частых сопроводников был Ганс Грас из Понтрезина, его проводником на Сцресцен-Айсназе (ледяной нос).
Проф. Пауль Гюсфельд
Рассказывали, что в смелости Ганс Грас не имел себе равных. В первую очередь это доказывает восхождение летом 1878 на хребте Вехтен на Пиц Палю между самой высокой и западной вершиной. Его брат Кристиан Грас вел четверку из супружеской пары Вайнерайт, Ганс Грас был закрывающим.
Тут он увидел, как упал снежный надув (карниз) и столкнул его троих спутников к северному краю. Не колеблясь, он прыгнул в пропасть на итальянской стороне, но вес трех человек тянул его к Гратшнайде. Только сделав ниже еще один шаг, он смог удержаться с помощью ледоруба, и наконец, спасение сорвавшихся удалось. Это была не что иное, как азбука альпинизма!
Однако вернемся к Бьянкограт и седловине Бернина! «Это преодолеть невозможно», – утверждали проводники и альпинисты, которым доверяла общественность. «Это пробудило во мне желание что-то предпринять», - смело признал Гюсфельд.
12 августа 1878, в 7 утра, он стоял с Гансом Грасом и Гансом Гросо в разрезе между Пиц Монтераш и Пиц Бьянко, Фуоркла Привлуза, что означает «опасная седловина». В течение пятичасового марша они перешли из Розегталь к крутым склонам Тширва. Спустя полуторачасовое скалолазание они ступили на снежный хребет добрались до Пиц Бьянко на кошках. Вид седловины был унылый, «отрезок дороги, которая, казалось, создана в долине не для людей». Ганс Грасс сказал как-то: «Сейчас Вы увидите сами, доктор, что сюда не переберешься!».
Гюсфельд проявил себя в этой ситуации психологом. «Для обоих сопровождающих отступление было решенным делом, к тому же они однажды уже поворачивали назад». Но это также стоило им усилий. Возражать я не мог, соглашаться я не хотел. Оставалось только молчать. И как раз в этой пассивной выдержки молчания, в постепенном преодолении первого впечатления, в привыкании к величественному и непредвиденному и была тайна нашего последующего успеха».
Под конец Гюсфельд и вовсе поразил проводников своим смелым вопросом: «Почему здесь нельзя идти дальше?». Решение «сейчас или никогда» было для проводников делом чести. Ганс Грос предпринял попытку, на Мортератш спуститься в седловину, но только Гансу Грасу удался спуск по ломким скалам. Счастливо воссоединившись в седловине, они наслаждались глотком вина, первым за последние девять часов. Бутылку сохранили со дня первого восхождения.
Теперь Ганс Грас казался более оптимистичным. «Вершина Бернина, которая казалась такой огромной, крутой и непроходимой, не испугала его». Башню седловины можно было обойти на стороне Тширва и спустя 40 минут восхождения по заснеженным скалам в 13.30 на высоте 4055 м. была достигнута вершина Пица Бернина. Ганс Грас стоял на ней уже в 44 раз. Гюсфельд писал: «Наша цель достигнута! И как раз сейчас повод выпить шампанское!»
Докладывая о достижении поставленной цели, Гюсфельд продолжал оставаться под впечатлением пережитой неопределенности, он позволил себе замечание, что спрятанная в седловине бутылка вина с визитной карточкой победителя «возможно никогда не будет откупорена».
Вторым покорителем был в 1833 Карл Шульц из Лейпцига. Он перешел седловину с помощью двух лучших проводников из Валллис: Александром Бургенером и Клемен Перреном. С письменного стола провозгласил тогда Шульц, «он не смог установить выявить особенных трудностей». Итак, Гюсфельд писал: «Особую трудность вызывает не само восхождение, а расход сил».
Когда Гюсфельд вернулся из своей экспедиции в Анды, он познакомился с критикой Шульца. Четко и корректно, каким он был, он решил в 1884 году предпринять «новую экспедицию» к Пицу Бьянко, сделать несколько снимков и еще раз перепроверить свои наблюдения в 1878г. в седловине были проведены измерения, сделаны заметки и фотоснимки, но тогда это потребовало много усилий и времени. При спуске над хребтом Бьянко мужчинам стало темно. Тут 55-летний Ганс Грас проявил себя и стал спускаться по крутым и заснеженным скалам к Фуоркла Привлуза с фонарем в руке. Его племянник Ганс шел последним с тяжелой фотоустановкой и 86-сантиметровым штативом на спине. Поздней ночью, спустя 23 часа после начала мероприятия проголодавшие мужчины разбудили хозяина маленькой гостиницы в Розег и просили подкрепления в стол неожиданное время. Затем бесстрашно продолжили путь в Понтрезина.
Заслуживают читательского внимания наблюдения Гюсфельда об альпинизме и по сей день. Так писал в 1881 году: «Выдающийся вклад наших результатов в высокогорье объясняется тем, что многое в предыдущие годы даже и не предпринималось, потому что считалось невозможным». Отдельные смелые попытки показали, что человек в состоянии выпрямить, когда с опытом увеличивались знания о горах, становились храбрее и храбрее в поступках и осторожнее в употреблении слова «невозможно».
И еще одна мысль первопроходцев хребта Бьянко показалась мне достойной внимания: «Кто знает, не скорее, чем мы думаем, останавливается время, где доклады о наших восхождениях звучат как сказки, не опускается ли в могилы дух стареющего и вымирающего поколения. Давайте постараемся избежать этого».
______________
Источник: журнал "Alpinismus" №6, Мюнхен, июнь 1981 г.
Перевод с немецкого
Дахштайн – южная стена
Горе Дахштайн не хватает всего четырёх метров до трёхтысячника. Южный обрыв относится к больщому массиву стен в Восточных Альпах. Производит впечатление, прежде всего, ширина - 4,5 км - на уровне 800 метров. 3 вершины коронуют эту стену: Торштайн, Миттершпитце и Хойе Дахштайн. Еще сто лет назад эта стена не видела ни одного человека. Доктор Карл Динер был представителем общепринятого мнения активных альпинистов того времени: «Мы считаем, что проблема восхождения по южной стене на вершину Дахштайна останется нерешённой до тех пор, пока она не выветрится внизу у основания». Это было после попытки Динера и Бёма подняться на Миттершпитце летом 1883. Были, разумеется, и такие люди, которые не ожидали полного выветривания, так как известь – твёрдая горная порода.
Уже в 1879 году Роберт фон Лендельфельд, руководитель Рамзауера поручил Иогану Кнаусу и Иогану Штайнеру найти проход и обещал хорошее вознаграждение. Руководитель во второй раз попытался сбить горную породу, которая являлась препятствием, крестьянскими орудиями труда и применил даже динамит. Ленденфельд наконец отказался от этого плана, так как оплачивать проект он уже не мог. Его товарищ Иоганес Фришауф подумал сначала о ещё одной возможности восхождения, но, наконец, отказался от неё из-за причины возникновения затрат. В списке следующих претендентов были такие большие имена, как Эмиль Цзигмонди, Людвиг Пуртшеллер, Давид Иннталер… Для скалолазания в Восточных Альпах больше не осталось интересных проблем.
В июне 1889 объединились отважные венцы Роберт Ганц Шмитт и Фритц Драш. Эта группа альпинистов, так же как и предшественники подошли к линии падения Миттершпитце и столкнулись со значительными трудностями. По подобию «Способа боснийского опанка» они обмотали ноги полотняными лоскутами, которые обвязали верёвкой. Ночь застала их врасплох, они должны были разбить лагерь, а на следующий день под бурю и дождь продолжить восхождение. Путь заканчивался не на вершине, а в слева от Миттершпитце. Новые пути на Торштайн и на Дирнльдн были открыты, но собственно Дахштайн – Южная стена ещё долго оставалась нетронутой. Скалолазы парка Гезойзе Эдуард Пихль, Эдуард Гамс и Франц Циммер в 1901 году успешно здесь побывали. Они поднялись на 500 метров справа от линии падения к Восточному Хребту за четыре с половиной часа. Приведём пример в качестве сравнения: когда Пиац ходил на Тотенкирхль – Западную стену, решение этой проблемы ещё не было найдено.
Впервые для этого подошло время в 1909 году, когда установился достойный внимания факт, что спортивно неподготовленные скалолазы из городов, а штирийские деревенские парни Франц и Георг Штайнер из Рамзау прославились решением этой проблемы. Они были в возрасте 25-ти и 21-го года, сыновья действующего горного проводника Йохана Штайнера, покорителя Бишовсмютце. Братья часто, особенно когда выпадал первый снег, определяли точное строение стены, обдумывали направление маршрута. Летом, 1909 они энергично взялись за изучение стены. Первая попытка привела их в Дахльфирст. Позднее они обошли хребет внизу, сделали так называемый «Perhabblock» (полквартала). Без снаряжения они снова поднялись наверх. Убедились, что треть стены позволяет дальнейшее восхождение. Проблематичной была только средняя часть. Но сыновья Штайнера были настроены решительно. Их брат Ганс выразился крайне скептически на этот счет: «Ах, дурачество!». Георг должен был сначала попытаться один. Франц следил за его восхождением от Шёнбихль, чтобы помочь ему в крайнем случае. Переход к отвесной скале отгонял Георга обратно. Он говорил: «Нам нужно найти палку и ты должен прижимать меня к стене!».
22 сентября 1909 на рассвете Штайнеры шмыгнули в альпийские ботинки и начали свой поход, запевая песню. Лишь там наверху, они привязались верёвками. Старший сын шёл первым. Внизу они остановились для отдыха. Речь шла так же о том, что они вбивали скальной крюк в скалу. Франц сказал: «Теперь мы приступаем! Я двигаюсь так далеко вперёд, как могу, в руках верёвка и палка. Старший поднялся совсем мало. Левая рука пытается нащупать на ровной стене дыру, чтобы 2 пальца нашли там опору. Тут раздаётся страшный свист и камень, размером с голову пролетает прямо рядом с головой Георга вниз. Я говорю: назад! Георг сказал: тащи! Это снова была отправная точка. Короткая пауза. Всё было спокойно. Теперь кровь успокоилась. Мы собрались мужеством и пошли дальше. Старший снова пошёл впереди, я шёл столько, сколько мог, палка на моей спине удерживала равновесие». Ряд расщелин вёл дальше. Осколок стекла! Путь наверх был ещё долгим и трудным, но без проблем. На палку привязали 2 цветных носовых платка как флажок победы. 20 метров западнее вершины браться прошли по хребту за 4,5 часа. Они были быстрые скалолазы и хорошо ходили пешком. В альпийских ботинках они дошли до ледника Хальштеттер и позади хижина Симони, в долине, остановились на ночлег. Затем отправили телеграмму в австрийскую секцию в Вене: «Упрямая Дахштайн – Южная стена покорена».
Их примеру последовали и другие лучшие скалолазы Пауль Пройсс, Рудольф Шитцольд, Тита Пьяц… Маршрут Штайнеров по Дахштайн – Южной стене в восточных Альпах прославился на весь свет. Вилли Энд писал ещё в 1952 году в своих заметках о Дахштайн: «Представляется самый великолепный и ценный путь восхождения на Дахштайн, который остаётся для всего будущего».
Миновало три десятка лет, когда зимний подвиг Штайнеров рискнули повторить. Это произошло в разгар войны, 18 декабря, 1940-го, когда двое временно уволенных солдата Рудольф Петерс и Геральд Лайнвебер вели подрывную деятельность у основания южной стены, стоя по колено в снегу на лавиноопасном склоне. Термометр показывал минус 29 градусов. Задачей дня было восхождение по глубоко заснеженной скале до Дахль. Темнело, и оба остановились на ночлег Нойштатт Альм.
19 Декабря: Следы предыдущего дня сначала облегчали восхождение, но в гору шли неторопливо. Петерс вел, Ляйнвебер следовал за ним по закреплённой верёвке. Полоса до границы Дахль грозила обвалами карнизов. Ниже, на маленьком уступе скалы было найдено место для бивака.
20 Декабря: Погода была ясная, но оставалось еще очень холодно. Петерс рассказывал: «Я двигался как черепаха, а работал как крот». На следующий день…
21 Декабря: После холодной, бессонной ночи, нужно было идти дальше по длинным расщелинам. Выступ выглядел как замерзший водопад. И наконец, подошли к небольшой скале снежной стены. Сначала вершина Дахштайна была в темноте. «Это была борьба между жизнью и смертью, так как мы хотели жить» - писал Петерс тогдашним горным жаргоном охотника. Маршрут от Пихль и Гёдель через Дахштайн – Южную стену прошли только в 1958 и 1961 годах.
Тогда оба Штайнера были ещё живы. Они были абсолютно разные по внешности и характеру, но оба стали национальными героями Штирии. О склонном к авантюрам Ирге складывали анекдоты, рассудительного Франца уважали за верность родине и трудолюбие. 1906 он оставил горы, приобрёл сукноваляльную машинку. В дальнейшем возникла знаменитая ткацкая фабрика. Сукно Штайнера прошло испытание и использовалось при пошиве брюк для зимней экспедиции на Эйгер и Маттерхорн – Северную стену, а также в других неальпийских экспедициях. Незадолго до смерти 80-тилетнего Штайнера я навестил его в Мандлинге. Он показал мне свой ткацкий станок и рассказал историю Южной стены. Франц Штайнер носил зелёный крест как знак признания за участие во многих спасательных операциях в горах. На родине в долине ему присвоили звание почётного гражданина. На его похоронах, 1 апреля 1965 года больше чем 1000 человек провожали его в последний путь.
Всегда любивший путешествия Ирг пережил своего «оседлого» брата на 7 лет. Он умер 20 октября 1972 года в Госау. Так же как и брата, его многие оплакивали, так как он всю жизнь был очень званым гостем на горных пастбищах.
Верно, маршрут Штайнеров пролегал с начала и до конца в линии падения вершины. Однако искатели Direttissima проверили неприступные красно-жёлтые скалы правых частей на возможность прохождения. Австрийский проводник Лео Шлёммер, который знал маршруты на Эйгер и Маттерхорн – Северную стену, помешался на этой проблеме и решил её. Он писал: «За 80 дней и 30 ночей я и мои товарищи сорвали этот ужасающий красный занавес… Этот путь, который должен быть подарком для родины». Ни один другой поход в Северные Известняковые Альпы не требует так много времени. Дахштайн –Южная стена, которую покорили Штайнеры, считается так же 4-м маршрутом и имеет 6-й степень сложности.
Хохтор – северная стена
На рубеже столетий говорили о мюнхенской и венской школах альпинизма (этим мы не пытаемся оскорбить жителей Иннсбрука и Граца). Мюнхенцы рассматривали вершину «Чёрного пальца» и её стены как резервацию, члены венской школы альпинизма Пальштайн и гору Ракс как канатные трассы и парк Гезойзе, находящийся рядом с горой Дахштайн принимали всерьёз за поле деятельности. В принципе, территория парка простирается вдоль долины реки Энс, но альпинисты имеют в виду группу Альп в Штирии, почти 1000-метровые обрывы Райхенштайн. Одштайн и Хохтора являются могущественной грядой Северных стен, величественных, неприступных и немного мрачных. Долго люди не осмеливались найти лазейку в скальной стене. В 1877 году Генрих Гесс с лесоводом по имени Родлауэр первыми совершили обход Паретенпфад. В 1885 прекратили своё существование северные стены Одштайн, Райхенштайн и Планшпитце. Хохтор – Северная стена? Невозможно! «Нельзя ли найти выход из этого затруднительного положения? Кто знает, что сказать?».
Этот же вопрос поставил Генрих Пфаннль в 1895 году, когда они вместе с братом поднялись на Хохтор и посмотрели вниз в овраг, в ужасную бездну. Сначала из замысла осмелиться, ничего не вышло. Дождливые лето и осень не позволили. 26-летний Пфаннль спокойно вступил в австрийский альпинистский клуб, познакомился с Томасом Майшбергер, который был старше его на 13 лет. Томас Майшбергер был молчаливым, но очень работоспособным и толковым альпинистом. Когда в октябре 1896 солнце заходило рано, снег ещё таял, оба венца решили на следующие выходные отправиться на Хохтор – Северную стену. В воскресенье 11 октября ранним поездом в 6 часов утра они отправились в Гшаттербоден. По дороге в Хайндлькар они встретились с двумя товарищами из их клуба, которые собирались подняться на Одштайн. Это были Теодор Кайдель и Виктор Вессели. Она уже поднимались летом на Хохтор – Северную стену, и немного сначала сомневаясь, пригласили Пфаннля «Идём с нами». Чтобы сэкономить время приняли решение идти 2-умя связками.
Как только открылся вид на стену, 4 пары глаз осматривали почти 900-метровую стену, пытаясь обнаружить возможность прохода. Пфаннль писал: «Точно и в полном объеме мы осмотрели всё: каждый изгиб, каждый уступ великой стены. От вершины идёт вертикальный склон. По левой стороне простирается до Петернпфанд, справа до покорённых ущелий, которые состоят из глубокой узкой седловины между Хохтором и Фесткогель.
После 2-ухчасового подъёма, четверо остановились у подножия ущелья. Перед ними была Платтенкегель. После перекуса они быстро натянули свои горные ботинки и отправились на важное дело. Они брали штурмом равнины и скалистые уступы, до отвесных и трудных территорий.
Они привязались верёвкой. Что бы предотвратить несчастные случаи, они шли в связках Пфннль-Вессли и Кайдель-Майшбергер. Переход привел к отвесной скале. Завеса (вертикальная расщелина)… Она была настолько глубокой, что камень упадет, и не услышишь. Погода портилась. Облака плыли с юга под скалистым горным хребтом. Дождь или снег здесь пока нежелательны. Так же нужно было спешить, потому что октябрьский день быстро заканчивается. Теодор Кайдель вспоминал: «Быстрее начали мы добираться до высоты, и становилось все тяжелее. Когда мы остановились, мы сравнили его с маршрутом Шмитта на Пятипальцевой вершине, считавшимся в то время самым сложным. Мы были разочарованы, когда увидели, как тень мрачных дождевых туч окружает нагромождённую скользкую стену. Пфаннль и Вессли пришли раньше и нашли решение. Прошли уже трудные места и кинули нам конец верёвки.
Появились 2 огромные завесы. В истории покорения северной стены Хохтор ни разу не шла речь о скальном крюке, но тогда хотелось бы узнать, как сомнительна была страховка и как огромен был риск.
К вершине обе связки двигались снова различными мелкими путями. По большому ущелью Пфанль и Вессли пробирались около 15 часов и настигли узкую седловину, находящуюся между двумя вершинами Хохтора. Пошёл дождь, поднялся ветер и начался ураган. Что должно ещё произойти, чтобы спуститься к хижине и водопаду в долину реки Энс? Четверо вернулись на родину в Вену, удовлетворённые своей воскресной прогулкой. Без вспомогательных приспособлений они решили проблему в Гезойзе, открыли маршрут, который так же сегодня ещё страстно желают одолеть многие альпинисты.
Кем же были эти четыре человека?
Генрих Пфаннль, инициатор, родился в 1870 году в Трумау / Нижняя Австрия, по профессии юрист, судья, надворный советник. Начал заниматься альпинизмом ещё будучи студентом. Его брат Йозеф в 1895 попал под лавину. Он побывал на многих новых маршрутах в Западных Альпах: Шайблингштайн – Южная стена, Большой Бухштайн – Западный хребет, Карлсшпитце – Южная стена, Торштайн – Южная стена, Шпарафельд – Восточный хребет… В1900 году он отправился вместе с Майшбергером и Циммер в Западные Альпы. Второй и в то же время первый поход без проводника на гору Монтблан, хребет Пойтерей вызвало всеобщее восхищение, так же как и энергичное восхождение на Dent du Geant с северной стороны, без вспомогательных приспособлений. 1902 участвовал вместе с Виктором Вессли, английским изобретателем ледового крюка, в экспедиции в Каракорум. Пфаннль был так же мастером слова и пера, в 1929 он умер в Вене. Австрийский альпинистский клуб, президентом которого он являлся с 1920 года, опубликовал его мемуары «Что ты для меня, гора?».
Его товарищ по экспедициям Томас Майшбергер родился в 1857 году в Мариацель. В большинстве случаев он ходил в походы с Гансом Биндли. Они прошли восточные Альпы от Ортлера до Гроссглокнера. В возрасте 40 он был уже успешным альпинистом. Он никогда не писал рассказы, не делал доклады о своих походах, поэтому многое оставалось неизвестным. 29 мая 1904 года при восхождении на вершину горы Дахштайн, он поскользнулся на покрытой льдом скале и упал до трещины между скалами и ледником и сломал ногу поверх лодыжки. Он был один на горе и не мог ждать помощи. Таким образом, он пополз вниз до ледника Хальштаттер и после 6-ти часов, истощённый остался лежать там всю долгую и холодную ночь. На следующий день спустя ещё 2 часа он добрался до покинутой хижины Симони и стал ждать спасения. Спасли его только 31 мая. Левую ногу вниз от колена пришлось ампутировать. Майшбергер, несмотря на то, что был альпинистом, остался с одной искусственной ногой, протезом в рюкзаке и непоколебимой волей. Он, никому не говоря, снова поднялся на 4-тысячники, на Маттерхорн, на Монблан, на Майе… В возрасте 69 лет он в одиночку совершил восхождение на западный хребет Большого Бухштайн. В 71 он покорил Литцнер и Зеехорн. Завершающий поход был на гору Гросглокнер. В 1946 он умер в Лицене в возрасте 89 лет. Он стал примером для подражания. Теодор Кайдель и Виктор Вессли находились в тени Генриха Пфальна. Все трое часто ходили друг с другом в связках. Кайдель из-за падения в 1897 позднее отказывался от сложных походов. Все четверо были выдающимися представителями венской школы альпинизма.
Среди следующих поколений можно выделить Альфреда Хорешовского, который первым в одиночку поднялся на впадину Паллавичинни. Он был так же первым, кто в одиночку поднимался на Хохтор-Северную стену, по маршруту Пфаннля. И ещё, 2 десятилетия спустя, в разгар второй мировой войны, снова поставил Хохтор – Северную стену в венскую альпинистскую программу. Облаченный в одежду защитного цвета, скалолаз хотел не только стрелять и умереть, но и однажды снова подняться в горы, в случае если дадут временное увольнение. В 1934 с Юлией Хубер они пересекли Альпы на лыжах от Вены до Монтблана, с трудом и без денег. В 1938 он хотел вместе с Каспареком совершить первый зимний поход к северной стене Комици и подняться на большой хребет стены, а так же зимой 39-го с Ади Виделем хотел подняться на Зонблик Северный склон. С Каспареком и Виделем он совершал восхождение на Хохтор-Северную стену, с 15 до 21 февраля 1941. Это была не прогулка по холоду на лишённую света призрачную стену. И бавак – почти экспедиция. Каспарек упал, Брунхубер достал его.
Ади Вигеле много раз был проводником в походах, но жизнь его была короткой. Ему был 21 год, когда он умер при исполнении военного долга. Фриц Каспарек 6 июня 1954 умер в горах. При восхождении на Залькантей, в Андах он сорвался с карниза. В то время «Охотник» Зепп Брунхубер стал единственным из связки зимнего похода на Хохтор, кто остался в живых. Он написал документальную книгу «Стены зимой» и открыл в Вене спортивный специализированный магазин. Он был первопроходцем экстремального зимнего восхождения в горы.
Томас Майшбергер
Теодор Кайдель
Виктор Вессли
Генрих Пфаннль
