Карасек Г.
Материал нашел и подготовил к публикации Григорий Лучанский
Источник: журнал "Alpinismus" №5, Мюнхен, май 1979 г.
Перевод с немецкого
Герберт Карасек
От Нижней Австрии к горам мира
Поначалу он мне искренне не нравился. Но случайно организованное прохождение по заснеженной восточной стене Вацманна и сырая ночь в бивачной палатке сблизили нас. Это положило начало тринадцатилетней дружбе и многочисленным поездкам, которые, однако, не были полностью лишены напряжения. Прошло время, пока тот и другой научились выносить характер друг друга, уважая еще за заслуги юношества. И хотя он замечательный рассказчик, о нем самом мало что осталось в памяти. И все же время умеет складывать из отдельных камней мозаику, которая однажды станет единой картой...
Родом из нижнеавстрийской деревни Санкт-Эгид, в 1947 году там он впервые увидел свет. Затем восемнадцатилетним юношей он недооценил сильно замерзшее фирновое поле, ведущее к подъему на южную стену Дахштайна, и сломал левую ногу. Полученный им перелом, как и все, что он делал, был «основательным»: врачи диагностировали перелом в 16 местах.
И пусть не в той же больнице, но уже в Зальцбурге он почувствовал себя настолько хорошо, что решил остаться в деле, несмотря на то, что после того несчастного случая ему хотелось поставить крест на альпинизме. Но работа в спортивном магазине лишний раз подтвердила пословицу про кошку, которая не может отпустить мышку. В скором времени он еще раз оказался на скале в еще более опасном положении, так продолжалось до тех пор, пока в 1966 году увлечение альпинизмом не привело его в Мюнхен в качестве специалиста по экономике розничной торговли. Здесь, в конец концов, он принимает участие в разработке нового альпинистского оборудования в качестве сотрудника группы по обеспечению безопасности клуба альпинистов Германии. Во время проведения испытаний методом сбрасывания под руководством группы безопасности, состоявшей на тот момент из молодых людей, он снова выскочил как черт из табакерки: вес сорвался с крюка при вбивании его в стену. 70 кг в сантиметрах пролетели от него, но и это не смогло охладить его альпинистский пыл.
На скалах его техника никогда не отличалась легкостью и изящностью, он, скорее, исповедовал силовой вид скалолазания. Но такие туры, как камин Шпенглера, столбы Эфеле, расщелина Фляйшбанка, Михелуцци на Чиавазес, расщелина Зени или поход Тисси к Торре Венеция свидетельствует о его способностях скалолаза.
Как бы парадоксально это не звучало, но он едва знаком с самыми высокими горами наших Альп. Три жалких четырехтысячника выглядят смешно на фоне более 100 (!) гор с отметкой выше пяти тысяч, на которые он поднимался за пределами Европы. Он продолжает считать шести- и семитысячники в уме, а на вопрос о точном количестве покоренных им пятитысячников он только покачал головой. Среди этих высоких вершин найдется место и первопрохождениям и первовосхождениям.
Его позднее стремительное внеальпинистское развитие также не должно являться логическим объяснением его ранним турам по ледникам в Восточных Альпах: кулуар Паллавичини в одиночку за 75 минут, столб Бумиллер дважды, северная стена Хохфайлера, восточный столб Палю в зимнее время.
С начала пятидесятых годов он работает проводником в горнолыжной школе клуба альпинистов Германии и, между делом, по всему свету. Несмотря на то, что его профессия неоднократно позволяла ему ежегодно бывать в горах по всему миру, он остается ненасытным и дополнительно организует «частную» заграничную экспедицию на встречу с другими вершинами. В 1970 году он по-прежнему остается «цыпленком» во время баварской экспедиции в Анды, где северо-восточный гребень Салкантай, который стал роковым для Фрица Кашпарека несколькими десятилетиями ранее, преодолевается им в альпинистском стиле. Спустя год он покоряет все четырехтысячники на марокканской земле на лыжах. В 1972 году в Восточной Африке он берет верх над всеми тремя пятитысячниками Рувензори, юго-западным столбом Батиан и Килиманджаро, следуя маршруту «Рогге-Кебриха» через ледник Керстен, где первое прямое восхождение закончилось падением.
Уже зимой он со своим товарищем стоит на самой высокой вершине американского континента – Аконкагуа, практически семитысячнике. В 1974 году вместе с 1-й немецкой экспедицией в Новую Гвинею ему удается новый тур через северную стену Пирамиды Карстенса (Пунчак-Джая) и первый переход через северную стену. Наряду с альпинизмом это экзотическое приключение стало для него чем-то особенным.
Уже спустя три месяца пала вершина семитысячника Пик Ленина, а в 1977 году он покорил Маунт Форакер в Аляске и добавил к этому четвертое прохождение по юго-восточному скалистому гребню, ставшее одновременно первым для Германии и первым, выполненным в альпинистском стиле.
К его «неоплаченным» успехам в горах имеют отношение и те, кого он брал с собой в рамках трекинга или проведенных экспедиций, кто повысил число его заграничных походов до 30 и принес ему славу «самого завидного баварца» в истории нашей секции. Восемь (!) раз он был в Непале, неоднократно в Южной Америке и Аляске. В довершение к его путешествиям вокруг света он посетил Гренландию, Эфиопию и Мексику вместе с Фарерскими островами и Грецией.
В качестве отдыха он на маленькой яхте отправлялся в плавание по штормовому Средиземному морю зимой, пересекал Сахару или путешествовал автостопом по Северной Америке.
Повезло ли ему или это опыт в юном возрасте стал причиной его внимательного отношения к жизни, несмотря на сопутствующий ему успех, и что все организованные им до сегодняшнего дня походы в горы прошли без существенных несчастных случаев?
В 1966 году ему едва удалось пережить свой собственный несчастный случай, как после прохода по прямой восточной стене Бишофмютце его друг сорвался на обрывистом участке, что, возможно, и сделало его еще более внимательным, но уж точно не менее отважным. Это подтверждают последующие туры. Но успех не давался ему просто так: за бреющий полет над Предигтштуль-Диреттиссима он снова заплатил сломанной голенью. Гюнтер Штурм образцовым движением снял его со стены. Его самой интересной экспедицией было путешествие в Новую Гвинею. Встреча с примитивными, но счастливыми жителями племени Дани, стала для него ключевым событием, позволила осознать недостатки цивилизации. Голод и тяготы заставили его взглянуть на все снова в правильном масштабе. В качестве своего самого тяжелого тура в ледниках он указывает прямой подъем по леднику Керстен на Килиманджаро с двумя биваками. Его самым большим туром в скалы является юго-западный столб Батиан в Восточной Африке, а самым тяжелым – тур с сопровождением по горе Маккинли, самой холодной горе в мире, где только 11 из 14 участников достигли вершины. О себе он говорит с иронией: «Я – признанный государством калека!». После несчастного случая его нога стала на несколько сантиметров короче. Атлетически сложенный мужчина с фигурой тренированного борца, с широкой костью, с крупными руками и ногами, он объединяет в себе много противоречивых качеств. Лень, если он может себе это позволить; динамика, если речь идет о цели. Он толерантен и, в то же время, авторитарен, полон энергии, идей, если речь заходит о каком-то деле; затем, когда цель будет достигнута, он может вновь погрузиться в расслабляющее летаргическое состояние. «Только тот, кто живет благополучно, получает от жизни удовольствие», – так звучит его девиз. Однако здесь он себе противоречит, в то время как сам ищет, находит и наслаждается аскетизмом. Точно также, разумеется, он может часто носить один и тот же изношенный коричневый джемпер, но поручать «своему» портному пошив кашемировых костюмов на заказ. Как и у любого другого успешного человека, у него есть завистники и враги. Наперекор им с большим перевесом у него найдутся друзья из разных уголков земли.
Если говорить о его профессии, то он «альпинист». Он живет альпинизмом, относится к нему, как к чему-то будничному. Помимо своей деятельности проводника, он по-прежнему участвует в продаже спортивных товаров, выступает с докладами, печатает и продает свои выдающиеся фотографии. О том, что он не однообразен, за него говорят его увлечения: гребной слалом, лыжный кросс и серфинг. А еще он великолепно стоит на лыжах.
«В поездке важны не горы, важна страна и люди», – объясняет он. Но затем здесь же он противоречит этому высказыванию, отвечая на вопрос о том, какое желание ему еще не удалось исполнить. «Высокий восьмитысячник, – отвечает он, и его глаза загораются, - в стиле Западных Альп с малым количеством багажа и, желательно, вдвоем». На вопрос о том, возьмет ли он с собой кислородную маску или отправится без нее, он только смеется.
Герберт Карасек: «. . . важна страна и люди». Фото: из архива Фогеляй
Противоречивый человек, нет, скорее личность, он умен, с горячим сердцем, в свои 32 года уже старец по альпинистским меркам. Свои путешествия, что понятно и самому Карасеку, он сможет продолжать до тех пор, пока не будет связан узами брака и другими заботами. Поэтому ему не стоит сковывать себя по рукам и ногам, возможно, этот этап продлится так же долго.
Михаэль Фогеляй
