Материал нашел и подготовил к публикации Григорий Лучанский
Источник: На Камчатке. Сборник статей и очерков. Издательство Академии Наук СССР, Москва – Ленинград, 1936 г.
В заметке альпиниста С.Коптелова перечислены его восхождения на камчатские вулканы и описана удачная попытка восхождения на Ключевскую сопку вместе с химиком Троцким, а также проникновение в кратер. Автор подробно описывает, как он экипировал ноги перед восхождением, кроме того, он перечислил запас продуктов, одежду и снаряжение, используемое восходителями. Коптелов описывает собственное физическое состояние в процессе подъема и пребывания в кратере вулкана, способы продвижения по ледяной поверхности вулкана с помощью кошек и альпенштока.
С. Д. Коптелов
Ключевская побеждена
Я жил в Петропавловске и время от времени совершал походы по стране вулканов – Камчатке. Я не разделяю мнения о ее суровости и недоступности. В 1934 г. я четыре раза побывал на вершинах Камчатских гор и вулканов. Однажды удалось одолеть и Корякский вулкан.
В июле 1935 г. я совершил первую попытку восхождения на Ключевской вулкан. Вместе со мной поднимались художник «Камчатской правды» Поспелов, мой постоянный спутник при хождении по вулканам Стеблич и преподаватели петропавловского педагогического техникума Бова, Коровицын и Панфилов. Камчатка влечет к себе людей самых разнообразных профессий, занятий и склонностей.
Попытка наша была неудачна. Вулкан упорно отбивался от наших попыток завязать с ним знакомство. Дождь со снегом, пурга, летящие сверху камни встретили нас наверху. Поднимаясь, мы встретили участника камчатской экспедиции Академии Наук А. Н. Троцкого с рабочим И. И. Микулиным.
Вскоре судьба свела нас снова.
Вернувшись в селение Ключи, я распрощался со своими товарищами, уехавшими в Петропавловск. Неприятные мысли одолевали меня.
Неужели придется вернуться домой ни с чем? Товарищи уехали, я остался один. Что делать?
Вдруг вижу – навстречу идет человек, улыбается. Ба, да это тот самый путник, с которым довелось встретиться на вулкане, – Алексей Никонович Троцкий.
Решили идти на Ключевскую втроем.
8 августа мы были уже в пути.
На высоте 3030 метров мы устроили очередной привал, заснули. Проснулись уже в заоблачном мире. Вершина была скрыта облаками. Внизу, у подножья Плоской сопки, туман спускался с Амбона. Навстречу шел туман с долины реки Камчатки. Обе волны тумана поднимались вверх, растягивались, тянулись к верхнему слою облаков. Солнце стало пробивать их толщи. Теплые лучи согревали нас. Две подковообразные выемки тянулись вверх у северного склона вулкана. Хаос льда и лав заполнял весь северный склон Ключевской.
Пережидаем дурную погоду. Пепел падает на палатку. Собираем его в склянки. Варим суп из куропаток, пьем чай, читаем книги – «Восхождение на гору св. Ильи в Северной Америке» и дневник Гарина «Восхождение на пик Ту-Сан».
Проходит день. Погода неблагоприятная. Кратер закрыт. Ветер южный. На нас летит пепел.
11 августа мела пурга. Ветер был южный. Пробегавшие облака то и дело закрывали кратер. Надоело сидеть. Медленно шагаем вверх.
– Ребята, газы идут! Надо уходить. Ветер не переменится. Выше идти нельзя.
– Обойдем, а там видно будет. Не хочется возвращаться. И так второй день теряем.
Пошли выше: газы чувствуются сильнее. А. Н. Троцкий определяет: сернистый газ, сероводород, хлороводород. Во рту сладковатое ощущение.
А. Н. Троцкий – химик. Он говорит, что длительное пребывание в полосе, отравленной газами малой концентрации, опаснее, чем кратковременное окуривание концентрированным газом. Делать нечего – решили возвращаться.
А вулкан работает, выбрасывает газы, пепел, камни, грохочет. Ни ночью, ни днем не перестает взрывать.
Так прошло и 12 августа. Ждем погоды.
Наступила третья ночь нашего пребывания на высоте 3030 метров. В палатке горит свеча. Лежим, поворачиваясь с боку на бок, не спим. Кругом тишина, изредка доносятся отголоски взрывов. Поток камней прекратился. Мороз сковал склоны. Я выглянул из палатки. Холодный ветер обдал меня своим дыханием. Луна спряталась за массивом вулкана и бледно-розовыми лучами освещала дымовые столбы взрывов. Как долго придется ждать хорошей погоды? Неужели снова придется возвращаться?
В час ночи Алексей Никонович вылез из палатки, сказал:
– Кратер чистый, пожалуй, можно будет идти.
Долго кипятили на примусе воду. Не дождавшись, когда закипит, выпили чаю.
Собираясь в дальнейший поход, я особенно тщательно готовил ноги. Смазал их вазелином. Надел бумажные носки, сверху шерстяные, еще бумажные и снова шерстяные. Надевая носки, разглаживал их складки, чтобы не набить потом мозоли. Надел туристские ботинки с шипами, обмотал ноги обмотками, тщательно завязал их, чтобы не распустились дорогой.
Взял с собой запас шоколада, запасные пленки для «лейки» и мешок для перезарядки аппарата. Микулин взял рюкзак, положил в него ампулы для сбора газа, надел телогрейку и обмотался веревкой. Алексей Никонович положил в рюкзак склянки для сбора возгонов и термометр, надел гимнастерку, взял в запас фуфайку.
В 7 часов мы вышли. У меня был ледоруб, у спутников – альпенштоки.
Спустившись с ледника, где стояла наша палатка, мы вышли на фирн.
Местность резко меняется. Трещины становятся шире, склоны поднимаются круче. Мы идем, отскакивая от падающих сверху камней. Гребни фантастических нагромождений идут вверх, теряясь в ледниках около вершины. На высоте 3500 м надели кошки – под ногами сплошной лед, плотный, скользкий. Вершина скрылась за 50° склоном. Внизу, прижавшись к Плоской сопке, стояла Средняя сопка. Амбон, дремавший между Ключевской и Плоской, был покрыт глубокими трещинами и казался складчатым. На севере, за рекой Камчаткой, в фиолетовой дымке стоял Шевелуч. Нас потянуло наверх.
Разговаривали мало. Почему-то хотелось спать. Было тепло, лед сверху оттаял, всюду текли по нему ручьи. Пили воду и кушали, стоя на льду.
Наконец, добрались до ледяного воротника, тянувшегося к вершине. Снова увидели кратер. Высота 4400 метров. Хотелось идти быстрее, но каждый шаг давался с трудом. Наблюдая за кратером, я сорвался и покатился вниз. Остановился через несколько метров.
Идем медленно, сильно упираясь ледорубом. Через каждые пять – шесть шагов делаем остановки. Пробую нагнуться, чтобы завязать ремни у кошек, – кружится голова. Дышать становится труднее, сказывается разреженный воздух. Чтобы быстрее подняться, делаешь резкие движения. Тогда приходится вдыхать воздух силой. Кажется, что воздуха мало, но после большого вдоха грудь распирает, приходится сдерживать дыхание. Отдышишься и видишь, что спутники улыбаются.
Лед и пепел.
Во время восхождения три раза меняю ход. Иду боком, сначала левой стороной вперед, затем – правой. Иду прямо, ставлю кошки вперед. Взявшись обеими руками за ледоруб, подтягиваюсь на 10–15 сантиметров вверх.
Настроение улучшается. Хочется смеяться. Усилие за усилием. Отдыхаем через каждый метр. Идем молча. Временами из кратера слышен гул взрывов. Медленно выходим на край кратера.
– Добрались! Ну, Ключевская, здравствуй!
Мы стоим на краю кратера. Усталости нет. Улыбаемся, очарованные открывшейся перед нами картиной. Из юго-восточной части кратера слышны взрывы. Вздымаются огромные столбы дыма, пепла, газов, камней. Мелькают красные лапилли. Невольно глаза расширяются. Удивительный, загадочный мир. Кромка кратера – ледяная. Висят сосульки, каплет вода, поднимается масса паров. Кромка представляет собой отвесную скалу. На ее поверхности видны светлые зеленовато-желтого цвета возгоны, видимо, сера. Из-под засыпанных пеплом камней вылетают струи газов и пара. Округленные и овальные камни лежат вокруг центрального жерла. Левее нас кратер обвалился, видна работа солнца – кромка изнутри подтаяла и висит ледяным воротником. Вся южная часть закрыта выбросами из центрального жерла.
– Сколько времени?
– 14 часов 15 минут.
Температура – минус 10 градусов Цельсия.
– Где будете спускаться? – спрашивает Микулин.– Я буду держать веревку.
Спуск пологий. Во льду видны покрытые пеплом дыры, откуда идут газы и пар. Держась за веревку, Алексей Никонович начал спускаться. Я за ним.
Веревка кончилась. Идем, проваливаясь до колен в пепел. На нас наплывают газы. Ветер с силой сгоняет их. Медленно проникаем в глубь кратера. Я фотографирую внутренние стенки кратера и взрывы из центрального жерла. Алексей Никонович отошел левее, поставил аппарат на выступ льда, наводит фокус на взрыв. Я израсходовал пленку, принимаюсь за перезарядку. Тороплюсь, то и дело посматриваю на центральное жерло. Мне уже не холодно, а жарко. Руки потеют в мешке. Никак не удается отрезать пленку. Чаще и чаще оглядываюсь на взрывы. Во рту сладковатое ощущение. Запах горящей серы то исчезает, то вновь усиливается. Встал на колени в пепел, продолжаю перезаряжать «лейку». Стоящий на северной кромке кратера Микулин кажется маленьким, отчетливо видна его желтая телогрейка. В момент затишья я увидел, что второе жерло кратера расположено в юго-восточной части. Размер его 15 на 30 метров.
Масса камней с раскаленными лапилли вылетает при взрыве из жерла. Тяжелая масса падает обратно в кратер и на вал около жерла. Пепел полосами оседает на внешней стороне кратера.
Никак не могу перезарядить свою «лейку». В кратере находимся больше часа.
Как незаметно летит время! Алексей Никонович занялся наблюдениями, что-то записывает.
В кратере преобладают газы: сернистый, сероводород и хлороводород. Много водяных паров. Все засыпано пеплом. Собираемся приступить к сбору газов. Никак не могу сладить с пленкой, перепутал намотку на катушке, повернул пленку не той стороной к объективу. Перематываю снова.
Весь кратер слегка дрожит. Глухой гул нарастает. Сильный взрыв прогремел возле нас. Я увидел огромный темно-коричневый, кудрявый столб дыма, быстро взлетевший вверх.
Над нами пролетели раскаленные камни, газы заполнили весь кратер.
Надо было уходить.
Нашли след, медленно поднимаемся по стенке кратера. Взрывы усиливаются. Раскаленные, красные лапилли рвались в воздухе и падали обратно, разбрызгивали пепел, проваливались и плавили лед, пускали столбики пара.
Дошли до веревки, вышли из кратера.
Холодно. Перезарядил «лейку». Снова принялся фотографировать. Хотелось пить. Вода во фляжке замерзла.
– 16 часов 25 минут. Давайте спускаться. Скоро будет темно. Микулин, готовь записки!
Ваня читает:
– 1935 г. 13 августа в 14 часов 15 минут работники Академии наук Троцкий Алексей Никонович, Микулин Иван Иванович и альпинист Сергей Коптелов достигли вершины. Пробыли в кратере 2 часа во время действия вулкана. Записки кладем в ящик с ампулами и в банку из-под консервов.
Ящик и банку положили среди камней, где стоял знак, поставленный пионерами восхождения на Ключевскую – динамовцами.
Красным флагом обвязываем знак пограничников.
