Материал нашел и подготовил к публикации Григорий Лучанский
Источник: Варанкин Ю. Туристы в Арктике в 1937 году. Журнал «На суше и на море» №12, Физкультура и туризм, ОГИЗ, 1937 г.
Красное солнце искаженной яйцевидной формы висит на горизонте. Это так называемое явление рефракции, происходящее от преломления солнечных лучей в толще атмосферы.
«Могила кораблей», горло Белого моря, на этот раз встречает нас необыкновенно приветливо – никакой качки. Остались позади острова Мудьюг и Сосновец. Впереди лежат Баренцево и Карское моря. Какой романтикой была овеяна для всех нас Арктика! И вот теперь наш большой, хорошо оборудованный пароход «Вологда» входит в ее преддверие.
На собрании туристов с полярниками накануне отплытия из Архангельска один из участников рейса, выражая мысли всех нас, правильно сказал, что наш первый в мире массовый туристский рейс в суровую Арктику стал возможен только в нашей стране, в которой герои-летчики и полярники, выполняя сталинское задание, самоотверженно осваивают ледяные пространства.
Это небывалое путешествие туристов в Арктику организовано ТЭУ ВЦСПС.
На нашем корабле 120 туристов. Часть из них иностранцы, делегаты XVII Всемирного геологического конгресса. Советские туристы состоят из преподавателей, студентов, инженеров, врачей, художников и нескольких учеников-отличников Московской школы им. Нансена.
ЦК союза электростанций послал в этот рейс 5 человек, в том числе и меня, комсомольца, инженера Московской ГЭС. Помню, как тщательно я готовился к путешествию!
Большинство участников – бывалые туристы; частенько мелькает значок советского альпиниста.
Группа туристов собирается на палубе около коренастого человека в форме Севморпути. Черты лица у него несколько неправильной формы, но необыкновенно мягкие и привлекательные. Ходит он, слегка прихрамывая. Это наш методический руководитель, орденоносец, бывший начальник зимовки на о. Врангеля — Орефий Иванович Минеев.
– Нет вам боевого крещения в Белом море! — шутит Минеев. — Зря стращали вас моряки «штормягой».
Мы все с надеждой смотрим на море, но оно безмятежно спокойно. Мечта всех нас, новичков,— хорошенький шторм.
– Уж если в горле Белого моря не качнуло, значит, не бывать счастью, — говорит пожилой человек лет 48, по специальности географ, которого все зовут Николаем Ивановичем.
В 11 часов пересекаем северный Полярный круг. Температура воздуха +11°. Выходим в Баренцево море. За кормой время от времени появляются касатки. Начинается мертвая зыбь.
Качает все больше. Любитель «шторма» Николай Иванович как-то тускнеет и уже ни слова не говорит о шторме.
От одной группы туристов к другой переходит низенький веселый Вайсман, работник ТЭУ, и спрашивает каждого — может ли он петь, играть, декламировать, подражать голосам животных. Все таланты берутся на учет для будущего вечера самодеятельности.
— Споем? — кричит Вайсман. Поближе к нему проталкивается невысокая полная девушка. Она улыбается всем нам. Мы все уже знаем всюду поспевающую комсомолку Галю Исаеву. Она из группы школьников.
— Всех сюда, обязательно всех!.. — кричит Галя.
Пассажиры корабля начинают жить одной дружной семьей.
Среди туристов обращает на себя внимание совершенно седая женщина лет 63. Вайсман уже установил, что она будет читать на вечере самодеятельности юмористические рассказы. Она дружит со всей молодежью на корабле. Галя зовет ее просто тетя Аня.
Мы разговорились, Анна Иосифовна Гуринова, оказывается, по профессии врач, последнее время работала на Сахалине. При царском правительстве Анна Иосифовна не смогла получить высшего образования из-за своей еврейской национальности и только во время советской власти, уже в возрасте 47 лет, окончила университет. Она посвятила свою жизнь борьбе за выполнение ленинско-сталинской национальной политики — работала врачом в Монголии, в Ойротии, потом уехала на Сахалин. Теперь ее мечта — работать в Арктике!
На следующее утро держится сильная облачность. Ветер 4 балла. К вечеру качка усиливается. Больше половины пассажиров «предпочитают» не покидать койки, в том числе и Николай Иванович. За наш стол к ужину из 41 человека явилось лишь 12.
На Галю качка не действует. Она бегает из твиндека в кают-компанию и снова в твиндек, разнося еду слегшим пассажирам. В особенно тяжелых случаях девушка забегает в камбуз к шеф-повару и справляется, что лучше принести заболевшему морской болезнью. Когда хлопоты с ужином кончены, Галя убегает в библиотеку отобрать своим пациентам интересные книги. Теперь ее уже знают решительно все, даже команда. Секретарь комсомольской организации корабля просит помочь выпустить стенгазету. Галя сидит всю ночь в шторм и работает над газетой.
...Подходим к Новой Земле. Погода чудесная. Штиль. Николай Иванович снова мечтает о хорошем шторме...
Перед нами мыс Тизенгаузена при входе в Черную губу. Здесь наша первая высадка на берег.
Новая Земля представляет два острова — Северный и Южный. Площадь их 101 470 кв. км. Это — самая крупная наша земля на Севере (Северная земля — 36 712 кв. км, Земля Франца Иосифа — 18 939 кв. км). Протяжение ее 1000 км, а ширина от 30 до 140 км.
По данным различных экспедиций (например, Баренца в 1594 г.), уже в XIV веке и ранее на Новую Землю заходили новогородцы-промышленники. Заселение Новой Земли началось со второй половины XIX века. Население острова катастрофически вымирало от цинги. Первая метеорологическая станция на Новой Земле была организована в Малых Кармакулах в 1882 г.
Сейчас условия жизни и работы людей на острове совершенно иные. Сюда совершаются постоянные рейсы пароходов, завозящих продукты, топливо, овощи и боеприпасы. Растет количество становищ промышленников. В 1925 г. их было 4, а теперь уже 10. Имеется несколько радиостанций, метеорологических и магнитных пунктов. Количество жителей на Новой Земле к 1937 г. достигло 400 чел. С 1935 г. островное хозяйство передано в ведение Главсевморпути.
Нас поражает исключительная чистота и прозрачность воздуха. Веет зимним холодком. Полярное короткое лето в полном разгаре. В низких лощинах настоящие сочные луга, усыпанные цветами.
Обилие цветов нас поражает. Полярные маки устилают землю сплошным ковром. Из расселин и трещин высовываются лиловые цветы камнеломки. Много незабудок.
Такой вид растительности характерен для южной части Новой Земли. Здесь известно до 208 видов сосудистых растений и до 400 видов мхов, лишаев и грибов. Дальше на север мы все меньше и меньше будем встречать такие луга. На 75° широты уже замечено лишь 78 видов цветковых, а северные части Новой Земли представляют арктическую пустыню, покрытую льдом.
Мы несем на корабль букеты цветов. На боте объезжаем вокруг всего полуострова Тизенгаузена. Геологи — члены XVII международного геологического конгресса — и некоторые из состава наших туристов рассыпаются по скалам. Повсюду слышится стук геологических молотков. В воздухе много кайр и очень крупных белых чаек.
Весь день простояли на якоре где-то при входе в Белушью губу. Туман и ветер. Температура +6°. Минеев в неизменном окружении десятка-двух туристов вспоминает о долгих днях и полярных ночах своих зимовок. Вечером решили двигаться дальше, к проливу Маточкин Шар. Запросили его рацию о погоде. Вдруг туман начинает рассеиваться. К 24 часам мы уже входим в Белушью губу. В ответ на гудок нашего корабля на берег высыпало, кажется, все здешнее население, сопровождавшееся стаями собак. Несмотря на то, что высадка была около двух часов ночи, нас радушно встретили на берегу. Селение здесь было организовано в 1897 г.; сейчас в нем 108 жителей. Из них 55 ненцев. В прошлом это забитая русским царизмом, вымирающая национальность, ненцев презрительно звали самоедами.
Представители этого в прошлом угнетаемого кочевого народа живут сейчас на Новой Земле в нескольких пунктах, промышляют зверя, рыбу. Живут уже не в грязных чумах, а в бревенчатых домах, имеют свою письменность. В Белушьей губе есть школа-интернат, где учатся дети всего населения Новой Земли. Есть здесь и больница. Председателем новоземельского совета вот уже 11 лет избирается ненец Илья Константинович Вылка, высококультурный человек, часто бывающий на большой земле.
Среди встречающих нас был и т. Вылка с сыновьями. Он пригласил нас к себе, показал картины, написанные его сыном и им самим. Очень художественно и точно переданы красками те особые оттенки и формы облаков и льдов, какие присущи только Арктике.
Через два дня мы снимаемся с якоря. Ночь совершенно светлая. Фотографы делают моментальные снимки.
К 15 часам подошли к Малым Кармакулам. Еще за 10 км нас встречают стаи кайр. Их все больше и больше по мере нашего приближения к берегу. Наконец, глазам открывается птичий базар. Тысячи галдящих кайр прилепились на незаметных для глаза уступах отвесных скал высотой до 150 – 200 м, сплошь желтых от птичьего помета.
Кайры прилетают с материка на Новую Землю в конце мая. В период гнездования на Новой Земле насчитывают до 45 птичьих базаров. Тот, который мы видим, считается небольшим — в нем до 25000 птиц. А вот базар в губе Безыменной насчитывает до полутора миллионов птиц. Гвалт невероятный: крики кайр, хлопанье крыльев, непрерывные перелеты шумных стай. Все это представляет чрезвычайно занимательную картину.
Каждая кайра кладет только одно яйцо и высиживает его на таких крохотных площадках, где даже сама уже повернуться не может. В конце августа с окрепшими птенцами кайры возвращаются на материк. Сидят птицы на неприступных скалах очень плотно. Сачками можно достать их яйца или птенцов, а спустившись немного, удавалось даже шапкой ловить кайр. Их яйца голубые, крупные, размером 5 на 8 см, съедобные (полное подобие куриных), служат лакомым блюдом для зимовщиков и отчасти вывозятся на материк. Например, в 1935 г. было добыто 300 000 яиц.
Кроме кайр на Новой Земле до 40 видов различных птиц: гуси, казарки, гаги, лебеди. Но постоянно живет на Новой Земле лишь 4 вида птиц: полярная сова, чистик и два вида чаек.
Подходим к проливу Маточкин Шар. На горизонте показываются снеговые горы и опускающиеся с них языки ледников.
Ширина пролива в отдельных местах не более 800 м. Горы сдвигаются со всех сторон, кажется, что корабль идет по горному синему озеру. Прорывающиеся сквозь тучи солнечные лучи ярко освещают лежащие в лощинах ледники, спускающиеся к самой воде.
Высота гор 800—900 м. Характер покрытия их ледяным и снежным покровом, а также структура породы этих гор соответствуют вершинам европейского материка на высоте 4000—5000 м. Вице-президент XVII сессии международного геологического конгресса профессор Арнольд Гайм, находящийся на нашем корабле, отмечает, что эти ледники соответствуют ледникам Гималаев на высоте 4000 м.
Утром высаживаемся у радиостанции Матшар. Эта станция заслужила всесоюзную известность за обслуживание легендарных полетов наших летчиков на Северный полюс.
На зимовке живет 23 человека. Метеостанция существует здесь уже 14 лет. Среди работников станции 5 человек ненцев-учеников. Это молодые, здоровые ребята в форме Главсевморпути. Они готовятся на радистов и мотористов арктических станций.
В коридоре здания станции мы столкнулись с удивительным человеком. Это был высокого роста, плечистый, с огромной пышной бородой и ослепляюще белыми зубами молодой парень. Я сразу решил, что перед нами начальник зимовки. Но вскоре выяснилось, что это пекарь, одновременно исполняющий обязанности парикмахера.
Зимовщики встретили нас с большим вниманием, даже приготовили для нас баню. Комсомольцы зимовки — их семь человек — очень тепло отнеслись к нам, комсомольцам-туристам. Галя сразу завоевала их симпатии. Так же, как и на корабле, она принялась всюду лазать, осматривая каждый уголок станции.
Нас повели смотреть магнитный дом, силовую станцию и радиостанцию. Наконец мы попали в небольшую чистенькую комнатку. На окнах были белые кисейные занавески. С потолка спускались кольца для гимнастических упражнений. В углу стояли самодельные штанги. Оказалось, что это личная комната нашего нового друга Бориса — молодого рослого пекаря, который постоянно занимается физкультурой и тяжелой атлетикой.
...Вот мы снова на корабле. К вечеру выходим в Карское море. Позади остаются лучезарные горы Маточкина Шара. Ветер крепчает. «Любитель штормов» Николай Иванович снова скрывается в твиндеке...
На восьмой день плавания мы подходим к заливу Благополучия (на восточном берегу Новой Земли). В глубине залива, где останавливается наш корабль, впадают две реки, берущие свое начало из ледяного щита, покрывающего большую часть северного острова Новой Земли и спускающегося в этом месте к самому морю. Толщина ледяного щита достигает 300—400 м.
Основной поставщик айсбергов здесь поблизости — ледник Норденшельда. Мы начали встречать айсберги за несколько часов до прихода в залив Благополучия. Движутся они обычно со скоростью 2—3 км в час.
Наконец, покинув берега Новой Земли, мы берем курс на остров Уединения. (Он лежит на полпути от Новой Земли к Северной Земле). Рассчитываем найти там кромку льда. Этот год оказался для нас крайне «неблагоприятным» в ледовом отношении. Все западные участки Карского моря и восточные Баренцева свободны от льда. Кромка ледяного поля может быть найдена лишь у берегов Северной Земли или у Земли Франца Иосифа. Плыть на нашем пароходе, совершенно не приспособленном к ледовому походу, в их широты нельзя, мы уже и так забрались достаточно высоко.
Первое плавание вокруг Новой Земли (Саввы Лошкина в XVIII веке) продолжалось три года. Экспедиция Самойловича вокруг Новой Земли в 1925 г. длилась два с половиной месяца. В 1932 г. ледокол «Красин» шел до мыса Желания 28 дней. Не случайно Карл Бэр в 1837 г. назвал Карское море «ледяным погребом». Там, где свободно ходят айсберги, обычно трудно пробиваться даже на ледоколе. К тому же полученная метеосводка говорит о длительном и сильном шторме.
Не встретив кромки льда, мы поворачиваем обратно и к семи часам вечера снова видим горы и ледяной щит Новой Земли,
Подходим к мысу Желания. Это самая северная точка Новой Земли и нашего путешествия. Здесь же стоит географический знак, поставленный русским полярником Седовым в последнее его роковое путешествие 1912—1913 года, из которого знаменитый русский исследователь не вернулся. Отсюда мы видим оба моря: Карское и Баренцево.
Снова идем по Баренцеву морю, но уже к югу. Барометр упал с 768 мм до 740 мм. Скорость ветра —10 баллов; качка килевая. С вечера начался шторм. Ванты гудят, и наш корабль, время от времени, срываясь с высокой волны, проваливается, как в пропасть. Многие лежат по койкам.
Галя бегает с патефоном и созывает народ на танцы, которые предполагается устроить на палубе на зло шторму. Необычность этого предприятия подымает с коек несколько человек. Мы вылезаем наверх и с упоением танцуем под брызгами, летящими с волн.
Вообще жизнь на нашем корабле проходит интересно. Мы слушаем доклады советских и иностранных ученых, путешествующих вместе с нами, проводим собрания, выпускаем стенгазету, устраиваем вечера самодеятельности.
Анна Иосифовна Гуринова, поразившая всех нас на вечере самодеятельности замечательным исполнением рассказов Зощенко, теперь, во время шторма, организует коллективное чтение книжки Минеева «Пять лет на острове Врангеля».
Утром подходим к Русской гавани. Виднеется ледник Шокольского и гора Ермолаева (советского геолога, проводившего научные работы на зимовке в этой гавани). Станция расположена очень живописно на косе, выдающейся в море. Сзади косы залив, в который обрывается ледник чистого ярко-синего цвета.
После шторма Галя заболела, и Минеев строго-настрого запретил ей сходить с корабля. Но все-таки, каким-то образом ускользнув из-под надзора, девушка уехала на берег.
На берегу холодно и нестерпимо ветрено. Летит мокрая ледяная крупа. Мгновенно все промокли. Приехал Минеев, поймал Галю и запер ее в промысловую избушку. С первым же ботом закутанную в брезент Галю отправляют на корабль. Скоро и все мы спешим в обратный путь.
Весь день стоим в Русской гавани из-за шторма. Ночью все-таки ушли и утром бросаем якорь в Архангельской губе, не далее 500—600 м от самого сброса ледника.
...Скоро Мурманск. Ночи становятся все более темными. Днем появляется горячее солнце. Все население нашего корабля выползает на верхнюю палубу. Всюду шутки, смех, песни. Наши южане — школьные работники — кавказцы совсем ожили. На тесном баке они умудряются танцевать лезгинку.
Николай Иванович, позабыв все свои злоключения, снова начинает поговаривать, что неплохо бы испробовать еще один штормик...
На палубе появляется выздоровевшая Галя, нарядившаяся в одежду Минеева. Необычный наряд делает ее похожей на медведя. Девушка быстро взбирается на капитанский мостик, куда кроме нее капитан никому не разрешает ходить. Галя — любимица корабля, и ей многое прощается. С капитанского мостика она начинает командовать.
В каютах сортируют собранные богатства: засушенные цветы, минералы, кости различных рыб и животных. Особенно много трофеев у преподавателей географии. Все это будет использовано ими на занятиях в качестве наглядных пособий.
Через несколько дней мы подплываем к Мурманску.
