Материал нашел и подготовил к публикации Григорий Лучанский
Источник: На Камчатке. Сборник статей и очерков. Издательство Академии Наук СССР, Москва – Ленинград, 1936 г.
В очерке А.Щербакова дается отчет о проделанной работе в экспедиции по изучению геологического строения Камчатки. Подробно описан маршрут, в том числе преодоление Срединного хребта, Восточного хребта и Валагинского хребта. Автором делаются выводы об объемах полезных ископаемых на Камчатке перспективах их добычи.
А. В. Щербаков
Через камчатские хребты
Наша родина нам приказала
День встречать у походных костров,
Не страшиться крутых перевалов,
Не бояться надгорных ветров.
А. Прокофьев
Нас было пятеро. Мы ехали на Камчатку, чтобы продолжить исследование ее богатств и тем самым открыть новые возможности для неустанной деятельности людей, оживляющих этот пустынный, угрюмый край. Двое из нас – ботаник и почвовед, трое – работники геологического отряда: начальник А. В. Щербаков, топограф А. С. Иванов и прораб-петрограф А. И. Морозов.
Мы сходим с парохода в Пымте, на западном берегу Камчатки. На плоский берег с шумом накатываются волны неспокойного Охотского моря. Под ногами звенит галька. Затем идет песчаная полоса, еще дальше – безбрежные торфы приморской низменности. «Без меры в длину, без конца в ширину», она тянется почти по всему западному побережью, совершенно плоская в прибрежной полосе и слабо всхолмленная внутри страны.
Порывы ветра обдают нас мельчайшей водяной пылью. Дождь. Туман. Холодно, сыро и неуютно на западном побережье Камчатки.
На самом берегу расположились рыбный комбинат и крабоконсервный завод, с жилыми постройками и складами. Чуть в стороне рядами выстроились палатки, где будут жить приехавшие с нами сезонники. Дождь и туман не мешают людям работать. На комбинате – горячие дни, идет обработка крабов, заканчиваются приготовления к встрече рунных косяков – серебристых обитателей моря, лососевых.
С каждым годом эта земля оживает все больше, все сильнее. 18 советских рыбных комбинатов работают на берегах Камчатки. В иные годы они вылавливали до 900 тысяч центнеров рыбы. Большинство комбинатов оборудовано превосходными консервными заводами.
Вступив на Камчатскую землю, мы сразу занялись приготовлением к путешествию вглубь страны. Нам предстояло пересечь два Камчатских хребта – Срединный и Восточный – и выйти затем к Тихому океану. Мы не могли проделать этот путь самостоятельно. Нам нужны были знающие проводники, нужны были вьючные лошади. Маршрут начинался от селения Соболево на реке Воровской. Здесь мы нашли рабочих и проводников. Это были камчадалы – Пшенников из села Привольного, потомок американцев Карлсон, Спешнев из села Соболева и коряк Елагин Уэпич с реки Удово. Все – отличные охотники, исходившие эти места вдоль и поперек.
7 августа вышли в маршрут. Караван состоял из 11 навьюченных лошадей. Далеко на севере от подножья Ключевского вулкана по направлению к Тихому океану в это же самое время выходил второй геологический отряд – центральнокамчатский. Оба отряда работают на Камчатке второй год и имеют своей задачей изучение геологического строения полуострова. Еще недавно здесь занимались только рыбным хозяйством. Теперь ищут нефть, уголь, лес, ищут новые площади для развития сельского хозяйства. На долю геологов выпадает одна из почетнейших задач – выявить и передать промышленности богатства недр.
Геология Камчатки изучена еще очень слабо. Лишь ее периферийные районы более или менее освещены. В центральной же части хребтов еще много неясного. Вот почему камчатская экспедиция Академии Наук имеет в своем составе геологические отряды, которые занимаются изучением геологического строения полуострова в целом. Это не значит, что геологи сразу приступают к поискам полезных ископаемых. Сначала нужно выяснить общую геологическую картину Камчатки. Знание ее имеет важное значение для развивающейся промышленности Камчатки, для начинающего развиваться здесь сельского хозяйства и для целей обороны страны.
Вулканологическая станция Академии Наук изучает, например, Ключевскую группу вулканов и связанные с ней вулканические процессы. Эта работа имеет не только теоретический интерес. Она поможет найти полезные ископаемые, так как в большинстве своем они обязаны своим происхождением вулканическим процессам. Но изучать вулканы нельзя, не зная геологического строения местности. Пересекая Камчатку, наши отряды должны дать также материал для заполнения белых мест на Камчатской геологической карте.
Наконец, геологическое и вулканическое изучение Камчатки важно еще и в другом отношении. В 1937 г. в Москве соберется международный геологический конгресс. На этом конгрессе будут прочтены доклады о геологическом строении Тихоокеанских хребтов, в том числе доклад о геологическом строении хребтов Камчатки.
Геологические отряды Академии Наук однажды уже пересекали полуостров. Это было в 1934 г., когда верхнекамчатский отряд совершил пересечение на широте истоков реки Камчатки. Маршрут 1935 г. проходил несколько севернее.
Предстояло изучить породы, слагающие полуостров. Для этого нужно выяснить их географическое распространение, порядок их относительной древности и, наконец, если удастся, то и геологический возраст.
Мы собирались также изучать магматические породы. Мы знали, что в районе рек Жупаново и Авачи распространены эффузивные, т. е. излившиеся на поверхность земли, породы – андезиты и базальты. В Срединном и Валагинском хребтах в изобилии встречаются уже интрузивные породы, т. е. застывшие на глубине, а затем благодаря разрушению земной коры обнажившиеся на дневной поверхности: это граниты и диориты.
В нашу задачу входило изучение форм земной поверхности, их внешнего вида, происхождения и всех изменений, происшедших и ныне происходящих с ними. Нас интересовало образование западной прибрежно-морской низменности и характер перемещения современной береговой линии. Надо было установить, наступает ли море на сушу в наши дни или наоборот – отступает. Надо было произвести наблюдение над характером и количеством оледенений, происходивших когда-то на Камчатке. Надо было пересечь Валагинский хребет, геологическое строение которого, за исключением северной его оконечности, совершенно не выяснено.
Наконец, одна из главнейших наших задач – изучить залегание горных пород и происходившие в них нарушения, т. е. изучить тектонику толщ, слагающих полуостров на широте пересечения.
С такими намерениями выходили мы в поход из селения Соболева 7 августа 1935 г.
Мы двигались вверх по реке Воровской. Совершив в шесть дней переход в 75 километров, вступили в предгорья Срединного хребта.
Долина реки кое-где представляет собой настоящие «дышащие болота». Бедные лошади то и дело проваливались с вьюками в трясину. Тогда нам приходилось вытаскивать не только груз, но и самих животных. Случалось, что в топи застревали сразу 5–6 лошадей. В довершение всего на нас обрушивались несметные полчища комаров. Они облепляли людей и животных. Воздух буквально дымился комариными стаями. Однако нельзя сказать, чтобы этот переход обессилил нас. Опытный путешественник умеет экономить силы в самой трудной обстановке. Мы очень внимательно и расчетливо выбирали места для ночного лагеря. Интересовались при этом не только удобством стоянки и близостью пастбища для лошадей, но и искали красивые, живописные уголки для стоянки, потому что именно в таких местах человек отдыхает всем своим существом. Вот почему мы закончили переход бодрыми, свежими и в превосходном настроении устремились в дальнейший путь.
Западная прибрежно-морская низменность Камчатки сложена молодыми по геологическому летоисчислению четвертичными образованиями, вплоть до современных. Лишь восточный ее край кое-где сложен третичными осадками. Любопытное современное образование встречается на самом побережье в виде берегового вала, намытого штормовым прибоем. Современные образования мы наблюдали также в поймах и руслах рек – это пески и галечники.
Более древние образования слагают самую низменность. Среди галечников и песков попадаются здесь то больших, то меньших размеров линзы, прослои глин и глинистых песков. Сверху они прикрыты слоем торфа, местами от 2 до 3 метров мощности.
Очень интересное явление, которое мы наблюдали в этих местах, лишний раз свидетельствует о том, какой бурной многообразной жизнью живет наша земля. В 5–10 километрах от современного морского берега Охотского моря проходит террасовая ступень высотою в несколько метров. Отсюда начинается всхолмленная и все повышающаяся к востоку часть низменности. На востоке холмы достигают высоты 200 метров. Когда смотришь на них с морского берега, кажется, что вершины передних более низких холмов очень точно срезаны на одной и той же высоте. Следует думать, что отдельных холмов здесь раньше не было, а на их месте была сплошная терраса, подобная той, которую мы сейчас наблюдаем на берегу. Реки размыли террасы, из ее толщи возникли отрезанные друг от друга холмы до 30 метров высотой. О чем говорит все это? Очевидно, в свое время морем была покрыта и зона холмов. Море отступало, почва поднималась скачкообразно. Вот происходит первое скачкообразное поднятие – и море плещется у подножья 30-метровой ступени, которая сейчас стоит вдали. Суша продолжает медленно подниматься, следует второе скачкообразное поднятие – и море плещется у подножья молодой ступени. Снова идет медленное вздымание почвы, возникает современный морской берег. Однако весь этот процесс протекает гораздо сложнее.
Общее поднятие происходит на фоне непрерывной пульсации, состоящей из многих чередующихся поднятий и опусканий. Земля не умирает, земная кора живет многообразной жизнью. В описываемом случае поднятия преобладают, а в результате толчков появились здесь морские и речные террасы. Характер устройства приустьевых частей рек показал нам, что ныне происходит не поднятие, а опускание суши.
В пределах западной прибрежно-морской низменности имеются большие запасы торфа – в условиях Камчатки явление очень отрадное: при отсутствии леса, торф может сыграть серьезную роль в хозяйственной жизни полуострова. На изучение торфяных недр необходимо обратить самое серьезное внимание. Часть торфяников можно было бы использовать для строительных целей при изготовлении строительных и изоляционных плит. При развитии холодильного дела в рыбной промышленности торф, несомненно, должен найти применение. Нужно также подумать о том, как применить торфяники для отопления жилищ и рыбоконсервных заводов. Торфяники на Камчатке встречаются не только на западном побережье, но и на восточном и в центральной части страны. Поэтому они будут иметь значение и в развитии сельского хозяйства.
Их можно использовать в качестве подстилки для скота, для удобрения почв, при изготовлении торфяных горшков для рассады и т. д.
На подступах к Срединному хребту нас настигла беда. Заболел ишиасом топограф А. С. Иванов. Нам предстояло пройти еще 140–150 км по сильно пересеченной и гористой части Камчатки. Возле перевала мы собирались сделать остановку и заняться детальным изучением развитой там гранитной интрузии. Болезнь А. С. Иванова могла сорвать весь этот план. Чтобы отправить А. С. Иванова назад в Соболево, пришлось бы выделить часть лошадей, проводника и рабочих, а сами мы остались бы с недостаточными средствами для продолжения пересечения.
Как быть? Просыпаясь утром, я прежде всего смотрел на А. С. Иванова, как-то он себя чувствует, не стало ли ему лучше? А А. С. Иванов, открывая глаза, смотрел на меня, и в глазах его мы читали одно: «Как некстати пришлась моя болезнь! Неужели решили отправить меня назад?»
Этот мужественный человек ни за что не хотел возвращаться обратно и тем создавать для нас затруднения. Во что бы это ни стало продолжать работу! – вот о чем он твердил.
Мы его понимали. Всем нам хотелось идти вперед, все стремились выполнить намеченную программу исследований. Наконец, А. С. Иванов настоял на своем. Мы оставили его в отряде. Топографическую съемку взял на себя А. И. Морозов; я в свою очередь принялся помогать прорабу.
Отправились вперед. Проводник Елагин уступил свою лошадь А. С. Иванову, хотя камчатские обычаи требуют, чтобы проводник обязательно ехал на лошади; но Елагина увлекало настроение, царившее в отряде.
Признаки былого оледенения Камчатки очень заметны в центральной части хребта. Лишенные растительности, обнаженные горы окружали нас со всех сторон. Перевалы через хребет – это седлообразные, выпаханные ледниками понижения с ледниковыми озерами. Всюду встречались ледниковые цирки, висячие отрогообразные долины и остатки сохранившихся от разрушения морен.
Высота до 1800–2000 метров. Типичный высокогорный ландшафт, нечто среднее между Альпами и Уралом. Отвесные суровые скалы, местами не успевающий стаять за лето снег. Склоны долин в иных местах спускались так круто, что лошади с вьюками падали, переваливались с боку на бок и скоро оказывались внизу. Приходилось вытаскивать животных. Падали они и в воду на переправах через бешено мчавшиеся горные потоки. Не только больному А. С. Иванову, но и здоровым людям приходилось здесь трудно.
Срединный хребет в центральной своей части сложен наиболее древними на Камчатке породами палеозойского возраста.
Это – кристаллические сланцы с амфиболитами и роговообманковые породы. В предгорьях (за исключением восточного склона на широте истоков реки Колпаковой) древние породы сменяются все более и более молодыми. Начинаются они свитой филлитов, затем идут толщи зеленокаменных порфиритов и, наконец, граувакковые песчаники.
Все эти породы, вероятно, мезозойского возраста. В западных предгорьях и кое-где на низменности мы наблюдали третичные песчаники и глины, в которых нашли окаменевшие остатки орешника и ивы. Эти растения жили на Камчатке и в третичное время.
В третичных отложениях на реке Кол еще в 1934 г. было обнаружено пять пластов бурых углей. Менее мощные залегания тех же углей встречаются на реке Воровской; несколько севернее – по р. Крутоярово – экспедицией ЦНИГРИ (ЦНИГРИ – Центральный научно-исследовательский геолого-разведочный институт) в 1934 г. были обнаружены, помимо этих молодых (плиоценовых) углей, и более древние (олигоценовые), близкие к каменным углям.
Все встреченные нами породы, за исключением третичных, сложены в антиклинальную складку, выраженную географически наличием Срединного хребта.
Мы убедились лишний раз, что центральная часть ядра антиклинали «проткнута» гранитной интрузией. В последний момент застывания гранитной магмы ее жидкая, не успевшая отвердеть масса, так называемый остаточный раствор, была выдавлена в окружающие трещины и дала образования, известные под наименованием пегматитовых жил. Ими пронизаны гнейсы и слюдяные сланцы. В жилах содержится довольно обильная слюда (мусковит и биотит), пластины диотита имеют до 25 сантиметров в поперечнике.
Теперь мы можем представить себе, как рождался Срединный хребет. Когда произошло отложение древних гнейсов и слюдяных сланцев, наступила эпоха излияний вулканических лав. В настоящее время эти лавы после изменения образуют зеленокаменную свиту роговообманковых пород. Эпоха вулканической деятельности сменилась длительной эпохой спокойного накопления глинистых осадков, давших филлиты. Происходят небольшие горообразовательные движения. После этого вновь пришла эпоха бурного вулканизма. Новые излияния лав дали современную верхнюю толщу зеленокаменных порфиритов. Затем вновь наступила длительная спокойная эпоха, в течение которой происходило накопление сперва граувакковых песчаников, затем кремнистых сланцев с туфами. Вот тогда-то и наступило время настоящих горообразовательных движений. После отложения филлитов магма внедрилась в ядро образующейся антиклинали. После остывания магма дала граниты. На месте моря вырастают горы – рождается Срединный хребет. На западном его склоне после этого отложились третичные осадки, и хотя формирование Срединного хребта продолжалось и в верхне-третичное время, но главные фазы его формирования происходили значительно раньше.
Пересечение Срединного хребта мы и совершали теперь. Этот поход мы закончили 25 августа. Отряд вошел в долину реки Камчатки, в маленький поселок Пущино.
Здесь мы разрешили себе двухдневный отдых. Он был тем более приятен, что Пущинский колхоз оказался весьма гостеприимным и радушным. Председатель колхоза предоставил нам очень удобное жилье. Он рассказал нам о последних успехах Пущина.
Мы увидели, как прочно обосновался колхоз в этих местах, как дружно спаяны люди, умело хозяйствующие и умело строящие новую жизнь.
За эти два дня привели в порядок дневники и коллекции пород, собранных в оставшемся позади Срединном хребте.
В Пущино расстались с А. С. Ивановым. Он, наконец, добрался до камчатской Мацесты. Это были Пущинские горячие источники. Наши исследования 1934 г. показали, что воды этих источников по химическому составу напоминают мацестинские воды. Мы надеялись, что невралгические боли А. С. Иванова если не совсем прекратятся после лечения, то, по крайней мере, затихнут.
Мы устремились в дальнейший путь. Нам предстояло пересечь второй камчатский гигант – Восточный хребет и, в частности, его крайнее западное звено – хребет Валагинский. Мы пересекали его впервые после К. Дитмара (1853 г.). До сих пор хребет отпугивал исследователей отсутствием перевалов. Его дикие гребни и пики вздымаются до 2000 метров.
30 августа мы перебросились в селение Мильково. Поблизости от него известен проход, через который с большим трудом можно перевалить в долину реки Жупаново.
Двинуться в путь с прежними проводниками, с прежним вьючным караваном мы не могли. Проводники не знали новых мест, а лошади, привыкшие к сравнительно ровным местам западного побережья, не смогли бы перебраться через Валагинский хребет с его крутыми, как каньоны, каменистыми ущельями. Мы полностью сменили вьючный караван. В качестве проводников с нами пошли охотники Г. Поротов, П. Мальцев и С. Синяев.
5 сентября мы двинулись из Мильково к Валагинскому хребту. 7 сентября вошли в узкую долину реки Валагиной. Мы переходили с одного склона на другой, двигались по узкой медвежьей тропе, до перевала шли пять дней. Лошади скользили на отшлифованных камнях. При переходе через реку они спотыкались и часто падали в воду. Иногда вьюки приходилось перетаскивать на себе. Временами казалось, что пересечь хребет по этому пути невозможно. Однако мы упорно продолжали завоевывать метр за метром. Скалы, казавшиеся неприступными, неизменно оставались позади.
В ледниковых карах и цирках, – или, как здесь говорят, в чашах, – мы заставали стада быстроногих баранов. Иные из них, медлительные и нерасторопные, поплатились за это жизнью. Их вкусное и питательное мясо очень пригодилось нам в эти трудные дни. Порою мы сами уподоблялись горным турам и с опасностью для жизни взбирались на высокие и крутые гребни, чтобы расшифровать и изучить интересовавшее нас геологическое явление.
18 сентября мы вышли в долину реки Левой Жупановой. Пересечение Валагинского хребта дало нам возможность набросать основные штрихи геологического строения на белом до сих пор пятне Камчатской геологической карты.
В центральной части хребта на дневную поверхность выходят граувакковые песчаники и аспидные сланцы. На склонах хребта их сменяют кремнистые сланцы и туфы. На восточном склоне, кроме того, залегают третичные песчаники и глины. В нижней части третичных отложений найдены окаменевшие раковины моллюсков и одиночный коралл, а в верхней – обуглившиеся стволы деревьев, превращенные в бурый уголь. Все эти породы сложены в антиклинальную складку.
Антиклинальная складка и соответствующий ей Валагинский хребет асимметричны. Срединный хребет наклонен к востоку, Валагинский – к западу.
Таким образом, и Срединный и Валагинский хребты представляет собой складчатые зоны с высоко возвышающимися вершинами. Валагинский хребет в тектоническом отношении является, кроме того, более приподнятым. Межхребтовое пониженное пространство между ними – долина реки Камчатки – представляется нам в виде опустившейся части (грабен). Строение Камчатки аналогично здесь строению Сахалина. Там тоже – два хребта и центральная депрессия между ними.
Мы снова в пути.
Многоводную долину реки Левой Жупаново навьюченные лошади одолели с трудом. Берег реки был утоптан «рыбаками»-медведями. Один из них не заметил приближения каравана. Мы убили его. Черная медвежья шкура с редкой серебристой проседью имела около двух метров длины, а слой жира на хребте был толще ширины человеческой ладони.
Забавно наблюдать, как медведи занимаются рыболовством. Молодой, неопытный медведь ищет мелкое место. Стоит там на задних лапах, ждет рыбу. Увидит ее и – шлепается брюхом на воду. Злится, рычит – недоволен. Зато старые, видавшие виды медведи очень ловко хватают рыбу лапой – так, по крайней мере, рассказывают камчадалы.
От долины реки Левой Жупаново наш путь лежал на восток к реке Правой Жупаново. Предстояло пройти 30 километров через плоскую, лишенную растительности, покрытую мохом возвышенность, образованную продуктами вулканических излияний и извержений. Невесть откуда упавший туман застал нас около убитого медведя. Мы остановились. Перспектива заблудиться не улыбалась нам. Проснувшись утром, мы увидели, что туман не рассеивается. Проводники уверяли, что туман может продержаться два–три дня, а то и больше. Сидеть без дела, тратить драгоценное время? Что угодно, только не это! Хотя проводники не советовали пускаться в рискованное путешествие, мы взяли направление по компасу и двинулись в белесовато-молочное море. Порой из тумана выскакивали стройные, быстроногие олени. Остановившись на мгновение, как вкопанный, олень с быстротой молнии исчезал в тумане. Мы не успели пересечь дол до наступившей темноты и ночевали в сухом каменистом русле ручья. Утром мы благополучно вышли к реке Правой Жупаново.
Отсюда спустились вниз по реке и 24 сентября прибыли на «Жупановский берег». Здесь мы застали восемь человек из селения Елизово и Коряки, занятых заготовкой рыбы и мяса диких зверей для зимней охоты. На тундрах возвышенных долов здесь живут олени, в березовых парках водится соболь, есть лиса, волк и множество зайцев.
Несмотря на жаркое для работы время, занятые по горло охотники выделили из своей среды проводника для нашего отряда. Мы предполагали произвести еще одно пересечение Валагинского хребта – на запад. Места там такие дикие, что даже охотники туда не заглядывали.
К вечеру следующего дня мы забрались в непроходимые скалы. Лошади буквально не могли двинуться ни назад, ни вперед. Нас окружали совершенно отвесные стены. Путь пересекали грозные водопады. Река в каньоне ревела, как дикий зверь. Убедившись, что перевалить через Валагинский хребет здесь невозможно, мы вернулись обратно.
28 сентября мы двинулись вверх по реке Гаванка к перевалу у истоков Авачи. На перевале мы застали трех медведей. Они мирно лакомились ягодой. Одного из них удалось сфотографировать. Как на Гаванке, так и на перевале наблюдались только молодые изверженные породы, местами с ледниковыми отложениями, развитыми на них, и с аллювиальными речными отложениями, развитыми в долинах рек.
Спустившись вниз по реке, мы разделились на две группы. Одна группа с А. И. Морозовым во главе двинулась вверх по реке с намерением доехать до перевала и пересечь Валагинский хребет, чтобы посмотреть, какие породы там развиты. Вторая группа во главе с автором отправилась вверх по большому левому притоку до перевала, где имеются выходы минеральных источников.
И тут, и там повстречались все те же молодые эффузивы и туфобрекчии.
Дальше вниз по р. Аваче, вплоть до сел. Елизово, мы не наблюдали других пород, кроме только что упомянутых. У так называемого Тимановского перехода через р. Авачу, не доходя Елизова километра 3, обнаружили холодные сернистые источники.
Скоро поход наш был завершен.
8 октября мы были уже в Петропавловске. Здесь нас встретил А. С. Иванов, которого мы недавно оставили лечиться на водах. Купанье в Пущинских, а затем в Малкинских и Начикинских источниках поставило его на ноги. Оказывается, на Камчатке с ее суровым, дождливым и туманным климатом можно не только болеть, но и вылечиться.
Природа Камчатки, ее белоснежные вулканы, альпийские озера, окруженные скалами, произвели на нас огромное впечатление, хотя мы были здесь не первый раз. Этот суровый край рано или поздно заставляет человека полюбить себя.
Какие же дары он может принести человеку?
Относительно полезных ископаемых Камчатки есть много противоречивых высказываний. Одни исследователи уверяют, что Камчатка – нетронутое золотое дно. Другие говорят, что она пуста и бесплодна. Наиболее резкий приговор в этом отношении выносит геолог Конради, работавший на Камчатке с 1908 по 1909 г. В своем докладе Географическому обществу он пишет, что кроме серы в кратерах некоторых вулканов и небольших признаков медных руд, известных еще со времен Степана Крашенинникова, никаких горных богатств на Камчатке им не найдено. «Все, что приходилось видеть и слышать по этому поводу относительно других частей страны, – пишет он дальше, – во время двух с половиной годичного там пребывания, никаких надежд тоже не дает». Этот решительный приговор сегодня уже потерял свою силу. На Корфе производится добыча угля. Доказано, что хорошие каменные и бурые угли есть и в других местах Камчатки (Крутогорово, Хайрюзово, Тигиль, Кихчик). На западном берегу, в Ваямполке и на Точилинской антиклинали идет разведочное бурение на нефть. Выходы нефти существуют и на восточном побережье.
Наконец, минеральные источники Камчатки, как показывают их химические анализы и хотя бы случай с А. С. Ивановым, имеют несомненную целебную силу. Многие из них по своему химическому составу мало чем отличаются от прославленных источников союзного значения.
Геологические партии, охотники, туристы сообщают о новых и новых находках полезных ископаемых. Сложнее обстоит дело с рудными ископаемыми.
Кроме следов золота в отложениях некоторых рек да замеченных кое-где оруденений меди и пирита, ничего пока не обнаружено.
О чем говорит сопоставление Камчатки с окружающими странами?
Подобного рода сопоставление Камчатки с Японией сделал проф. А. Н. Заварицкий. Оказывается, что в Японии и на Камчатке геологические условия, примерно, одинаковы. И здесь, и там наблюдается аналогичный комплекс пород, состоящий из кристаллических сланцев с амфиболитами и филлитов, прерванных гранитными интрузиями. В Японии в подобных образованиях обнаружены и разрабатываются множество колчеданных месторождений, пиритовых залежей, свинцовых и цинковых месторождений. Здесь известны жилы сурьмяные, оловянного камня, медные, серебряные, золотые месторождения и т. д. Поэтому нет оснований думать, будто Камчатка лишена рудных богатств.
К сожалению, на Камчатке до сих пор неизвестны местонахождения известняков, этих природных показателей металлоносности.
В настоящее время мы плохо знаем не только состав полезных ископаемых Камчатки, но и ее геологическое строение вообще. Природа ревниво оберегает свои сокровища. Она требует настойчивой и упорной работы для того, чтобы проникнуть в ее тайны. Она требует мужества и энтузиазма.
Немало советских людей на Камчатке помогают ученым. Это – учителя, охотники, краеведы, хозяйственники, пограничники. Они собирают географический и геологический материал, образцы горных пород, они сообщают множество сведений о местонахождении полезных ископаемых.
