Происхождение снегоступов

Происхождение снегоступов

Материал нашел и подготовил к публикации Григорий Лучанский

Источник: журнал "Alpinismus" №2, Мюнхен, февраль 1963 г.

Перевод с немецкого

Эрвин Мель

Происхождение снегоступов

Снегоступы - древнее приспособление для охоты

Надевая сегодня металлические снегоступы, ощущаешь под ногами замечательное чудо техники. Человек, вероятно, задумывается о том, что использует открытия охотников каменной эпохи, служивших для сохранения жизни в необжитых северных районах Евразии.

Ученые уже давно приняли и одобрили происхождение самого популярного зимнего спортивного инвентаря  исходя из наблюдений и фактов. С 1926 года обнаружились такие доказательства, о которых раньше  приходилось только мечтать.

Обнаружились неожиданно богатые источники: в финно-скандинавских болотах обнаружились остатки более ста старых снегоступов. Науке известны способы определения возраста артефактов той или иной эпохи. Не с точностью до года или десятилетия, а только до столетия. Исследование поверхности указанного болотистого слоя (анализ мха/торфа) стало самым первым и важнейшим таким способом. Самая первая находка в торфяном слое, левая сторона снегоступа из Hoting / Хотинг (Швеция), относится к 2500 до р. Х. Более новая, особенно удачная находка пары снегоступов вместе с лопатой в Kalvträsk («Телячье болото»), может быть определена 2000 до р.Х.: обе находки относятся ко времени, когда в Египте правила Древняя Империя – 1, ¼  тысячелетия до Гомера (ок. 700 до р. Х.), перед открытием Олимпийских Игр (776 до р. Х.). Дальнейшие находки в трясине доходят и до настоящего времени и позволяют безошибочно проследить развитие инструмента от эпохи каменного века до сегодняшнего дня, как ни в одном другом спортивном инструменте.

Так как до определения времени первой торфяной находки было древнейшее свидетельство для хода снега отмеченное 550 годом после р. Х. Далее, возраст торфяных находок сдвигается к 3000 г.

Когда именитый лыжник С.Й. Лутер в 1926 году написал свою прекрасно иллюстрированную «Историю снежного и ледяного спорта» в труде «Спорт всех времен и народов», в качестве старейшего изображения он предложил рунный камень с изображением лыжника с луком и стрелой  во время охоты на лося. Камень высотой около 2,5 м – рис.1 – стоял у Бокста (Bocksta) по дороге в Уппсала (Uppsala) и был воздвигнут ок. 1050 после р. Х., когда шведы еще не приняли христианства и молились своим германским божествам в рядом расположенных знаменитых храмах Древней Уппсала.  На камне было отмечено, что родители и братья воздвигнули его Аисту (как символу сыновней почтительности). Если бы это был лыжник-охотник (возможно, потерпел неудачу во время охоты) – что вероятно нужно принять – тогда это был бы первый памятник лыжнику.

Но уже спустя три года после «Истории» Лутера появились на Рёдёй («Красный остров», у полярного круга) под защитным слоем торфа чудесные рисунки двух лыжников. Оба совершенно одинаковые, только у одного верхняя часть туловища еще не закончена (наброски были сделаны выбоинами от постукивания камнем). Профессор Герберт Кюн указывает в своей книге «Скалы Европы» (1951), что оба эти рисунка сделаны во времена 3000 лет до р. Х., т.е в далекий каменный век (еще раньше, чем Хотинга), только несколько тысячелетий спустя, после того как в конце ледникового периода (около 118.000-10.000 до р.Х.) медленно тающий лед освобождал территории (по Де Гееру Южная вершина Скандинавии в 10.000 до р.Х. была освобождена от ледяного покрова, Северная вершина Энгерманланд [около 65 градусов, т.е. почти на высоте Рёдёй] в 6000 до р.Х.). Лед был нужен к этой длинной дороги длиной около 1000 км примерно 10.000 лет, однако ледяные покровы с каждым годом сокращались на 100 метров, не намного больше, чем сегодняшнее таяние некоторых альпийских ледников.

Что изображает скальный рисунок? В первую очередь две великолепно натянутых лыжи (35,5 см. длиной) с высоко изогнутыми острием (на них набалдашники, которые выглядят как змеиные головы, с натяжением [!]) и легко гнущимися задними наконечниками для езды в обратную сторону – точно такие, какими мы видим их на скандинавских снежных ботинках еще в 1900. Лыжник (15,5 см) стоит на корточках с образцом (!) на снежных ботинках и держит вытянутой перед собой в руках палку с заранее изогнутым концом. На голове у него маска зайца с двумя длинными ушами.

Что это означает? Ответить будет легко, рассмотрев трактовку Кюна о смысле скальных рисунков. Эти рисунки были выполнены не для удовольствия, т.е. ради художественного наслаждения, а с целью охотничьей магии. Нарисованное должно было материализоваться в действительности. Маска изображала не другое существо, а превращала лыжника в это существо. Заячья маска сделала из охотника заячьего бога и наделила его властью над зайцами, в действительности и на рисунке. Маску делали перед охотой на зайцев для обеспечения успеха. Тем самым объясняется крюк (палка). Она служит для забивания найденного зайца или в качестве опоры.

Итак, перед нами «лыжный заяц». На ногах у него хитрое приспособление (с закруглениями и натяжением) и таким же развитым способом управления (положение как на корточках), – для охоты! Таким образом  подтверждается первоначальное предположения о том, что лыжи каменного века использовались в качестве прибора для охоты.

К счастью, это была не единственная находка; так как уже издавна знали о древних скальных рисунках на Онежском озере и Белом море – в 1850 году были найдены такие рисунки. Но лыжников на них изображено не было. Большой радостью для любителей старины и лыж было издание на русском языке с выдержками на французском языке -  большой, двухтомный труд В. Раудоникаса о наскальных рисунках (1936 и 1937 (Москва): «Les gravures rupestres des bords du Lac Onega et de la Mer Blanche». В работе впервые были представлены в полном объеме более ста из 17 мест обнаружения находок. Две дюжины из эти рисунков изображали лыжников, снова связанными с охотой, а также с маскарадной охотой (охотой в масках), как на Рёдёй. Кюн относит эти рисунки к 500 до р.Х., то есть к относительно недавнему времени, когда в Центральной Европе уже прошло 300 лет Железного века, но на Севере еще царили условия каменного века.

Рис. 1-2

 Рис.3-4 

То, что задача этих рисунков заключалась в охотничьей магии, явствует из двух обстоятельств. В двух местах над рисунками изображены русские кресты для уничтожения их магического действия. Предположительно монахи из монастыря, расположенного в 25 км, установили эти кресты. Христианство видело в такой магии языческое дьявольское творение, как показывают резолюции церковного собора. Так  же названия местностей Bessov Nos (Мыс ведьмы, Нос ведьмы) и Bessov Sledki (След ведьмы) на Онежском озере свидетельствуют о страхе и отвращении перед этим рисунками. Впрочем, Кюн рассказывает, что и  крестьяне из Испании и Южной Франции также боятся подходить к наскальным изображениям, потому что они содержат элемент колдовства. Вызывает удивление многовековое бессмертие / продолжительность жизни магических представлений.

Самая первая картина этой магической охоты на лыжах относится к Bessov Nos (Нос Ведьмы) на Онежском озере и изображает лыжника в маске за оленем. На охотнике голова дикого животного (волка, главного врага оленей) и хвост. В вытянутых вперед руках он держит предмет в форме полумесяца, на котором двумя палками закреплен диск (круг). Можно было бы предположить другое, если бы этого знака так часто не было на изображениях, имеющих отношение к охоте. Он истолковывается как солнце и луна, которые используются здесь очевидно для заколдовывания охотничьего животного. Можно заметить на лыжах снова легкий изгиб заднего наконечника и набалдашник на острие, точно такие же как у «Лыжного зайца» на Рёдёй.

 Рис.5 

 Рис.6 

   Вторая картина из Zalavrouga на Белом море, изображает крохотного охотника на лыжах с хвостом животного (также в маске), луком и стрелой сзади семи огромных лосей (мы изображаем только первого), причем путь стрелы отмечен направлением к лосю – чтобы во время настоящей охоты стрела проделала правильный путь – этот рисунок можно было назвать «мечтой охотника на лыжах»: «Я хотел бы убить такого лося». Рис.5. Второй лось на заднем плане был еще не закончен. Здесь очень четко виден порядок работы. Сначала камнем были  выдолблены очертания (как в древние времена), затем очертания туловища и (как в более ранний период) внутренняя поверхность. Художник закончил очертания головы и шеи таким способом и больше не возвращался к работе. И третий рисунок из Zalavrouga представляет собой очертания маски – рис.6. Охотник стоит позади огромного лося и подталкивает его длинным ножом или копьем. У лыжи изогнут задний наконечник и набалдашник на острие.

 Рис.7 

Четвертая картина, вероятно, изображает бойню. Иначе нельзя было бы понять фрагмент – рис.7. Раудоникас (II, 114) говорит: «Гармония образа, сила движения и необычайно аккуратно выполненная работа производят сильное художественное впечатление». Вероятно, с ним нужно согласиться. Палки используются для забивания дичи.

Другие рисунки Раудоникаса служат подтверждением применения снегоступов во время охоты.

Снегоступы еще долгое время применялись в охоте, как показано на красивой картине Олауса Магнуса (1555), изображающей двух охотников «Skridfinnen» – рис.8. Даже в Эдде оба лыжных божества, прекрасный Уллер и не менее красивый Скади – рис.9. – представлены в виде богов охоты. Они относятся к высшим божествам в германской мифологии.

С развитием земледелия, основанием городов и изменением образа жизни в целом снегоступы потерял свое значение прибора для охоты. Но их продолжали еще какое-то время использовать в качестве вспомогательного средства для лесников, врачей, почтальонов и солдат, но в 19 веке снегоступы были близки к исчезновению. Но  зародившееся в 1860 году в Англии и распространившееся по всему миру спортивное движение и придало новое значение снегоступам, которое они не имел многие тысячелетия. Так в развитии популярных снегоступов отображается отрезок истории культуры европейцев.

Таким образом, вновь обнаруженные наскальные рисунки с изображением лыжников-охотников вызывают огромный интерес в мире лыжников.

 Рис.8 

Рис.9