В августе 1928 г. Военно-научная экспедиция Закавказской Пехотной Школы совершила горный поход.
Экспедиция состояла из 29 человек, разделенных на 8 групп: 1) топографическую, 2) фотографическую, 3) метеорологическую, 4) геолого-ботаническую, 5) медицинскую, 6) политическую, 7) связи, 8) хозяйственную. Каждая группа, заблаговременно подготовленная и снабженная всеми необходимыми инструментами и аппаратами, выполняла специальную по особому заданию работу.
Перед выступлением в поход, во время пути и по возвращении, все участники подвергались медицинскому осмотру и антропометрическому измерению. Кроме того в походе над каждым участником было установлено тщательное наблюдение, что давало возможность судить о степени выносливости курсантов.
Экспедиция ставила пред собой определенные задачи, а именно: 1) определение способности курсантов совершать передвижения по крутым скатам и узким тропинкам высокогорной местности, 2) определение выносливости лошадей под верхом, с хозяйственным вьюком и вьючной походной Кухней, 3) испытание степени пригодности обмундирования, снаряжения и качества продуктов красноармейского питания.
Поход бы совершен по маршруту: Тифлис, Зугдиды, Джвари, по ущелью реки Ингура на селение Лахомули, по берегу бурной реки Накра, через труднодоступный Донгуз-Орунский перевал Главного Кавказского хребта, по ущелью реки Азау на вершину высочайшей горы Эльбрус.
Обратный путь через тот же Донгуз-Орунский перевал, селения Верхней Сванетии: Таврар, Лахомули, Эцери, Бечо, Местия, Мулах, Ипари, Калы, Латпарский перевал; по берегу реки Цхенис-Цхали через селения Нижней Сванетии: Чолур, Лентехи, Цагери, Орбели, Алпани и далее по Военно-Осетинской дороге до Кутаиса.
Путь по тропе вдоль бурной реки Ингур, имел для участников экспедиции воспитывающее значение. Узкая тропа, вьющаяся по крутым горным скатам, местами проходит над отвесными обрывами, или изгибается под нависшими скалами, образуя карниз-полутуннель.
Кое-где тропа ежегодными паводками засыпана щебнем и представляет некоторую опасность для движения.
Красота разнообразной горной природы возбуждала интерес и оживленные разговоры. Когда же приходилось проходить по щебневым осыпям, по узкой тропе над скалистым обрывом, при виде где-то далеко внизу бурно пенящейся реки Ингур, наступала полнейшая тишина. Все внимание было сосредоточено на опасном месте, у всех была одна мысль — пройти скорее.
Экспедиция на "Кругозоре". Вид на двуглавую вершину Эльбруса.
Лошади шли с большой осторожностью; в них также чувствовалась какая-то нервная напряженность.
До постройки этой тропы Саперным батальоном Кавказской Краснознаменной Армии, с наступлением зимы Сванетия была совершенно отрезана от культурного мира. Только смельчаки рисковали появляться в этой местности зимой; зачастую многие из них не возвращались обратно.
Красивое по живописности Ингурское ущелье наглядно изображает разнообразный ландшафт. Склоны гор внизу покрыты лиственным лесом, выше хвойным, еще выше — альпийские луга и бурые скалы и только изредка вдали блестят белоснежные вершины.
Поход сопровождался различными приключениями. Случайно срывались с тропы лошади с хозяйственными вьюками, падая вниз на несколько десятков метров. Иной раз счастливый случай задерживал оступившихся лошадей на небольших выступах склонов. Вьючная кухня создавала нам не мало хлопот своим широким кузовом, задевающим за скалы и деревья. От толчка лошадь часто сбрасывалась с тропы и, чтобы избежать этого, приходилось в опасных местах кухню переносить на руках. На узкой трапе, особенно на карнизах, высеченных в скале, встречи со всадниками, или с прогоняемым из Сванетии скотом, создавали большие затруднения для обоих сторон. Требовалась находчивость и предприимчивость; одни прижимались к изгибам, или выбоинам скал, другие осторожно обходили.
Бивуак на плато в щели Донгуз-Орун-Гель.
Тропа под одним из скалистых сводов носит название «Прохоровских скал».
Это название связано с историей борьбы с меньшевистскими бандами, осенью 1921 г. Отряд Красной Армии около 300 чел., посланный ликвидировать банду, был ею окружен. Закрыв с обоих сторон тропу, меньшевики уничтожали красноармейцев, сбрасывая сверху камни. Укрывающихся у тропы под карнизами расстреливали с противоположного берега реки Ингура. Осталось в живых только 13 чел. Начальник отряда тов. Прохоров был убит. Существует версия, что он, видя неизбежную гибель отряда, бросился со скалы в Ингур.
Наиболее трудным оказался путь вдоль берега реки Накра, по дикой узкой тропинке, прилегающей к крутым горным скатам, загроможденным хаосом камней, щебнем, древесными стволами.
Сваны селения Таврар высказывали нам сомнение, что мы с лошадьми пройдем этот трудный путь и перейдем через Донгуз-Орунский перевал. Тропинка то углублялась в девственную чащу леса, то шла по крутизне берега бурнопенящейся реки Накра.
Лошади шли с большим затруднением, неуверенно передвигая ноги. Особенно трудно пришлось бедным животным проходить по камням: они ушибались, засекали копыта и скользили, проявляя недостаточную цепкость и способность идти по непривычному горному пути. Чем дальше, тем становилось труднее... На повороте узкой тропы одна верховая лошадь не удержалась и мгновенно скатилась вниз в Накру. Ревущий поток мигом подхватил труп лошади, перевернул вверх ногами и стремительным течением вместе с тяжелым вьюком потащил вниз, бросая через валуны из одного бурного водоворота в другой.
Посредством каната мертвая лошадь была притянута к берегу и таким образом вьюк с различными инструментами был спасен.
Ночь на 24 августа мы провели на альпийском лугу среди гор, покрытых ледниками.
На утро снова двинулись в поход через Донгуз-Орунский перевал. При переходе курсанты получили большую практику передвижения по малодоступной горной местности.
Этот перевал один из малодоступных в центральной части Кавказского хребта. Через него только изредка перекупщики гоняют скот с Северного Кавказа в Сванетию. В их караванах попадаются и вьючные лошади, но большею частью грузы перевозятся на ослах и мулах. Даже горная лошадь с трудом переходит Донгуз-Орунский перевал, нам же предстояло подниматься с лошадьми, непривычными к горным условиям.
При подъеме по южному скату Донгуз-Орунского перевала, было несколько случаев падения лошадей вниз; впрочем, они отделались только незначительными ушибами; небольшая часть инструментов, находящихся во вьюках, была испорчена.
В некоторых местах размытых водой, тропинку пришлось исправлять шанцевым инструментом, а на опасных скатах переводить лошадей, поддерживая их на веревках.
По достижению 2900 метров высоты, лошади от разреженного воздуха дышали тяжело; мышцы их дрожали, они становились малосильными и неустойчиво держались на скате. Частые кратковременные остановки были лучшим средством для поддержания их сил.
Через 4 часа достигли перевала (3200 м. выс).
Резкая грань севера и юга. Весь северный склон покрыт снегом, южный — обнажен. На гребне перевала снег срезан точно ножем. Здесь перед нами открылся чудный вид: на юг — ущелье Накры, горные массивы Каурмаша, Георгильдаша, Штавлера, перевал Басса, вдали — Сванетский хребет; на север, — по склонам хребта — снежные поля, переходящие в ледники, круто обрывающиеся в небольшое безымянное горное озеро. Направо высится снежный массив Донгуз-Орун-Баши и Юсенги, прямо — долина реки Донгуз-Орун с озером и долина Баксана.
Благополучно спустились по леднику; только одна лошадь провалилась по брюхо в закрытую снегом щель. Животные скользили, но их спасали от падения острые шипы подков.
Ниже на северных склонах Кавказского хребта прекрасные сочные альпийские луга, на которых пасутся балкарские гурты овец.
Ночевали у летней кочевки «Кош», где гостеприимный балкарец угостил нас айраном. К полудню 25 августа мы прибыли в хижину Азау, находящуюся на границе конца хвойного леса и начала альпийских лугов. Здесь — последняя база, от которой совершается подъем на вершину Эльбруса.
Произведя медицинский осмотр и антропометрические измерения и оставив лишний багаж и конский состав у хижины Азау, утром 26 августа мы отправились в полном походном снаряжении с четырехдневным запасом продовольствия в поход на Эльбрус.
С «Кругозора» впервые увидели двухглавую вершину Эльбруса. Прекрасный вид на долину реки Азау (верховье Баксана) и на белоснежные причудливые и многочисленные вершины Главного Кавказского хребта, создавало прекрасное настроение участников. Далекие, окружающие нас мощные вершины, лавовые осыпи, альпийская растительность и шум ледниковых ручейков, порождали у каждого ряд непередаваемых переживаний.
Горные громады кажутся застывшими, неизменными и безжизненными. Когда же присмотришься, видишь, что горные великаны стираются медленно движущимися ледниками, размываются многочисленными ручьями, текущими сверху и под ледниками, давая начало большим рекам. Это означает, что здесь закономерно движется кипучая многовековая жизнь.
Разреженный воздух (давление 584 мм.) вызывал усиленное дыхание и сердцебиение. Аппетит был хороший, но мясные консервы не нравились, рыбные же ели с удовольствием.
После привала на «Кругозоре», мы гуськом взбирались по скалистым отрогам, по крутым мореновым осыпям и широким ледникам. Солнечные лучи, отражаясь на поверхности ледника, настолько были ярки и сильны, что без дымчатых или цветных очков идти было невозможно. Ультрафиолетовые лучи солнца беспощадно обжигали руки и лицо.
В 18 часов 26 августа экспедиция в составе 23 человек достигла „Приюта 11-ти». Это — большой гранитный остров, высоко вздымающийся среди обширного ледяного моря на высоте 4200 метров. Здесь мы переночевали в разбитых нами палатках.
Чувствовалась усталость, незначительная головная боль и учащенный пульс.
На этой высоте вкус съестных продуктов изменился. Мясные консервы стали неприятны, сгущенное молоко, вкусное до высоты 3200 метров, потеряло свою прелесть. Сахар, сухари, рыбные консервы и овощи, напротив, сохранили свои вкусовые качества.
Низкая температура среди ледников заставляла многих бодрствовать.
В 5,5 часов 27 августа мы выступили на последний и решительный приступ горного великана... Медленно, с регулярными остановками, один за другим двигались по скользкому леднику. Несмотря на наличие у нас кошек и альпенштоков, было трудно сохранять на конусе Эльбруса устойчивое равновесие.
Чем выше, тем больше было различных препятствий. Головная боль с каждым шагом увеличивалась, у некоторых обнаружилась тошнота, во рту появлялась металлическая окись, - первый признак горной болезни, которая устранялась мятными лепешками, или глотком свежей воды.
На высоте 4700 — 4800 метров некоторые участники физически ослабли и, потеряв надежду достичь вершины, спустились обратно.
Доктор Чубинидзе с большими усилиями достиг седловины Эльбруса на высоте 5360 метров — дальше не смог.
Двигались мы по щебневому южному скату восточной вершины Эльбруса медленно, со скоростью 75 метров в час, вертикального измерения. Этот путь оказался наиболее тяжелым.
По сыпучему щебню курсанты скатывались по несколько метров вниз и снова поднимались, излишне затрачивая физические силы.
Уши заложило, голова трещала от боли, отдышка и сердцебиение увеличивались. В этот ответственный момент приходилось строго регулировать скорость движения в зависимости от физического состояния, чтобы достичь цели в массовом составе.
Наконец в 16 часов 27 августа с неописуемым восторгом на восточную вершину Эльбруса взошли: 1) Нач. экспедиции тов. Клементьев, 2) Топограф Мириманов, 3) Курс. Салмин, 4) Егиазарян, 5) Носов, 6) Машталер, 7) Калинин, 8) Маргиани, 9) Бурьянов, 10) Николаев, 11) Бочаров, 12) Тринчук, 13) Катамадзе, 14) Ткачук, 15) Коваль, 16) Шавлиашвили, 17) Козьменко.
С вершины Эльбруса отчетливо была видна бесподобная панорама ледяных пустынь и величайших гор Главного Кавказского хребта. На юго-восток — вершины: Ужба( 4598 м.), Дыхтау (5198 м.)\ Шхара (5184 м.) и Казбек (5043 м.); к западу — группа белоснежных вершин самых причудливых форм; на юго-запад — Черное море до турецких берегов и на север Северо-Кавказские всхолмленные поля.
Восточная вершина представляет кратер потухшего вулкана с дугообразными краями восточный край кратера разрушен. Воронка кратера занесена вечным снегом.
Резкий ледяной ветер пронизывал нас до костей. Мы дрожали, как в лихорадке; нужно было торопиться до наступления темноты спуститься вниз. Пробыли на вершине около 40 минут. Спустились сравнительно быстро и благополучно, если не считать падения вниз на расстояние от 1/4 до 1/2 километров нескольких курсантов. Все они отделались лишь легкими ушибами.
Ночь на 28 августа провели опять в «Приюте 11-ти». На обратном спуске головная боль и отдышка уменьшились, усталость ног увеличилась.
Движение через Донгуз-Орунский перевал, по знаменитому берегу реки Накра и дальше по Верхней Сванетии проходило хорошо. Весь людской и конский состав был прекрасно втянут в горную походную жизнь, марш проходил в удовлетворительном порядке.
Население Сванетии гостеприимно встречало нас и высказывало просьбу о скорейшей постройке шоссейной дороги — средство восстановления культурной связи с центром Совреспублик.
В результате пройденного походным порядком тяжелого в 405 километров пути, курсанты приобрели навыки, необходимые для горных походов.
Научно-исследовательская работа по определению способностей курсанта и конского состава совершать передвижение в условиях сложной горной обстановки, определению пригодности снаряжения, качества продуктов питания и медисследования, дали ценный материал, который будет использован в деле горной подготовки.
Задача, поставленная Военно-научной экспедицией Закавказской Пехотной Школы, выполнена.
10-го июня 1929 г.
Лагерь.
Начальник экспедиции В.Г.Клементьев
