Материал нашел и подготовил к публикации Григорий Лучанский
Источник: Марк Исидорович Рохлин. Там, где были яранги. Издательство «Советская Россия», Москва, 1961 г.
Продолжение следует...
Шли годы войны. Ежегодно пароходы уходили из Чаунской губы с грузом оловянного концентрата. С каждым годом расширялись рудники. Продолжал расти и развиваться прииск Пыркакай, переименованный в Красноармейский.
В 1944 году мне довелось вновь вернуться в Певек и принять на себя руководство геологической службой Чукотки. Как неузнаваемо изменился за прошедшие годы Певек! Правда, здесь не было широких улиц и каменных домов, как в Магадане, не было еще Дворца культуры, не было театра. Киноаудиторией и лекционным залом служило помещение столовой. Но сияние электрических огней не потухало теперь над бухтой. Задували южаки, а люди свыклись с ними и продолжали делать свое дело, не обращая на них внимания.
Многое из того, о чем мы мечтали семь лет назад, сбылось, и действительность даже обогнала наши мечты. Работали рудник и обогатительные фабрики, на прииске добывалось олово. Электричество вошло в быт, и даже дальние кочующие чукчи не удивлялись теперь электрическому освещению и моторам.
А как неузнаваемо изменился быт! Люди жили в теплых уютных домах, срубленных из добротного леса. Вновь приезжающим казалось, что так и должно быть, благоустроенное жилье они требовали для себя с первого же дня. К причалам порта теперь ежегодно приходили десятки судов, склады были заполнены громадным количеством продовольствия, материалов, разнообразной техники.
Но главным было то, что на недавно еще пустынной северной земле трудились тысячи людей – горняков, механизаторов, строителей, транспортников. А вот и плоды их труда: на берегу около пирса высились штабеля бочек с оловянным концентратом – в каждой из них по пятьсот килограммов тяжелого темно-коричневого песка.
В Певеке я встретил старых друзей. Нашей задачей было во что бы то ни стало расширить сырьевую базу, чтобы дать руду для новой обогатительной фабрики на Валькумее. Этого удалось достичь, увеличив более чем в два раза объемы подземных разведок.
Осенью 1944 года новый разведрайон был создан на Куйвивееме – небольшой речке на побережье Восточно-Сибирского моря. Это стало возможным благодаря смелому эксперименту – завозу грузов морем в устье Куйвивеема, что раньше считали невозможным. На барже сюда удалось доставить почти 500 тонн угля, леса и продовольствия. За три дня грузы полностью выгрузили на берег. Начавшийся северный ветер, подогнавший к берегам льды, захватил на барже только последние 20 тонн угля. Коллектив нового разведрайона, возглавляемый Г. Г. Володенковым и С. А. Крутяковым, к лету следующего 1945 года обстоятельно разведал россыпи бассейна Куйвивеем. Вскоре здесь начал работать прииск.
В 1945 году был организован еще один – Тамнеквуньский разведрайон.
Транспортными средствами в этот период являлись главным образом тракторы и самолеты. Но самолеты, а особенно аэронавигационные средства, были совсем не совершенны, как современные. Поэтому летали они визуально, то есть не столько по приборам, сколько по земным ориентирам, видимым лишь в хорошую погоду.
Неизбежны были неприятные происшествия. Одно из них случилось с автором этих строк летом 1944 года. Вместе с Б. Н. Ерофеевым и И. Н. Зубревым нам предстояло посетить Иультин. Для полета из Певека был предоставлен гидросамолет МБР – весьма нескладное сооружение: летающая лодка, у которой мотор установлен на четырех ногах над той частью фюзеляжа, где находились пассажиры. Опыт показал, что при вынужденной посадке на сушу ноги эти подламывались и мотор давил пассажиров.
Почти четыре часа понадобились нашему «лайнеру», чтобы преодолеть менее чем семисоткилометровое расстояние от Певека до косы Двух Пилотов. Там нас ждали. Накормили отличной местной рыбой собственного улова – гольцом – в вяленом, малосольном и жареном виде и в будке на полозьях, на буксире за трактором, отправили на Иультин. Еще полсуток в пути – и мы на месте. Осмотрели разведочные работы, посетили полевые партии, дали необходимые указания и отправились в обратный путь.
На косе нас ждал самолет. Перекусили, погрузились, и он взял курс на запад.
Вначале все шло хорошо. Но на подходе к мысу Шмидта появилась низкая облачность, все уплотнявшаяся и, наконец, скрывшая землю. Командир самолета – отличный товарищ и мастер своего дела Борис Андреевич Краснокутский – решил при первой возможности сделать посадку и дождаться ясной погоды. Такая возможность представилась километрах в шести-десяти западнее мыса Шмидта – в окно в облаках, в котором мелькнула вода, и повел Краснокутский самолет на посадку. Машина скользнула поплавками по поверхности воды, чуть подскочила, опустилась опять и вдруг – толчок! Мы сразу поняли, что сели на мель. Коллективно сориентировались – определили, что находимся в Пильхинской лагуне. Спустили резиновую лодку, произвели промер.
Оказалось, что до глубокого места, с которого можно было произвести взлет, метров сто. Радиосвязь у нас была нарушена, так как антенна порвалась при посадке. Место было безлюдное. Значит, помощи в ближайшее время ждать было неоткуда, приходилось рассчитывать только на собственные силы. Пять человек: мы – трое пассажиров, бортрадист и механик – спустились в воду, самому высокому из нас она доставала до груди. Парами встали у концов крыльев, один – у хвоста самолета. В кабине остался лишь Краснокутский. Он запускал мотор, мы раскачивали самолет – и машина, подчиняясь тяге винта, медленно, сантиметр за сантиметром, ползла по направлению к глубокому месту. Но двигатель воздушного охлаждения и при такой скорости быстро грелся. После трех-четырех минут работы Краснокутский останавливал его для охлаждения. На эти десять-пятнадцать минут и мы прекращали свой труд и старались стоять как можно неподвижнее: ведь так одетому в воде теплее. И это повторялось несколько десятков раз! Почти сутки понадобилось, чтобы самолет прополз сто метров и вышел на глубокое место. И вот, наконец, мы в кабине самолета. Мокрые, озябшие, но довольные, выражаем уверенность: «Летим!» Но нас ждет разочарование. «Устал, лететь не могу, дайте хоть часика два поспать», – не так просительно, как утвердительно, сказал Краснокутский. «Ну, давайте хоть поедим», – взмолились мы. «Это можно. Достать неприкосновенный запас!» – распорядился командир самолета. Сколько в этом распоряжении было иронии, и что это был за запас! Полбуханки черствого хлеба, поросшего плесенью, и бидончик спирта. Вот когда пожалели мы, что не послушали совета товарищей с косы и не взяли с собой жареную рыбу!
Вот так и продрожали еще два часа. Ведь обогреться и обсушиться было нечем: кругом голая галька, и даже плавника на ней не было.
Но всему наступает конец. Пилот выспался, прояснилась погода. Через час после взлета мы были у гостеприимных работников фактории на мысе Биллингса. Здесь обсушились, обогрелись, поели и выспались.
Теперь, в нашем возрасте, как-то трудно представить себе, что можно было выдержать такое испытание.
С 1946 года на Валькумее наряду с наземной и подземной разведкой стали широко применять поиски рудных жил с помощью геофизических методов. Приборы улавливали различие в электрических свойствах рудных тел и вмещающих эти тела горных пород. По следам геофизиков, в местах, где выявлялись аномалии, закладывали горные выработки. Они вскрыли несколько новых промышленных рудных тел.
Геофизическими поисками руководил талантливый новатор инженер-геофизик Н. И. Сафронов. Он создал прибор ИЖ – искатель жил, который значительно упростил поиски в зоне вечной мерзлоты, лишенной выходов горных пород и их свалов. Созданный на Крайнем Севере, в «Дальстрое», этот прибор потом нашел широкое применение в других районах Советского Союза.
Пришло время вплотную заняться делами на Иультине.
В течение нескольких лет грузы для этого разведрайона доставлялись пароходами на косу Двух Пилотов и оттуда перевозились на Иультин тракторами. Это была нелегкая задача. Сама разгрузка пароходов на открытом рейде у косы Двух Пилотов сопряжена с огромными трудностями. Из-за мелководья пароходы останавливаются в нескольких километрах от берега, а груз приходится вывозить к берегу в кунгасах, буксируемых катерами. Северный ветер, а он здесь частый гость, пригонял льды, грозящие сорвать судно с якоря и выбросить его на берег. В таких случаях капитаны, не задумываясь, прекращали выгрузку и уходили в море.
Однажды пароход доставил горючее в бочках. Как только приступили к разгрузке – поднялся северный ветер. На горизонте показались льды. Разгрузку прекратили, пароход уже поднимал пары. Время было позднее. Сможет ли пароход еще раз подойти к берегу – на это никто не мог ответить. А остаться без горючего – значило остановить транспорт, сорвать снабжение Иультина. Иными словами – это была катастрофа. Тогда начальник разведрайона Н. С. Лычкин принял смелое решение. По его требованию 500 бочек с горючим сбросили на рейде в море. Лычкин рассчитывал на помощь северного ветра и оказался прав: бочки выкинуло на берег. Из пятисот бочек потеряли только несколько штук.
В 1944 году вообще не удалось получить пароход для доставки грузов на косу Двух Пилотов. Что было делать? Ликвидировать разведки? Нет, конечно, этого нельзя было допустить. Тогда пошли на риск. Баржу с грузом отправили из Певека на буксире за попутным танкером. Моряки сработали отлично. Правда, им благоприятствовала погода. Как бы то ни было, баржу благополучно прибуксировали к косе, там катер завел ее в лагуну.
Нелегким испытанием для людей и машин был шестидесятикилометровый путь по тундре. К кому же в годы войны прекратился завоз новых тракторов, не хватало запасных частей.
Все эти трудности привели к тому, что масштабы разведочных работ на Иультине были более чем скромными. Освоение этого месторождения далеко отставало от освоения Валькумея и Пыркакая.
Небольшой коллектив, работавший на Иультине, терпел серьезные лишения. До конца войны и даже в первые годы после войны жить приходилось в фанерных домиках, завезенных еще экспедицией в 1938 году. Утлые постройки продувало насквозь. Чтобы поддержать в них мало-мальски сносную температуру, требовалось много угля. А его не хватало и порой не было совсем. Многим памятна зима, когда для обогревания помещений и приготовления пищи пришлось жечь ватную одежду. Ее специально пропитывали дизельным горючим. Подчас не хватало самого необходимого: консервов, хлеба, жиров. И все же геологоразведочные работы продолжались.
В один из летних сезонов, не прекращая проходки разведочных выработок, Н. С. Лычкин организовал попутную добычу концентрата. Он выдал его немало и по очень низкой себестоимости. Значительных успехов в изучении геологического строения района добилась Л. М. Шульц, много лет плодотворно трудившаяся на Чукотке.
В 1946 году разведчики Иультина подвели некоторые итоги своего самоотверженного труда. Из канав и траншей они выдали около ста тысяч кубических метров породы. На несколько километров в глубь месторождения продвинулись подземные выработки.
В 1946 году было решено строить в Иультине горнопромышленный комбинат. Нелегким делом оказалось выбрать аванпорт для этого строительства. Неподалеку раскинулось Чукотское море. Суда уже не раз разгружались на открытом мелководном рейде у косы Двух Пилотов. Но строительство здесь портовых сооружений требовало колоссальных затрат. Другой выход к морю лежал на юго-востоке, почти в двухстах километрах, за цепью высоких гор. Там расстилался великолепный глубоководный залив Креста. Но только тот, кто бывал на Чукотке, кто летал над хаотическим нагромождением ее диких мрачных гор, мог по достоинству оценить исключительную трудность прокладки трассы, соединяющей Иультин с заливом Креста. И все же дорога была нужна. Ее решили строить. В 1946 году грузы для Иультина были завезены в залив Креста. Управление «Чукотстрой» приступило к работе.
Силы для наступления на тундру сосредоточивались на небольшом участке северного берега глубоководной бухты Эгвекинот. Сама бухта, как место для отстоя судов, не оставляла желать ничего лучшего. Узкая и длинная, со значительными глубинами у самого берега, с юга от штормов, нередко бушующих в заливе Креста, она хорошо защищена длинной песчаной косой. А с севера, востока и запада высокие островерхие мрачные сопки подступают почти к урезу вод. В самом северном углу бухты выдалась вперед небольшая сухая площадка, образованная выносами речки Кирвакинот. На ней и начали строить поселок, склады для приема грузов, баки для горючего, порт, механические мастерские, гаражи – все необходимое для того, чтобы прочно осесть на берегу и отсюда двинуться вперед на север.
Спустя два года мне довелось возглавить геологоразведочные работы на Иультине. Мне и моим товарищам удалось доказать, что одна из жил продолжается дальше в северо-восточном направлении. Это сразу позволило предложить новый вариант строительства комбината, более рациональный, чем разработанный к тому времени «Дальстройпроектом». Наше предложение было принято, и сейчас строительство осуществляется по этому варианту.
* * *
Трудным и долгим был путь геологов – первооткрывателей чукотского олова. Много сил и энергии положено на то, чтобы разведать и ввести в эксплуатацию первые рудники и прииски. Ныне на Чукотке создана сырьевая база для горнорудных предприятий, продукция которых столь необходима народному хозяйству страны.
Работы по разведке минеральных богатств Чукотки еще далеко не завершены. В значительных масштабах продолжаются они и сейчас, и каждый год пополняют наши знания об этой своеобразной металлогенетической провинции.
Итак, продолжение следует. Оно в завтрашнем дне Чукотки.
Сегодня и завтра Чукотки
Послесловие редакции
Прошло 15 лет с тех пор, как автор этой книги занимался геологическими разведками на Чукотке, и завтрашний день этой богатой природными ископаемыми земли, о котором он мечтал, наступил.
1961 год. 28 августа. Москва. Раннее утро, но солнце уже припекает серебристые плоскости самолета «ИЛ-18». Последние приготовления: откатана лестница, задраены двери, медленно и плавно крутятся пропеллеры. Звучит голос диктора: «Самолет Москва – Чукотка готов к вылету». И вот он в воздухе. Под крыльями проплывает Москва, колхозные поля сменяются городами, лесами, под плоскостями могучей машины – воды Оби, Енисея, Лены, темные массивы арктической тайги, бухта Тикси. Новая воздушная трасса лежит далеко за Полярным кругом. Это самая северная пассажирская линия в стране, и она на несколько тысяч километров короче ранее существовавшей трассы, которая проходила через Хабаровск и Магадан. Перелет Москва – Чукотка занимает теперь только одиннадцать с половиной летных часов. Авиасвязь постоянна: каждую неделю «ИЛ-18» совершает перелет из Москвы на Чукотку и обратно. Дальняя страна, которую еще совсем недавно считали диким, заброшенным краем с суровыми природными условиями! Но такой Чукотка была 25–30 лет назад.
Сейчас Чукотский национальный округ – один из промышленных районов Советского Союза. И живет он по тем же законам и теми же интересами, что и вся наша страна. И хотя действительно этот край является крайним северо-востоком советской Азии и свыше 10 тысяч километров отделяют его от центральных районов страны, с ним можно связаться по телефону, телеграфу и уж, конечно, слетать за одни сутки туда и обратно.
Самолет над Чукоткой. Но как не похожа ее география на ту, которую описывал М. И. Рохлин в своей книге! Куйвивеемский прииск, Красноармейский прииск, над которыми возвышаются трубы котельных и слышится шум промывочных приборов, а по полигонам ползают бульдозеры, скреперы, гусеничные и шагающие экскаваторы. От прииска на запад, в тундру, идут линии телефонной связи и электропередач, разбросаны рабочие поселки.
Чауно-Чукотские и Иультинские горнопромышленные предприятия, Певекский порт. Все это залито яркими электрическими огнями, в свете которых отчетливо видны двух- и трехэтажные дома, улицы между ними и дороги, дороги снежные, но явственно отличающиеся от снежной целины твердостью своего наста, по которым день и ночь идут от прииска к комбинату, от комбината к порту, от порта к колхозным поселкам автомобильные и тракторные колонны с прицепами. Да это и понятно: Певек – районный центр, самый «старый» и самый крупный промышленный поселок округа. Здесь много домов из камня, шлакоблоков, добротного игаркского и колымского леса. И опять, как на Большой земле, электрический свет, паровое и водяное отопление, средняя школа, клуб, три библиотеки, районная больница, детский сад, ясли, несколько столовых, магазинов, гостиница. Певекский энергокомбинат дает электроэнергию не только горным предприятиям и рабочим поселкам, но и колхозам района. В хорошо оборудованном порту во время короткой арктической навигации у пирсов и на рейде скапливается значительное количество океанских судов. В Певек они доставляют продовольствие, уголь, горючее, строительные материалы, технику. Из Певека на «материк» транспортируют продукцию чукотских горных предприятий. Для разгрузки и погрузки судов в порту установлены мощные портальные краны.
С подходов к Певеку виден рудник Валькумей – надшахтные копры и буровые вышки, обогатительные фабрики, жилые дома. А где же яранги? Иногда они встречаются, но так редко, что кажутся древностью, которую народ хранит, чтобы будущее поколение видело, как преобразила Советская власть эту еще недавно дикую землю. Да, новая география, и отличается она от географии всей страны, пожалуй, только тем, что поселки раскинуты на больших расстояниях и плотность населения меньше. Но ведь Чукотка велика: территория ее превышает 700 тысяч квадратных километров. Это в полтора раза больше площади Франции, в два раза больше Финляндии или Японии, почти столько же, сколько составляют Швеция и Норвегия, вместе взятые. На Чукотке можно разместить десять таких государств, как Австрия, или три Великобритании. И на всей этой колоссальной территории сейчас деятельная, созидательная жизнь.
На сухой террасе, в расширенной части долины реки Иультин, раскинулся рабочий поселок, от которого дорога ведет к обогатительному комбинату. Дорога эта, она же улица, по обеим сторонам которой стоят двухэтажные дома, светится яркими электрическими фонарями, и движение на ней такое интенсивное, словно в большом промышленном городе средней России. Да и дома мало чем отличаются: отдельные малогабаритные квартиры с водяным отоплением, канализацией, ванными, электричеством и, конечно, радиоприемниками и радиотрансляционной сетью. Красиво, по-городскому оформлены витрины магазинов, а на прилавках – капуста, редис, лук, выращенные в колхозе «Ударник». Член этого колхоза чукчанка Ксения Воронцова была пионером выращивания этих овощей и еще в 30-е годы получила первый урожай в открытом грунте. Она же создала в колхозе молочную ферму, которую вполне оценили жители Чукотки. За достигнутые успехи Президиум Верховного Совета СССР наградил Ксению Воронцову орденом Ленина.
Сейчас в Марковском районе и районе восточной тундры, где лето потеплее, овощеводство и разведение крупного рогатого скота стало обычным делом. Даже в поселке Южный – в 50 километрах от берегов Северного Ледовитого океана – удалось вырастить картофель, салат, редис, лук, репу, морковь, укроп. Всего же выращиванием картофеля, овощей и разведением крупного рогатого скота занимаются теперь на Чукотке 18 колхозов и 27 подсобных хозяйств.
Вернемся, однако, в Иультин. На здании его клуба висит объявление, извещающее о том, что демонстрируется кинофильм «Друг мой, Колька!», который, между прочим, демонстрируется в эти дни и в Москве.
Главная улица приводит к комбинату. Над входом в него – большой плакат: «Каждому цеху – хозрасчет!» Весь коллектив комбината борется за то, чтобы в 1962 году отказаться от государственных дотаций. Важность этого мероприятия ясна здесь всем, ибо каждый, кто работает на Чукотке, патриот и энтузиаст, а потому и рационализатор. И хотя комбинат оснащен современной техникой, рационализаторы все же находят пути самого лучшего и самого экономичного ее использования. Именно благодаря новаторской мысли в главном корпусе комбината изменена схема обогащения концентратов. В результате извлечение металла из руды увеличилось на четыре процента. Сейчас на комбинате внедряется метод обогащения шлама с помощью флотационной установки, что даст возможность повысить получение олова и вольфрама.
Нет предела рационализаторской мысли. Она подсказала рентабельность перевода насосов на повышенные обороты. В результате экономия электроэнергии за год составила 73 тысячи рублей. Позаботились рационализаторы и о том, чтобы избежать простоев. Для этого они установили дублирующее оборудование – волновую дробилку, элеватор и грохот.
Дружная, сознательная работа дала свои результаты – Иультинскому обогатительному комбинату присвоено звание передового предприятия Чукотского национального округа. Мощным потоком течет продукция комбината в ближайший морской порт, и теперь ежегодно требуются новые грузовые океанские пароходы, чтобы доставлять ее на материк.
Так же по-новому, по-коммунистически, претворяя в жизнь намеченную нашей партией программу, трудятся и чукотские шахтеры. Первенство среди них держат анадырские горняки. Вводя все новую и новую механизацию они ежемесячно перевыполняют план.
Всем жителям Чукотки известно имя шахтера Беринговской шахты Минуллы Зиганшина. В трудный 1941 год он впервые взял в руки отбойный молоток и первым в округе выдал на-гора уголь. Много лет прошло с тех пор, много прибавилось опыта, и бригада Зиганшина по праву носит имя коммунистической. Так же хорошо трудятся и другие горняки шахты. План семи месяцев 1961 года они выполнили на 105 процентов, выработка электроэнергии, которую дает уголь шахты, поднялась до 112,8 процента, а себестоимость киловатт-часа снижена против плана на 9,3 процента. На 6,2 процента больше угля получили потребители. Производительность труда, эта основа основ социализма, по шахтоуправлению достигла 106,5 процента, а на угледобыче – 108,4 процента.
С энтузиазмом трудятся и рабочие прииска «Комсомольский». Еще 21 августа коллектив заполярного прииска завершил план третьего года семилетки. Но достигнутые успехи не ослабили трудового напряжения. Рабочие решили до конца промывочного сезона в подарок XXII съезду КПСС добыть еще 3 процента сверхпланового металла.
В подарок съезду добывают металл и комсомольцы участка «Безымянный» прииска имени Билибина. Бывшие воины, они соревнуются, помогают друг другу, и вот уже двум бригадам прииска присвоено звание коммунистических.
С каждым днем ширится трудовой энтузиазм жителей Чукотки. Коммунисты Чаунского района выступили инициаторами перевода всех предприятий и организаций округа на бездотационную работу, и движение это получило такой размах, что уже в 1960 году были сэкономлены значительные средства.
Новое, коммунистическое отношение к труду характеризует весь жизненный уклад Чукотки. Темп жизни здесь высок. В какой бы район вы ни поехали, по каким бы дорогам ни пошли – всюду идет строительство. Чукотка представляет собой как бы огромную строительную площадку. Эчвекинотское строительно-монтажное управление треста «Облстрой» в честь XXII съезда КПСС выполнило семимесячный план строительно-монтажных работ на 120, а по жилью – на 130 процентов.
Район Анадыря: строится теплотрасса и водопровод. Район рудника «Велькумен» – снова строительство: возводятся жилые дома рабочего поселка, здания теплиц, в которых будут выращиваться овощи для детского сада, расположенного в центре поселка.
Поселок мыса Шмидта. Из маленького селения с несколькими домиками зимовщиков полярной станции он превратился в крупный научный и хозяйственный центр района. Десятки домов, полярная станция, большая фактория, чукотский оленеводческий колхоз-миллионер.
Совсем недавно появился на карте Чукотки, вновь изменив ее географию, поселок Строитель. Раньше это место называлось просто 7-й километр – по дорожному столбу, у которого примостился первый домик. Сейчас на его месте выросло предприятие, которое носит название «Участок добычи инертных и производства строительных материалов». А вокруг него – поселок, с домами, оборудованными современными удобствами, и в снежную степь уходят столбы линий высокого напряжения. Вдоль дороги, то с обеих ее сторон, то с одной, то ближе к ней, то чуть подальше, бегут линии высоковольтной электропередачи и телефонной связи. Прямые, убегающие вдаль, они пересекают всю Чукотку. И вот порт поселка Эчвекинот. На небольшой галечной косе, с трех сторон окруженной островерхими мрачными горами, а с четвертой ограниченной узкой глубоководной бухтой, – ровные ряды одноэтажных и двухэтажных домов. Все здания капитальные – из камня, шлакобетона или строительного леса. В таких зданиях зимовать не страшно – стены их непроницаемы для самых сильных ветров. Во всех домах бесперебойно действует водяное отопление, горит электрический свет.
Большинство зданий окрашено в светлые розовые, голубые, зеленые тона. Украшают поселок двухэтажные здания школы-десятилетки и Дома культуры. Это очень знаменательно, что именно школа в центре селения. Да, школа – предмет особой заботы жителей Чукотки. Еще 20–25 лет назад среди коренного населения не было грамотных. Неграмотность необходимо было ликвидировать, ибо она не давала возможности людям расти, шагать в ногу со всей страной. И тогда на основе русского алфавита была создана чукотская и эскимосская письменность. Начали учиться взрослые и дети. А сейчас в округе уже 64 школы, из них 11 средних, 16 восьмилеток и 37 начальных. Большая часть детей колхозников находится на полном государственном обеспечении и живет в тридцати четырех интернатах, размещенных по всей территории Чукотки. Кроме того, в округе работает 20 школ рабочей и сельской молодежи.
Много дел у педагогов этих школ. Они стараются всю свою деятельность направить так, чтобы максимально приблизить школу к производству. Особенно успешно работает в этом направлении Марковский интернат. А тяга к получению рабочих профессий, к образованию у местного населения велика. Для них в округе открыты педагогическое и медицинское училища, школа по подготовке руководящих рабочих кадров и строительная школа. Есть здесь музыкальные и спортивные учебные заведения.
Советская власть предоставила детям оленеводов и охотников возможность учиться в средних и высших учебных заведениях Москвы, Ленинграда, Магадана и других городов нашей страны. И они этой возможностью широко пользуются.
Надо сказать, что культура одновременно пришла в чукотские рабочие поселки и крестьянские села, ибо и те и другие росли из стойбищ оленеводов и охотников. Рыболовство и охотничий промысел издавна были основным занятием чукчей. И сейчас оленеводству и рыболовному промыслу уделяется в округе огромное внимание. По побережью Берингова и Чукотского морей раскинулись предприятия рыбной промышленности. Рыбаки и морские зверобои выходят теперь в море не на утлых лодчонках, а на шхунах, катерах, вельботах с рулевым управлением, которые оснащены современными орудиями лова. Понятно, что механизация, пришедшая к рыбакам, помогла им намного увеличить уловы. Хороших результатов добились в 1961 году рыболовы колхоза «Ленинский путь» Чукотского района. На озере Аччен в Провиденском районе успешно идет лов лосося. Впереди бригада коммуниста Кайкай из колхоза «Ударник».
Уже перевыполнили годовое задание охотники за морским зверем из колхоза «Красная звезда», но они все равно продолжают выходить в море.
Хорошо работают чукотские рыболовы, хорошо они и живут. В колхозах и совхозах округа строятся поселки городского типа, с коммунальными удобствами. Вот, например, поселок села Энурмино. Здесь нет больше яранг. Улицы застроены оштукатуренными домами, к которым дымный очаг заменен аккуратно выложенными печами. В центре поселка клуб, баня, школа, ясли и фельдшерский пункт.
Учреждения здравоохранения среди других культурных учреждений занимают здесь одно из ведущих мест. В округе имеется 106 больниц, 6 врачебных здравниц, 49 фельдшерско-акушерских пунктов, 6 санитарно-эпидемиологических станций, 2 специальных отделения и один туберкулезный санаторий.
Медицинская помощь оказывается теперь в любом, даже самом дальнем, уголке Чукотки. Это тем более важно, что колхозы, например, отстоят друг от друга порой на десятки и даже сотни километров.
Оленеводы кочуют со своими стадами, переходят с пастбища на пастбище, а пушные колхозы разводят лис в стационарных условиях. Это новое и очень интересное начинание – разведение черно-бурых лис в клетках получило сейчас у чукотских колхозников широкий размах и, понятно, во много раз увеличило добычу пушнины. Пробуют колхозники разводить и соболя и ондатру.
«Миллион голов оленей к концу семилетки!» – под таким лозунгом живут сейчас и трудятся оленеводы Чукотки. А работа у них трудная, особенно летом. Для того чтобы уберечь скот, нужны опыт и сообразительность, но их не занимать бригадиру оленеводов тов. Каанты. Он полностью сохранил стадо в летний период 1961 года. Его примеру следуют многие оленеводческие колхозы. А надо сказать, колхозы – крепкая экономическая опора Чукотки. На территории округа сейчас 41 укрупненный колхоз, и о работе их можно судить хотя бы по тому, что еще 5 лет назад 14 хозяйств стали миллионерами.
Увеличились доходы – лучше стали удовлетворяться культурно-бытовые нужды, потребности в технике.
Большая советская культура пришла нынче в чукотское село. В округе проводится двухлетка культуры: оборудуются сельские и поселковые клубы, по всем дорогам через снега, метель, пургу движутся красные яранги – передвижные клубы, они везут кинофильмы и библиотеки. В колхозы едут агитбригады, коллективы художественной самодеятельности, врачи, которые прививают колхозникам навыки самогигиены. В округе выходят газеты и книги на чукотском языке, работают 58 массовых библиотек, 85 клубных учреждений, 91 звуковая киноустановка, краеведческий музей. Большое развитие и широкую известность получили чукотские резные изделия по кости и из кости. Эти изделия можно сейчас встретить в магазинах Москвы, Ленинграда и во многих музеях СССР. Художники – чукчи и эскимосы вырезают из моржового клыка фигурки животных, скульптурные группы, гравируют и вырезают сцены быта, труда, народных празднеств, сюжеты народных сказок.
Недавно в поселке Уэлен построена специальная мастерская для косторезов, оборудованная новейшей техникой, интернат для обучающихся этому искусству.
Один из старейших резчиков по кости чукча Выквутагин награжден орденом Ленина. Вместе с косторезами Гункай и Хухутаном он представлял свои изделия на международные художественные выставки. Коллектив чукотско-эскимосского ансамбля является лауреатом VI Всемирного фестиваля молодежи и студентов.
Так выглядит Чукотка сегодня, та Чукотка, о которой М. И. Рохлин и его товарищи по геологическим партиям мечтали в тридцатых годах. Вспоминая прошлое, автор книги пишет: «Человеку свойственно мечтать. И мы мечтали о будущем Чукотки, о том, каким станет этот край благодаря нашим открытиям. Забегая на годы вперед, мысленно представляю себе рудники, которые вырастут здесь, на краю обетованного мира. Они будут выдавать из недр тысячи тонн руды. От копров и шахтных сортировок по рельсовым путям руда пойдет на обогатительные фабрики. Вот они уступами по склону горы спускаются к морю. На рассыпных месторождениях издалека будет слышен грохот промывочных приборов. Все эти предприятия соединятся с Певеком автомобильными дорогами. Путь, который мы проделывали по тундре в течение долгих дней, займет лишь пару часов. И всюду электрический свет, море огня... А сам Певек! Разве будет в нем что-либо напоминать поселок, в котором расположилась наша скромная база!»
Смелы были эти мечтания для тех лет, но они уже претворены в жизнь. Сегодняшний день Чукотки еще более ярок, а о том, какой станет Чукотка через десять-двадцать лет, тогда нельзя было и мечтать.
В Программе нашей партии записано, что в ближайшее десятилетие Советский Союз, создавая материально-техническую базу коммунизма, превзойдет по производству продукции на душу населения наиболее мощную и богатую страну капитализма – США; значительно поднимется материальное благосостояние и культурно-технический уровень трудящихся, всем будет обеспечен материальный достаток; все колхозы и совхозы превратятся в высокопроизводительные и высокодоходные хозяйства; в основном будут удовлетворены потребности советских людей в благоустроенных жилищах.
Это значит, что на Чукотке, во вновь открытых геологами месторождениях металлов, которые сегодня определяют промышленное лицо округа – олова, вольфрама и золота, – вырастут многочисленные новые прииски и рудники. Чукотка, которую справедливо называют оловянным цехом Магаданской области, разовьет и второй свой цех – валютный, дающий золото нашей стране. Станут эксплуатироваться промышленные месторождения и других ценных металлов – прежде всего ртути. И повезут на «материк» пароходы тяжелый кроваво-красного цвета концентрат – для выплавки из него серебристо-белого жидкого металла.
На Чукотке уже сейчас обнаружены признаки нефтеносности. Пройдут годы, и разведочные буровые скважины пересекут на глубине под вечномерзлыми толщами пласты нефтеносных пород. Эти пласты вскроют эксплуатационные скважины большого диаметра, и нефть по ним пойдет на поверхность, а потом на «материк» либо на переработку на местные заводы.
Увеличится количество предприятий, и возрастет потребность в электроэнергии. Для удовлетворения этой потребности вблизи месторождений каменного угля будут построены новые тепловые электростанции. А потом подойдет очередь для гидроэнергостроительства, и настанет время, когда все электростанции Чукотки будут объединены в единую энергосистему.
Увеличится количество жилых зданий, культурных и бытовых учреждений. В одном лишь Чаунском районе в ближайшие два-три года будет сдано в эксплуатацию 7400 квадратных метров жилой площади, открыто 7 новых библиотек, 8 клубов. На Чукотке, пожалуй, раньше, чем во многих других районах страны, будет выполнено решение партии и правительства об обеспечении всех трудящихся жильем в достаточном количестве и необходимого качества. Уже в семилетке будут построены три районные больницы и 10 участковых, 3 фельдшерских пункта и 12 детских яслей. Ежегодные затраты на эти цели составят около полутора миллионов рублей.
Большие изменения произойдут и в сельском хозяйстве. Поднимется культура животноводства, увеличится количество оленей, повысится их убойный вес. Труженики сельского хозяйства, расширяя и оснащая новой техникой свои хозяйства, сумеют обеспечить работников промышленности мясом и рыбой лучших сортов, овощами, а может быть, и ягодами.
Суровая, но благодарная земля Чукотки в восточной своей части имеет многочисленные целебные источники. Воды этих источников выступают на поверхность земли из трещин разлома с больших глубин, и потому температура их составляет 50–80 градусов. По составу многие источники похожи на мацестинские. Нет сомнения, что воды эти с успехом будут применены для лечения.
Благодаря высокой температуре воды источники могут быть использованы для отопления помещений и теплиц, и это, безусловно, скоро будет сделано. В безлюдных сегодня местах через несколько лет вырастут просторные, светлые корпуса здравниц с ванными помещениями и питьевыми источниками. Вокруг разместятся многочисленные теплицы, в которых круглый год будут зреть овощи и фрукты.
Цветущим, культурным и промышленным станет этот край. Через десять-двадцать лет здесь, так же как и во всей нашей стране, будет создана материально-техническая база коммунизма, для всего населения обеспечено изобилие материальных и культурных благ, будут созданы все условия для того, чтобы коммунистический принцип распределения доходов по потребностям претворился в жизнь. Таково светлое будущее советской социалистической Чукотки.
