Материал нашел и подготовил к публикации Григорий Лучанский
Источник: На Камчатке. Сборник статей и очерков. Издательство Академии Наук СССР, Москва – Ленинград, 1936 г.
В очерке С.Ю.Липшица представлен анализ развития земледелия на Камчатке и периодизация ботанических исследований. Будучи руководителем почвенно-ботанической экспедиции, Липшиц формулирует цели этой экспедиции, рассказывает о ботанической экскурсии на Авачинскую сопку, характеризует растительный покров сопки на разных типах почв. Автор описывает Начинские горячие ключи и холодные углекислые ключи в районе поселка Малка, а также окружающую их растительность. Исследуя хребет Ипук, автор составляет описание вертикальной смены поясов растений.
Рассуждая о перспективах развития сельского хозяйства на Камчатке, автор подробно описывает травы, произрастающие в долине между Срединным и Восточным хребтами, также он рассказывает о результатах экспериментов по выращиванию злаков и огородных культур.
С. Ю. Липшиц
В долине р. Камчатки
До революции развитие сельского хозяйства на Камчатке искусственно сдерживали купцы, промышленники и чиновники. Они хищнически эксплуатировали здешние пушные промыслы и боялись, что занятие земледелием отвлечет население от охоты на зверя. Купцам невыгодно было форсировать разведение зерновых культур, так как это уменьшило бы нужду в привозном хлебе, которым они торговали.
Большинство исследователей тоже скептически относились к возможности развития земледелия на полуострове. В начале прошлого века М. Любарский писал:
«Земледелию на Камчатке трудно или, лучше сказать, никогда не процветать, по необыкновенной возвышенности самой земли над поверхностью моря».
И. Булычев в середине прошлого столетия высказывался более категорически:
«Опыты земледелия, более столетия производимые постоянно со значительными пожертвованиями и трудами, доказали совершенную невозможность его в Камчатке, как в стране, где снег выпадает слишком рано, сходит поздно и где при туманах и ранних инеях холодная роса и нередко морозы бывают во время цвета хлебов, даже в самой умеренной части полуострова».
Даже такой либеральный исследователь, как К. Дитмар, порою позволявший себе критиковать деятельность отдельных чинов царской администрации, пессимистически отзывается о возможности земледелия на Камчатке:
«Несмотря на превосходную плодородную почву, земледелие никогда не даст здесь хороших результатов и никогда не прокормит всей страны, особенно если население станет гуще».
После организации на Камчатке советской власти подобные высказывания пользовались все меньшим и меньшим доверием. Вопрос о развитии сельского хозяйства на полуострове встал во весь рост. 17 мощных рыбных комбинатов, лесокомбинат, построенный в Ключах, и ряд других предприятий нуждаются в создании собственной сельскохозяйственной базы.
Для этой цели нужно изучить почвы и растительность полуострова. Поэтому в состав Камчатской комплексной экспедиции Академии Наук были включены два почвенно-ботанических отряда. Они должны были изучить растительный и почвенный покров, составить почвенно-ботаническую карту в масштабе 1:200 000, выделить участки, пригодные для переселения, выяснить кормовые фонды полуострова и наконец изучить нынешнюю его флору с точки зрения ее полезности для хозяйства.
Ботанические исследования Камчатки начались еще в 1748 году. Они развивались в двух основных направлениях. Прежде всего, выяснялся видовой состав растительности полуострова (флористические исследования). Затем шло выделение и изучение основных группировок растительного покрова (геоботанические исследования).
Флористические исследования можно разбить на несколько периодов.
Первый период характеризуется случайными сборами гербариев главным образом на побережье страны. Тут немало поработали моряки и врачи.
Второй период связан с работой обширной Камчатской экспедиции, организованной Русским географическим обществом в 1908–1909 гг. Во главе ботанического отдела этой экспедиции стоял нынешний вице-президент Академии Наук СССР В. Л. Комаров. Академик В. Л. Комаров и его сотрудники произвели планомерное исследование флоры Камчатки и подвели итоги своей работы составлением трехтомной «Флоры Камчатки».
Третий период связан с работами шведской экспедиции, изучавшей Камчатку в 1920–1922 гг. В результате этих исследований шведская Академия Наук издала на английском языке 4-х-томную «Флору Камчатки», написанную ботаником экспедиции Эриком Гультеном.
Таким образом, как это ни странно, отдаленнейшая область Союза, Камчатка, имеет две превосходные работы по флоре.
В отличие от флористических исследований, результаты геоботанических работ в большинстве случаев остались неопубликованными, и лишь отдельные схематические сведения о растительности полуострова встречаются в классических книгах Г. В. Стеллера, Степана Крашенинникова, К. Дитмара, акад. В. Л. Комарова.
Экспедиция Академии Наук 1935 г. в конечном счете должна была заполнить этот пробел и способствовать организации крупного сельского хозяйства Камчатки.
Работа среднекамчатского отряда развернулась в долине главной водной артерии полуострова, р. Камчатки, в пределах между поселками Пущино – Щапино. Кроме того, удалось охватить работами окрестности города Петропавловска и поселка Начика. Поселок Начика лежит на раздвоении дороги, ведущей, с одной стороны, к центру рыбной промышленности западного побережья – поселку Большерецку, с другой – в долину р. Камчатки. Это – важный транзитный пункт.
Экспедиция прошла 1347 километров и обследовала площадь в 1367 квадратных километров.
В Петропавловске отряд разделился. Лесная группа во главе с А. Л. Биркенгофом выехала на пароходе в Усть-Камчатск, чтобы оттуда начать обследование острова хвойного леса, состоящего из аянской ели и даурской лиственницы. Только поздней осенью отряд снова объединился, и обратный путь в г. Петропавловск проделали все вместе.
Организация транспорта в г. Петропавловске – дело трудное и затяжное. Чтобы не терять времени, занялись изучением ближайших окрестностей города и совершили несколько экскурсий. Одна из них ознаменовалась восхождением на Авачинскую сопку.
В эти же дни работники отряда ознакомились в облисполкоме с бывшим губернаторским архивом, представляющим большой интерес для ознакомления с историей развития сельского хозяйства на Камчатке. Между прочим, первые семена картофеля с подробными инструкциями о способах его посева и использования были доставлены на Камчатку в сороковых годах прошлого столетия. Рапорты тойонов, т. е. вождей камчатских племен, на имя начальников Камчатки дают подробные сведения о площадях, которые были заняты этой культурой, об урожаях картофеля, его вымерзании и проч. Ряд актов о состоянии провиантских складов свидетельствовал о том, что некоторые местные растения имели большое значение в пищевом балансе Камчатки. Из дел провиантского склада Тигильского госпиталя видно, что запас клубней кемчиги на складе доходил до 10 – 14 пудов. Кемчига (клейтония) – растение из семейства портулаковых. Пищевые качества клубней этого растения были известны уже Палласу, который писал: «съедобный клубень, вкусом напоминающий картофель на моховищах у Тигиля» (цитировано по В. Л. Комарову).
В наши дни это растение встречается редко. В списках пищевых запасов провиантских складов часто встречается также так называемая «сарана» (растение из семейства лилейных).
Экскурсия на Авачинскую сопку заняла три дня. Хотелось познакомиться с альпийской флорой, проследить зарастание участков, образованных продуктами вулканической деятельности, и дополнить материалы по весенней флоре. Топограф П. А. Баринов должен был составить карту маршрута и провести ряд метеорологических и высотных определений.
Вместе с отрядом поднялась группа комсомольцев и профактива. Ученым приятно было видеть, какой интерес вызывает к себе экспедиция среди местного населения. О внимании к ее работам свидетельствовали не только Петропавловские газеты. Молодежь забросала вопросами о задачах нашего отряда, об остальных отрядах экспедиции, о районах, куда устремляются ученые. Комсомольцы помогали собирать растения и наперебой предлагали свои услуги для переноски набухших гербарных папок.
До аэродрома, лежащего в 18 километрах от Петропавловска, добрались на автомобиле. Отсюда отправились пешком к р. Сухой, лежащей у подножия Авачинской сопки. Долина этой реки заполнена огромными массами вулканического пепла, песка и других продуктов извержения. Следы древней вулканической деятельности в виде отдельных застывших и частично заросших редкой растительностью лавовых «полян» рассеяны по всему пути к подножью сопки. Ландшафт суровый. Все окрашено в темные, мрачные тона.
Поздно вечером пошел дождь. В защищенном от ветра месте, у входа в боковую долину поставили палатку и стали кипятить чай. Народу было много, палатка с трудом вместила всех людей. Ночь провели у костра. Горящие сучья смолистого кедрового стланика освещали суровый ландшафт у подножья вулкана.
К утру дождь усилился. Следовало бы отложить восхождение, но молодежь категорически отказалась от этого и вышла в поход. Я не пошел на вулкан, а занялся изучением богатой растительности у его подножья. Развел небольшой костер в палатке. Несмотря на дождь, сбор растений удался. Много интересного имеется на лавах, на пемзах и других вулканических выбросах. Любопытно наблюдать, как на этих когда-то мертвых породах появляются первые пионеры растительности. Пока что они селятся поодиночке, образуя отдельные «подушки» (ряд астрагалов) или дернины волосниц, мятлики. Нередко попадаются всходы кедрового стланика, растущие гнездами. Приспособившись к условиям этой суровой местности, в будущем они, вероятно, образуют плотные, труднопроходимые заросли. Древние продукты извержений покрыты здесь более густым растительным покровом (несколько видов кустарниковых ив).
Участникам восхождения удалось добраться до самой вершины вулкана, зато обратный спуск дался им нелегко. Лавины камней угрожали обрушиться на них при каждом неосторожном движении, от каждого неловкого шага.
Пришлось разбиться на маленькие группы, двигаться осторожно, с таким расчетом, чтобы падающие из-под ног камни не ушибли идущих впереди.
На обратном пути в г. Петропавловск удалось наблюдать характерные участки леса из каменной березы. Порой к этой березе примешивается другой редкий вид – авачинская береза. Она резко выделяется своей темной, почти черной корой. Сережки этой березы остаются на деревьях даже после листопада. Любопытно, что березовые леса Камчатки выглядят как парки. Деревья растут на известном расстоянии друг от друга. Ветви на деревьях начинаются почти от основания ствола. Бросается в глаза отсутствие молодняка.
В подлеске часто встречается жимолость Шамиссо, цветущая красивыми темно-красными цветами. Осенью она дает множество светло-красных несъедобных плодов, сидящих попарно. Здесь же встречается шиповник, бузинолистная рябина и некоторые виды ив.
Травяной покров здесь разнообразен. Кроме характерных для всей флоры полуострова иван-чая (кипрей), василисника, майника камчатского, чемерицы, встречаются орхидеи, «огурцы» из семейства лилейных, сарана-овсянка и др.
Через несколько дней после нашего возвращения в Петропавловск приехали из Владивостока остальные участники экспедиции – почвовед Ю. Л. Ливеровский, его помощник Е. С. Соболев и др. Они привезли с собою научное снаряжение и багаж отряда. Началась усиленная подготовка к выезду в поле, и 20 июля мы выехали на автомобиле в пос. Начика. Туда должны были пригнать закупленных нами лошадей.
Сначала автомобиль мчался по новому шоссе, которое должно связать Петропавловск с Большерецком. Но уже на 24 километре начались «прелести» старого камчатского «тракта». У поселка Елизово под тяжестью машины сломался деревянный мост. К счастью, задние колеса автомобиля успели проскочить, и автомобиль оказался на другой стороне речки.
Самый трудный участок попался на подступах к так называемому Начикинскому перевалу. Здесь раскинулось болото, названное ласкательным именем «Начикинская тундрочка». Машина так засела в этой «тундрочке», что пришлось несколько раз разгружать автомобиль, чтобы вытащить его на твердое место.
После вынужденной ночевки в Начикинской тундре добрались, наконец, до поселка Начики. Расположились в небольшом домике на окраине, разбили за оградой две палатки и начали работать в окрестностях.
Ландшафт Начикинского района сохранил явные следы ледниковой деятельности. Всюду рассеяны морены, бараньи лбы, кары. Наше знакомство с районом мы начали с посещения Начикинских горячих ключей. Они расположены в небольшой долинке у подножья горы Зеркальце. Ключи эти заменяют местным жителям баню, а приезжим больным – лечебницу. У выхода ключей на поверхность наблюдается скопление жирной на ощупь красной каолиновой глины – продукта химического изменения коренных пород. Несколько ниже из почвы пробивается холодный ключ. Смешивая в ваннах холодную и горячую воду обоих источников, получают нужную температуру.
Подобно другим термам Камчатки, растительность этих ключей чрезвычайна любопытна. В воде с температурой 70° мы нашли целый ряд своеобразных теплолюбивых водорослей, главным образом, сине-зеленых. По краям ручья, где почва нагрета порой до 40–60°, а также и на более отдаленных участках в сфере влияния терм попадались редкие и интересные растения. Некоторые из них нигде, кроме Камчатки, не встречаются. Другие и на самой Камчатке растут только в таких естественных теплицах, нагретых горячими ключами.
Сомнительна попытка некоторых ученых объяснить своеобразный состав этой флоры тем, что семена растений занесены сюда птицами из Японии и других стран. Более правдоподобно выглядит другое объяснение. Флора горячих источников – потомок древней травянистой флоры, населявшей послетретичные леса Камчатки. Ледниковый покров (который мог быть распространен локально, а не сплошным щитом) вызвал похолодание климата. Теплолюбивые растения схлынули в своеобразные убежища – небольшие долинки с горячими ключами. Здесь под влиянием специфических условий (сильный нагрев почвы, химизм ее, более раннее пробуждение весной и пр.) и создались любопытные очаги видообразования. Местные жители издавна привыкли устраивать свои огороды вблизи горячих ключей. Это защищает посевы овощей от заморозков.
В этом же районе отряд занялся изучением хребта Ипук, где ознакомился с вертикальной сменой поясов растительности.
Затем отряд совершил трудный подъем на гору Зеркальце, сделав попытку проникнуть на вершину горы верхом на лошадях; однако провести лошадей сквозь пояс каменного ольховника и кедрового стланика просто немыслимо. Пришлось двинуться пешком. На площадках, недавно освободившихся от снега, нашли красочные альпийские цветнички. Собрали в этих цветничках много интересных растений, между прочим, клейтонию остролистную. Она выглядит своеобразно – из розетки плотных ланцетных или ланцето-линейных острых прикорневых листьев выходит невысокий мясистый стебель, несущий рыхлую кисть ярко-розовых крупных цветов. Веретенообразный корень этого растения охотно поедают олени. Камчадалы употребляют его в пищу.
Обратный путь совершили по долинке ручья, стекающего к подножью горы. В том месте, где ручей образует водопад, одна из лошадей оступилась и упала с высоты водопада. Удивительно, что она не ушиблась и отделалась лишь испугом.
В окрестностях поселка Начики, в долине реки Уздеча, раскинулись луга, кое-где заросшие шеломайником и баранником. Мы прокладывали дорогу в зарослях, разгребая стебли руками, срубая их топором. Стебли здесь длинные, высокие, выше двух метров. Весной они поднимаются из земли с удивительной быстротой. Первые морозы быстро убивают шеломайник, он чернеет, засыхает и падает на землю. Почвы под шеломайником накопили огромное количество перегноя. Это – одна из плодороднейших почв на Камчатке.
Мы любовались здесь и другими высокотравными лугами с их гигантскими зонтичными: медвежьей дудкой и сладкой травой. Прекрасно зарисованные и описанные ландшафты этих лугов вошли почти во все учебники географии растений, как характерное для Камчатки явление. Особенно эффектно выглядят зонтичные во время цветения.
Каковы перспективы сельского хозяйства в этом районе?
Здесь следует создать животноводческие фермы (мясомолочного типа), а в качестве подсобной отрасли развить огородничество. Суровость здешнего климата, обилие осадков, низкие температуры, заморозки, сжатый вегетационный период не позволяют создать в этих местах культуру зерновых. Для расширения огородов нужно использовать площади, примыкающие к горячим ключам. В будущем здесь можно будет построить парники.
Превосходная база для животноводства – обширные луга в долине рр. Плотниковой и Уздеца. Однако сено здесь гниет от частых дождей – придется выстроить сеносушилки и ямы для силосования. Чудесный материал для силоса – шеломайник, баранник и гигантские зонтичные растения.
Вскоре мы добрались до холодных углекислых источников типа «нарзана». Они лежат в полутора километрах от поселка Малка. Переправившись на бату через р. Быструю, мы увидели на склоне горы небольшие куполообразные конусы из красной и желтой глины. Здесь ключи выходили на поверхность. Один ключ, что лежит повыше, высох. Температура второго ключа – от 6 до 8°С. Население давно знало о существовании этих ключей, но почему-то считало их воду непригодной для питья. Геологи Академии Наук рассеяли это подозрение. Вода из источника стекает в небольшую впадину, лежащую у подножья склона, и здесь образовалось небольшое, но глубокое «нарзанное» озеро, правда, сильно загрязненное. В Малке есть и горячие ключи. Очень полезно было бы выстроить в этих местах курорт.
Пройдя обширную сухую Ганальскую тундру, мы вошли в район наших основных работ – в долину р. Камчатки. На левом берегу реки стоит поселок Пущино.
Долина потянулась между Срединным и Восточным хребтами. Ширина ее от 10–15 до 60–80 километров. Хребты закрывают долину от холодных ветров. Средняя часть долины имеет континентальный климат: суровые зимы и жаркое по камчатским условиям лето. Осадки выпадают зимой (декабрь–февраль) и летом (с июня до половины августа). Снега обеспечивают почву влагой на весенний период. Сухая и ясная весна позволяет нормально вести сельскохозяйственные работы. Это – большая редкость в условиях Камчатки. Летние дожди обильно питают землю. Наконец, сравнительно сухая и ясная осень (часть августа, сентябрь и октябрь) позволяет семенам вызреть, людям – снять урожай. Однако будущим агрономам следует обратить здесь внимание на летние заморозки и холодные утренники. Замечательно, что за редким исключением здешние площади удобны для тракторной обработки и могут быть освоены большими массивами. Конечно, немало усилий придется затратить на раскорчевку деревьев, а в районе хвойных лесов – на мелиорацию.
В районе между поселками Пущино и Кирганик ландшафт напоминает западно-сибирскую лесостепь. Разреженные колковые леса из белой (японской) березы чередуются с обширными «проплешинами», аласами. Это – луга, богатые злаками (костер сибирский, пырей и мятлик). Поэтому сено, получаемое с этих лугов, мягкое. Большую ценность для животноводства имеют вейниковые луга, расположенные на низких террасах и в заливаемых частях поймы. Здешний травостой достигает 1,6 метров высоты и дает 2 – 2,5 тонны сена на га. Кое-где появляются одинокие группы деревьев – боярышник или серо-пепельная ива. Однообразный ландшафт оживляют пойменные леса из тополя, береговой ольхи и ивы. Они тянутся лентами вдоль рек. Заметив такую ленту, мы знали, что впереди течет река.
В береговых лесах встречались огромные экземпляры черного папоротника, растущего на жирной перегнойной почве.
Много интересного дало восхождение на хребет Февроничи, возвышающийся вблизи Пущинских горячих ключей. Его боковые долины заняты фирновыми снежниками. На скалах, окаймляющих эти фирны, и на концах снежника, там, где снег стаял, растут прекрасные виды альпийских растений.
В 12 километрах от поселка Мильково, в долине реки Кахитки, расположена опытная станция – одно из замечательных учреждений Камчатки. Культуры, насаждаемые организатором станции агрономом А. В. Маминым, производят самое отрадное впечатление. В 1935 г. на станции впервые вызрели озимая рожь сорта «Вятка» с урожаем до 2 тонн с га, пшеница, ржано-пшеничные гибриды, ячмень и овсы; у овсов, впрочем, наблюдалась неполная восковая зрелость зерна.
Удались опыты с посевом клевера, пырея американского, тимофеевки, горохов, свеклы, брюквы, моркови. Очень удачны также салат, щавель и шпинат. Салат и щавель дали семена. В парниках три сбора дали огурцы.
Заброшенная в глубь полуострова опытная станция служит крупнейшим очагом культуры и помощником местного населения в его сельскохозяйственных работах на земле, которую долгие годы считали бесплодной и мертвой.
Свой маршрут мы закончили у реки Малой Николки.
Чувствовалось дыхание глубокой осени. Деревья украсились желтой и красной листвой. Необходимо было спешить домой, и 23 октября мы были уже в Петропавловске.
Что же дал наш поход?
Вопреки распространенному мнению о мертвой камчатской земле, часть здешних площадей в пределах поселков Мильково – Щапино вполне пригодна для развития зерновых и технических культур. Этот район – будущая житница всего полуострова.
Для того чтобы сельское хозяйство в долине могло нормально развиваться, нужно во чтобы то ни стало построить хотя бы проселочную колесную дорогу на Большерецк и Петропавловск. Иначе долина будет заперта, сюда не удастся доставить ни инвентарь, ни горючее, ни людей. В 1934 году здесь погибали горы товарного картофеля. Его немыслимо было вывезти из долины.
Нужно заняться и ягодным хозяйством на полуострове. Здесь растет множество голубики и съедобной жимолости. Жимолость справедливо называют «камчатской вишней». Отдельные ее кусты приносят до 400 грамм очень вкусных ягод.
Наконец, весьма желательно сделать попытку посадки фруктовых деревьев в Мильковском районе.
