Особенности альпинизма и горного туризма в СССР
Материал нашел и подготовил к публикации Григорий Лучанский
Источник: Семеновский В. Горный туризм. Молодая гвардия, Ленинград, 1930 г.
Альпинизм в СССР
Хронологический очерк исследования высокогорного Кавказа. (Было бы крайне неблагодарной задачей на нескольких страницах хотя бы вкратце обрисовать историю альпинизма в СССР. Поэтому я преднамеренно ограничился хронологией восхождений на Кавказе, не касаясь других горных областей Союза. Остановился я на Кавказе потому, что он является наиболее исследованным и наиболее часто посещаемым районом, а потому может дать более яркую картину развития альпинизма в СССР).
Зачатки альпинизма и том виде, в каком он обрисовался в Западной Европе к концу XVIII столетия появились у нас значительно позднее. Первая попытка подняться на вершину горы с целями, родственными альпинизму, относится к 1811 г. Это были попытка профессора Деритского университета Паррота подняться на вершину Казбека. Оставленный у снежного поля проводниками из местных жителей, Паррот достиг высоты 3900 метров. Вторичная попытка, совершенная через 4 дня, уже в сопровождении не местных жителей, а солдат, окончилась из-за неблагоприятной погоды также неудачно.
Затем в 1820 г. экспедиция Академии Наук под руководством Эммануэля пробует подняться на вершину Эльбруса. Точно не установлено, но полагают, что только проводник экспедиции кабардинец Килар достиг восточной вершины Эльбруса.
В том же году проф. Парроту удалось покорить вершину Арарата (5169 метров).
В 1844 г. в сопровождении пяти носильщиков пытается подняться на вершину Казбека д-р Коленати. По его вычислениям, он почти достиг вершины.
В 1852 г. военный топограф Ходьзко взошел на вершину горы Зилга-Хох (3853 метра).
В 1865 г. директор Тифлисского Музея Радде пытался подняться на вершину Эльбруса, но достиг только высоты 4750 метров.
Таковы вехи, характеризующие историю горовосхождения у нас вплоть до 1868 г. В этом году на Кавказе появились члены Английского альпийского клуба Фрешфильд, Теккер и Мур о сопровождении швейцарского проводника Франсуа Девуасу и начали новую главу в истории исследования кавказских гор. Мерцбахер справедливо называет Фрешфильда отцом альпийского исследования кавказских гор. Именно альпийского исследования, потому что еще до Фрешфильда очень много работал на Кавказе геолог Абих (1844—1871), сделавший ряд ценных изысканий в области орографии и топографии Кавказа.
Фрешфильд начал свою деятельность с Казбека (5043 метров), поднялся на его вершину, прошел по южному склону Главного хребта и завершил свой путь восхождением на восточную вершину Эльбруса (5595 метров).
На Фрешфильда даже после Альп Кавказ произвел огромное впечатление. Поездки его в эту область участились, он начал серьезно изучать центральный Кавказ и впоследствии написал труд об истории открытия кавказских гор, труд, который на ряду с трудами Мерцбахера и Деши является для альпинистов основным источником по Кавказу (D. W. Freslifield. «The exploration of the Caukasus. Merzbacher G Aus den Hochregionen des Kaukasus. Dechy M. Kaukasus»).
В 1873 г. поднялся на Казбек первый из русских туристов, Владимир Козьмин, с четырьмя туземцами по Чачьскому ущелью.
В 1874 г. кавказские горы посетили английские альпинисты Грове, Мур, Уоккер и Гардинер с швейцарским проводником Петером Кнубелем. В течение нескольких месяцев, которые экспедиция провела в разных местах Кавказа, были совершены восхождения на западную вершину Эльбруса (5629 метров) и вершину Сультран-Кол-Баши (Тау-Сультра—3806 метров). Результатом этой поездки явилась очень интересная книга Грове: «The frosty Caukasus» (London, 1875), которая вышла также в переводе на русский язык под названием «Холодный Кавказ» (СПБ, 1879 г.)
После этого был десятилетний перерыв, и только в 1884 г. на Кавказ приехал известный венгерский путешественник, исследователь Азии Мориц Деши в сопровождении швейцарских проводников Александра Вургенера и П. Руппена (В общей сложности Деши совершил семь путешествий по Кавказу. Последнее из них – в 1902 году). Они совершили третье по счету восхождение на Эльбрус, пересекли кавказский хребет через Бечойский перевал (или Юсеньги) проникли в до сих пор не исследованную область горной группы Мамисон, прошли в долину Уруха и поднялись на вершину Адай-Хох (4647 метров).
В 1885 г. на Кавказе путешествуют Цумштейн и Лерко. В 1886 г. английские альпинисты Донкин и Дент с швейцарскими проводниками Бургенером и Анденматтеном совершили восхождение на Гестолу (4855 метров).
В 1888 г. на Кавказе опять появляется Фрешфильд в сопровождении Деши и двух проводников: М. Девуасу и И. Десайю—и совершает восхождение на Тетнульд (4851) и Укю (4345 метров).
В 1888 же году осетин Туларов с охотником Сахаровым делает двукратную неудачную попытку восхождения на Казбек.
В этом году, отмеченном благоприятной погодой, был целый ряд первовосхождений. На Кавказе тогда находились три экспедиции. Из них наиболее блестящих результатов достигла экспедиция Коккина, Гольдера и Вуллей с проводниками У. Альмером и Ротом. Она поднялась на вторую после Эльбруса но высоте вершину Кавказа Дых-Тау по северному хребту (5198 метров; второе восхождение), Салуинан-Тау (4348 метров), Катуин-Тау (4968 метров) и сделали неудачную попытку подняться на Мижирги-Тау (4926 метров). Кроме; того, один Коккин в сопровождении тех же проводников одолел третью по высоте вершину на Кавказе - страшную ледяную стену Шхару (5189 метров), восточную вершину Джанги-Тау (5038 метров) и наконец взошел на северную вершину Ужбы (4794 метра).
Другая экспедиция — Меммери с проводником Цурфлу — совершила первое восхождение на Дыхтау, два раза перешла главный хребет из долины реки Урван и через перевал Цаннер в Сванетию.
Третья экспедиция в составе Донкина и Фокса и двух швейцарских проводников—И. Фишера и К. Штрейха - поднялась на вершину Донгуз-Оруна (4434 метра) и через Бечойский перевал перешла в Сванетию, где два раза пробовала одолеть Ужбу.
В том же году при попытке совершить восхождение на Коштан-Тау (5145 метров) все четверо погибли. Это были первые жертвы альпинизма на Кавказе.
На другой год была снаряжена во главе с Фрешфильдом на Кавказ экспедиция на поиски тел погибших. В состав этой экспедиции вошли Дент, Вуллей и Пауэль, а также брат погибшего А. Фишер. Тел погибших экспедиция не нашла, но ей удалось разыскать на южном склоне перевала Уллу-Ауз место стоянки и некоторые предметы снаряжения Донкина и Фокса.
В том же году члены этой экспедиции совершили восхождение на северо-западную вершину Лайлы (3976 метров), восточную вершину Мижирги-Тау (4918 метров), Коштан-Тау (5145 метров), Крумкол-Бaши (4676 метров), Айлама-Тау (4525 метров) и на вершину Эльбруса с севера. Последние пять восхождений били совершены Воллейем с проводником Иосси.
Одновременно с экспедицией, приехавшей на поиски Донкина и Фокса, на Кавказе были еще две экспедиции, из которых итальянская, в составе братьев Селла, с проводниками Джиларди и Макиньяц, совершила ряд первовосхождений, в том числе на Уллу-Ауз-Баши (4680 метров), Когитан-Баши (3821 метр), южную вершину Лайлы (4010 метров) и, кроме того, на Эльбрус.
В том же году русский альпинист Пастухов совершил первое беспроводниковое восхождение на Казбек, а в следующем году на Эльбрус и первовосхождение на вершину Халаца (3925 метров). В истории исследования кавказских гор имя альпиниста Пастухова должно стоять на одном из первых мест. Топограф по профессии, он целиком посвятил себя горам и умер, завещав похоронить свой прах в Пятигорске на вершине горы Машука, на склоне, обращенном к Эльбрусу (умер в 1899 г.)
В 1890 г. на Кавказе были экспедиции итальянца В. Селла и англичан Гольдера, Коккина и Меммери с проводником Альмером. Обе экспедиции исследовали горы Дигории и группы Адай-Хох, при чем вторая из этих экспедиций взошла на вершину Адай-Хох (4646 метров), Бурджулу (4358 метров), Цихваргу (4080 метров) и Даши-Хох (3730 метров).
В этом же году члены Английского альпийского клуба Иельд и Вэкер совершили поездку в Дагестан и поднялись на вершину Вазардюзю (4480 метров).
В 1891 г. Мерцбахер и Пуртчеллер в сопровождении двух швейцарских проводников совершила целый ряд восхождений, как-то: на Лайлу, Тетнульд, Донгуз-Орун, Джанги, Казбек и первовосхождение на Адырсу-Баши и Гимарай-Хох (4770 метров).
В 1892 г. Мерцбахер снова вернулся на Кавказ в сопровождении двух проводников—Иоганна Виндиша и Генриха Мозера, совершив при этом девять первовосхождений на горы свыше 4000 метров.
В 1893 г. на Кавказе была экспедиция в составе Солли, Ньюмерча, Коккина и Вуллея и в 1801 г. в составе Солли, Ньюмерча и Колье.
В 1895 г. Дент и Вуллей совершили первовосхождение на Цители-Хох или Тана (4217 метров). В том же году альпинисты Рикмер-Рикмерс и Эмилиуо Хаккер четыре раза безрезультатно осаждали кавказский Маттергорн — Ужбу.
В 1896 г. были две экспедиции: Селла — Галло и Коккина — Гольдина — Вуллея.
В 1897 г. на Кавказ опять приехал Деши с проводником Г. Мозером и совершил ряд восхождений. На следующий год он вернулся еще раз на Кавказ в сопровождении геолога и ботаника, причем наряду с прекрасными фотографическими снимками, которые он сделал в различных местах Кавказа, были собраны богатые ботанические и минералогические коллекции.
1900 год в истории альпинизма на Кавказе отмечен восхождением на Казбек первой русской альпинистки М. П. Преображенской, которая после этого была на вершине его еще восемь раз.
1903 год вписал в историю исследования кавказских гор свою знаменитую страницу. В этом году на Кавказе были две так называемые беспроводниковые экспедиции, из которых одна, под руководством Рикмер-Рикмерса, была специально снаряжена для покорения Ужбы. Вторая экспедиция состояла из Пфанна, Дистеля и Лойкса. Первой экспедиции удалось подняться на южную вершину Ужбы, на которую до этого было сделано около 20 бесплодных попыток, а вторая через несколько дней перешла обе вершины Ужбы с севера на юг.
Члены первой экспедиции Гельблинг Рейхерт, Вебер и Шульце совершили первыми через все вершины Джанги-Тау переход, продолжавшийся 60 часов. На вершину Тетнульда было совершено три восхождения, из которых два — участниками первой экспедиции.
Всего эти экспедиции совершили более 20 восхождений, главным образом в Сванетских горах, в том числе 11 первовосхождений, и сделали более 800 фотоснимков.
В 1903 г. член Русского горного общества Поггенполь совершил восхождение на Майли-Хох (4601 м). Это было первое из первовосхождений на Кавказе, совершенное членом одного из русских горных обществ. Начиная с этого года русские альпинисты, члены русских горных обществ, чаще появляются на Кавказе и совершают как высокогорные переходы, так и восхождения на вершины, особенно же часто на Эльбрус и Казбек. Общее число восхождений на него определить трудно, так как точной записи не велось; во всяком случае их было не менее 100. Были годы, когда на вершину Казбека совершалось до 14 восхождений.
В 1904 г. А. Фишер с проводником Иосси перешел с севера на юг западную вершину Эльбруса (При подъеме с севера борьба с Эльбрусом затрудняется отсутствием удобных площадок для ночевки, защищенных скалами. Фишер выступил 7 сентября в 11 часов утра с ночлега на перевале Бурунташ и достиг западной высшей вершины Эльбруса (2629 м) в 8 часом утра на следующий день, проведя почти сутки в беспрерывном восхождении при морозе до 18 градусов! Ред.). Они же совершили восхождение на Белалакаю и на Домбай и сделали попытку, вместе с председателем Русского-горного общества Мекком, подняться на Домбай-Ульген. После этого они совершили первое восхождение на гору, которая в честь знаменитого путешественника по Тянь-Шаню названа Семенов-Баши (3620 м). Затем А. Фишер вместе с проводником Яни Безуртановым совершает восхождение на Куру (4091 м), Шино (3928 м) и на две безымянные вершины над ледником Кибиша (3669 м и 3713 м).
Член Русского горного общества Н. Поггенполь совершил первое восхождение на Штулу-Тау (3670 м).
В 1907 г. итальянский альпинист Ронкетти поднялся на одну из вершин группы Мамиссон-Хох (3933 м) и без проводника взошел на вершину Адай-Хох (4646 м). Ронкетти был на Кавказе и в 1908 г., когда он пытался подняться на Майли-Хох. В том же году было совершено второе восхождение на восточную вершину Эльбруса русским альпинистом Лысенко, а Г. Касперовичем—второе восхождение на Штулу-Тау (3670 м).
1908 год прошел, как отмечено в хронике Русского горного общества, тихо. Было совершено только первовосхождение на Курмычи (3914 м) членом РГО (РГО — сокращенно: Русское горное общество.) Н. В. Щуровским.
В 1909 г. германская альпинистка Кунце совершила с проводниками три первовосхождения на Кавказе: на Хожбисту (4391 м), южную вершину Сугана (4489 м) и Цухарикон.
В 1910 году Дубянский и Лысенко совершили третье восхождение на восточную вершину Эльбруса, в том же году повторенное швейцарцами Рамм и Гуг.
В 1910 и 1911 гг. на Кавказе были О. Шустер и А. Фишер, совершившие 7 первовосхождений, в том число одно в сопровождении члена Кавказского горного клуба Фридерихса.
В 1911 г.. Фридерихс сделал первовосхождения на 5 вершин долины Мидагравина: Хурхантен-Хох, Цити-Хох (3907 м), Реси-Хох (3820 м), Суатиси-Хох (4473 м) и Зариут-Хох (4062 м).
Затем в том же году итальянец Пиаченца совершил восхождение с проводниками на вершину Дых-Тау, не удавшееся членам РГО Дубянскому и Лысенкову, которые вследствие неблагоприятной погоды достигли лишь высоты 4228 м.
Бермейстером, Бушем, Э. Вагнером и Л. Дистелем было совершено первое восхождение на Улукара-Тау (4302 м).
Наконец в том же году Фролов, Лучков и Миронов взошли на Эльбрус.
В 1912 г. С. Я. Голубев с двумя товарищами совершил восхождение на Сультран-Баши; Конопасевич, В. Исаев, Прилежаев и Кучеров пытались достигнуть вершины Дых-Тау, но дошли только до высоты 4800 м северо-западного гребня; мюнхенская экспедиция в составе 5 человек под руководством А. Таля совершила восхождение на Дых-Тау, Гестолу и оттуда по хребту прошла до Лальвера и спустилась к Цанеровскому перевалу. В районе Адыр-су этой экспедицией было совершено восхождение на Джайлык-Баши, Кенчат-Баши и, кроме того, на Эльбрус.
В 1913 г. на Кавказе был снова Ронкетти в сопровождении Бурденского. Они сделали неудачную попытку подняться на вершину Адай-Хох. Почти у самой цели их застигла снежная буря, в результате чего Ронкетти отморозил правую ногу, которую пришлось потом ампутировать. В том же году член РГО Галкин с проводником К. Пицхелаури совершил первовосхождение на Орцвери, а Раковский и Голубев после восхождения на Эльбрус прошли новым перевалом из долины р. Адыр-су в Чегем, потом вместе с Конопасевичем и Зотовым перешли из Гвапетии через перевал Цанер, после чего Копонасевич и Голубев, несмотря на неблагоприятную погоду, решили сделать попытку подняться по северо-западному гребню на Дых-Тау, которая однако не удалась (достигли 3800 м). Английские альпинисты Реберн, Линг, Юнг и Джонс в сопровождении Мартинсона (из Владикавказа) поднялись на две вершины в цепи Цея-Хох, совершили первое восхождение на Мамиссон-Хох (4048 м), Нуамкуам (4260 м).
В том же году Голубев и Раковский поднялись на Эльбрус.
1914 год отмечен рядом восхождений, совершенных швейцарцами К. Эггером и К. Мишером. В течение трех недель они побывали на 8 вершинах, в том числе на Эльбрусе, при чем спуск совершили на лыжах, и перешли через два безымянных перевала (4369 и 4365 м). В том же году О. Шустер закончил неудачную попытку, начатую Фишером 10 лет тому назад, -поднялся на вершину Домбай-Ульген и Совруджу (3800 м).
1914 год был также отмечен в истории исследования высокогорного Кавказа блестящим маршрутом четырех альпинистов — членов РГО: С. Голубева, Н. Стайнооглу, Н. Панютина и В. Штейна. В течение сезона они совершили шесть первовосхождений: 1) на Балык-су-баши (3905 м), 2) Мукал-Тау (3888 м), 3) Кзгем-Баши (4009 м), 4) Куллумкол-Баши (4154 м), 5) на одну из вершин в гребне Тютю-Баши (4350 м), 6) Гидан-Тау (4165 м) в группе Укю; кроме того, Голубев и Панютин совершили переход с Шхельдинского ледника на Чалаатский через седловину Чатын-Тау-Ужба и восхождение на западную вершину Эльбруса (с Синюковым).
Затем М. Галкин совершил восхождение на Андырчи (3914 м). Между прочим на эту вершину в течение одной недели было совершено три восхождения с различных сторон: одно—неизвестным альпинистом, второе швейцарскими альпинистами и третье — Галкиным.
Лето 1916 г. было бедно альпийскими «экскурсиями». С. Голубев и Я. И. Фролов совершили первовосхождение на Кичкидар-Баши (4570 м), Сарыкол-Баши (4160 м), на безымянную вершину на главном хребте между Шхельдой и Чатын-Тау. назвав ее в память умершего члена РГО Н. Щуровского «Пиком Щуровского» (4320 метров), и пытались подняться на Светгар.
Затянувшаяся мировая война приостановила деятельность альпинистов на Кавказе, и вплоть до 1920 г. о восхождениях ничего не было слышно. Первой ласточкой была М. Н. Преображенская, которая в 1920 г. поднялась в девятый раз на вершину своего любимца Казбека (М. Н. Преображенская не только поднялась девять раз на вершину Казбека, но и обошла неоднократно десятка ущелий, долин, перевалов и ледников с различных сторон Казбекского массива. Ряд наблюдении М. Н. Преображенской опубликовывался в печати. Кроме того, под ее руководством на вершине Казбека была поставлена метеорологическая будка). Через три года на вершине Казбека была экспедиция Николадзе, в 1925 г.—-группа альпинистов в составе Семеновского, Фомичева и др., а несколько дней спустя экспедиция под руководством директора Тифлисской обсерватории Дидебулидзе.
В том же году на восточной вершине Эльбруса была группа грузинских альпинистов в составе 19 человек под руководством Николадзе и проводника Гаха Циклаури, в том числе пять грузинок. Это были первые женщины, достигшие вершины Эльбруса.
В 1927 г. на вершину Эльбруса было совершено три восхождения: два на восточную вершину — Семеновский, Марецкий, Бархаш, через несколько дней — Крыленко и 14-летний Ганецкий - и одно на западную после 18-летнего перерыва — Джапаридзе, Микеладзе и Фролов.
Джапаридзе и Микеладзе, кроме того, поднялись в том же году на Казбек.
В 1928 году, после 14-летнего перерыва, на Кавказе снова появились иностранные альпинисты Бауер, Байгель, Ниснер и Тильман, совершившие восхождение на Чумурчеран-Тау (4304 м), Катуин-Тау. Гестолу, Лальвер и совместно с Семеновским — на северо-восточную вершину Шхары (5050 м), первовосхождение на Тот-Тау (4100 м) и Скала-Бодорку (3990 м). Попытка подняться на Ужбу окончилась из-за снежной бури неудачей.
Особенности горного туризма в СССР
В то время как в Альпах нет почти ни одной вершины, на которую не вступила нога человека, в горных массивах нашего Союза: на Кавказе, Алтае, Туркестане, Памире — имеются тысячи вершин, которые еще ждут своих победителей. В то время как западноевропейские альпинисты ищут в подъемах на отдельные вершины разрешения, как они говорят, «различных проблем», у нас поле деятельности почти девственно. Экономическое развитие Западной Европы и многолетняя работа альпийских горных обществ там наложили свою печать и на характер деятельности альпинистов.
Горные области Альп почти все пересечены частью железными, частью шоссейными дорогами и хорошо разработанными тропами. Задачу постройки дорог ставят себе не только горные общества, но и местные власти, для того чтобы облегчить возможность посещения туристами тех или других районов (Швейцария имеет ежегодно сотни миллионов рублей дохода от туристов). Наши горные области в большинстве случаев с точки зрения альпинизма еще совсем не исследованы, не говоря уже о том, что более или менее сносных путей почти не существует. Эта неприступность, труднопроходимость горных областей налагает на характер альпинизма у нас особый отпечаток. Если отметить, что на Монблан, высочайшую гору Альп, имеется более 14 маршрутов и что количество туристов, поднимающихся ежегодно на его вершину, исчисляется десятками (Вершину довольно трудной горы Австрийских Альп — Гроссглокнер (3798 м) - посещают ежегодно до 2000 туристов.), то каким скудным покажется общее количество всех восхождений на Эльбрус начиная с 1868 г.: их насчитывают всего 28.
Мы уже отметили первую особенность наших горных областей — отсутствие дорог. Только за последнее время советская власть начала проводить по главным магистралям шоссейные и арбные дороги. Так, закончена шоссейная дорога к Верхнему Баксану, открывающая для горного туриста ряд громадных возможностей: вместо трехдневной тряски на линейке он может в несколько часов очутиться в центре или во всяком случае, поблизости от горных великанов. Готова также арбная дорога к Чегему, по одной из красивейших долин Кавказа. Исправляется Военно-осетинская дорога, проложены арбные дороги в Сванетию — эту кавказскую Швейцарию. Это — главные жилы; остается связать их промежуточными дорогами, и тогда доступ будет несравненно более легким.
Другая особенность наших горных местностей — это отсутствие в них специальных хижин, которые давали бы альпинистам приют, как в случае ненастной погоды, так и для отдыха. В Альпах таких хижин, как на вершинах различных гор, так и по склонам их, а также у подножья имеются сотни. «Хижина» — это только название. Некоторые из горных хижин в Западной Европе напоминают собой небольшие гостиницы со всеми удобствами, включая сюда и электрическое освещение (рис. 7).
Хижины дают возможность альпинисту ограничить свой багаж, не брать с собой большого количества продовольствия, укрыться от непогоды, перед подъемом на вершину провести более удобно и спокойно ночь, а уставшему после спуска с вершины отдохнуть и успокоиться.
У нас до революции хижин было всего пять: одна на Чатыр-Даге в Крыму, построенная Крымско-кавказским горным клубом; другая — у подножья Казбека—Девдо-ракская наблюдательная будка вблизи Девдоракского ледника; третья — Ермоловская, на склоне Казбека на хребте Барт-Корт (3480 метров), построенная в 1903 г. Русским горным обществом; четвертая хижина—Пятигорского горного общества в Азау у подножья Эльбруса, в долине Баксана, и наконец пятая — тоже Пятигорского горного общества — на Кругозоре (3200 метров), лавовом хребте, разделяющем спускающиеся с Эльбруса ледники Большой и Малый Азау. Была еще хижина на Берматыте, но для альпинистов она никакого значения не имела.
Роль горных хижин отчасти выполняли так называемые караульные будки, в которых находилась ветеринарная стража, наблюдавшая за перегоном скота через перевалы. За время мировой и гражданской войны все эти убежища пришли в полный упадок, и в настоящее время только Ермоловская может до некоторой степени служить пристанищем для альпиниста, совершающего восхождение на Казбек (рис. 8). Правда, у нее нет крыши, дверей и окна, но стены и потолок еще прочны; этого для примитивного пристанища достаточно.
Хижина на Кругозоре разрушена до основания. От Девдоракской остались жалкие развалины.
Необходимо отметить, что кавказские перевалы отличаются своей большой относительной высотой по сравнению с уровнем долин, и перейти их в один день от одного жилого места до другого довольно трудно. Восхождение же на вершины в один день из долины и спуск обратно могут быть совершены только исключительными по выносливости ходоками. (Так, Мерцбахер и Пуртчеллер в один и тот же день поднялись на Казбек и спустились в долину. То же проделал однажды и Исаак Безуртанов).
Наличие хижин облегчает исследование горных областей. Построенные в центре какой-либо горной группы, они дают возможность с меньшей затратой энергии, времени и средств совершать восхождения на окружающие вершины. Поэтому постройка хижин является одной из необходимых предпосылок для развития альпинизма в СССР (В этом году Общество пролетарского туризма намечает к постройке хижины у Твиберского перевала, на Приюте 11 и Мисес-Коше).
Отсутствует у нас также и так называемая маркировка, т. е. обозначение краской на скалах или деревьях направления пути. Правда, за границей этого добра так много, что там среди альпинистов уже раздаются крики: освободите нас от маркировок! Но там, разумеется, этого бояться пока нечего: на всем просторе Кавказа нет еще ни одного мазка.
Нечего говорить и о тропинках на вершины или так называемых искусственных путях, т. е. таких, которые устраиваются из железных шкворней, вмурованных в скалы. К ним приделываются железные или пеньковые канаты, и таким образом турист проходит опасные или трудные места. Этих искусственных путей в Альпах так много, что и против них уже раздаются крики протеста. У нас, между прочим, была разработана, а также и маркирована от Девдоракской будки к Ермоловской хижине на склоне Казбека тропинка, но время уничтожило и ее.
Таким образом, мы видим, что условия путешествия в наших горных областях резко разнятся от условий в западно-европейских горах. Эти различия выдвигают, прежде всего, необходимость запастись переносной хижиной, т. е. походной палаткой. Без палатки в наших горах немыслимо никакое серьезное альпийское предприятие. Однако и для обыкновенного горного туриста, не имеющего в виду совершать восхождения, Наличие палатки создаст максимум удобств и полную независимость от местных условий. Нужно отметить, что в Альпах, несмотря на обилие хижин, а может быть, даже как раз в силу этого замечается за последнее время большой поворот в сторону палаточной жизни. Нередко можно видеть, как в нескольких метрах от хижины на берегу горного ручья расположилась лагерем в палатках тесная компания альпинистов. Это особенно распространено среди членов рабочих туристических обществ.
Кроме палатки, следует также иметь запас, провианта, так как при маршрутах, чем дальше проникаешь в глубь гор, тем меньше имеется возможности получить какие-либо «деликатесы» в роде сахара, чая, сухарей и т. п. у местных жителей, которые в общем рады поделиться с туристом всем, что имеют сами.
Альпинист в наших горных областях принужден довольствоваться более примитивной пищей, более примитивными условиями существования, но зато находится в такой обстановке, которую тщетно ищут у себя западно-европейские альпинисты.
