Материал нашел и подготовил к публикации Григорий Лучанский
Источник: Экскурсант и турист. Сборник по экскурсионному делу и туризму. Изд. Экскурсионного государственного акционерного о-ва «Советский турист», Москва, 1929 г.
Комиссаржевский Н.
Экскурсии по Северу
В капиталистических странах Запада сильно развит туризм и экскурсионное дело, но и то и другое рассматривается как приятное времяпрепровождение для отдыха.
Экскурсионное дело в СССР является одной из форм политического просвещения, поэтому экскурсии должны быть организованы так, чтобы дать трудящемуся все то, что можно вобрать в себя за короткий сравнительно срок его отдыха. При таком отдыхе получается полное сочетание всего того, что нужно каждому после годовой напряженной работы. Смена впечатлений, чистый воздух и солнце — все к услугам экскурсантов. А организация, создающая систематичность в распределении времени, дает возможность получить тот максимальный комплекс цельных впечатлений, какой можно втиснуть в рамки ограниченного определенным сроком отдыха.
Стремление отдыхающих масс, главным образом, направляется на Юг, хотя очень часто для достижения этого Юга приходится терять очень большую долю отпускного времени на переезды, а иногда, вернувшись в условия жизни Севера, расплачиваться за воспринятое южное тепло простудой или тому подобной хворью.
И, вот, поэтому нельзя не посоветовать экскурсантам присмотреться к нашему Северу.
Если Юг ласкает нас своим бархатным теплом и дает нам целую гамму красочных восприятий, то богатство тонов Севера, яркость северного сияния зимой и постепенность развития северной природы на протяжении всего лета, начиная с ранней весны и кончая поздней осенью, могут поспорить с Югом.
Стоит лишь приблизиться к Вологде, которую недаром называют «Вратами Севера», и перед нами отроются пути во все стороны северной части СССР. На Восток идет водный путь к Усть-Кулому, на север — мимо старика Устюга, в Архангельск, на северо-запад — через Кубенское озеро в озерную часть края — Карелию и на Мурман. Вот эти-то сказочные «три дороги», «три пути» и следует испытать для изучения красот нашего Севера. Если взять только один из этих путей и доплыть до Архангельска, то у нас накопится огромный запас впечатлений и богатейшие возможности для изучения исторических путей нашей колонизации и современных достижений, а кроме того нам станут ясными огромные перспективы этого края в ближайшем будущем.
Почти все знают прелести путешествия по Волге, но, если кто-либо предпримет плавание по рекам от Вологды до Архангельска, тот будет поражен разнообразием этого пути.
Три реки, впадающие одна в другую, и вместе с тем три совершенно разные реки. У каждой есть свои характерные особенности. Вологда уже других, с глинистыми заселенными берегами, с хорошими сенокосами и смешанными лесами. Вологда впадает в Сухону, вытекающую из Кубенского озера, возле, так называемой, Окольной Сухоны, где река образовала петлю протяжением в 20 верст, однако путем небольшого канала удалось соединить концы этой петли и заменить 20-верстный обход расстоянием в полверсты.
Ниже Устюга из слияния Сухоны и Юга рождается Малая Двина, превращающаяся после слияния с многоводной Вычегдой в Большую Северную Двину.
Берега реки Двины в достаточной мере разнообразны. Тут есть и низменные песчаные берега с отдаленными лесами, и высокие глинистые, и известковые. Особенно интересны алебастровые берега, тянущиеся от устья р. Шенги до р. Пинеги. Эти снежно-белые берега, покрытые наверху темно-зелеными елями с причудливыми гротами, местами свешиваются над водой, так как низы их подмыты течением реки. Контраст тонов воды, белых берегов и темной зелени очень красив, в особенности под вечер, когда по реке бегут розовые блики, а на горизонте свет дня соединяется со светом белой ночи.
Начиная с Вологды особенно поражает своеобразность произношения — все слова говорят на «О», благодаря чему кажется, что окружающие объясняются на каком-то иностранном языке. Эта особенность характерна для всего Севера.
Ближе к Архангельску Сев. Двина разделяется на целый ряд широких рукавов, так что местами река здесь похожа на озеро.
Самый город Архангельск растянулся вдоль берега Сев. Двины на довольно большое расстояние, и как все северные города, несмотря на бегающий по главным улицам трамвай, носит на себе отпечаток старины. Да и не мудрено, так как основание Архангельска относится к 1584 г.
Промышленное значение Архангельска очень велико, вокруг него сосредоточено большинство лесопильных заводов всего Севера. Достаточно сказать, что в самом Архангельске насчитывается одних лесопильных заводов 29. Кроме того, здесь имеются довольно большие судоремонтный, смолокуренный, коптильный и другие заводы.
Во время интервенции Архангельск был одним из крупных центров английских войск, откуда они делали свои набеги в глубь страны по Сев. Двине. В городе сейчас открыт Музей Революции, хранящий хорошо подобранные памятники интервенции.
В истории города вторжение иностранцев не явилось новостью, так как в древности на Архангельск периодически нападали и норманны и шведы, а в 1854 г. здесь довольно сильно хозяйничали англичане и оставили немало следов разрушения.
Архангельск является конечным железнодорожным пунктом, а дальше открываются лишь морские пути по Белому морю и по Северному Ледовитому океану на Мурман.
Из Архангельска отправляемся в Мурманск на пароходе «Сосновец» Совторгфлота. Отчалив в хороший солнечный день от Архангельска, мы минуем собор, стильное белое здание таможни, морской техникум и мало-помалу удаляемся от города, залитого ярким северным солнцем, дающим какой-то особенный золотой блеск.
Проходим мимо острова Соломбалы с судоремонтным заводом и приближаемся к рукаву Северной Двины, Маймаксе, центру почти всех лесопильных заводов Архангельска.
Постепенно начинает смеркаться и открывающееся перед нами Белое море глядит сумрачно, перекатывая небольшие, стального цвета волны.
В стороне справа мы оставляем остров Мудьюг, с трудно из-за сумерек различимым памятником жертвам интервенции, проходим сторожевой пограничный пост и плавучую брандвахту и полным ходом идем к горлу Белого моря, к выходу в океан.
Ночью, подхваченные отливом, мы быстро проходим горло Белого моря и наутро, проснувшись, узнаем, что идем уже по Сев. Ледовитому океану.
Перед нами открывается совершенно новая картина.
С северной стороны безбрежная водная ширь темно-стального цвета, а слева скалистый берег сурового Мурмана с прячущимися по бухтам становищами, куда летом стекаются рыбаки-поморы зарабатывать свой тяжело-добываемый черствый хлеб, промышляя рыбой в океане, либо на утлых шняках, либо на ёлах или ботах.
Приближающийся ветер меняет вид океана. Серая стальная масса покрывается белыми гребешками, и весь он словно светлеет и оживает и это оживление становится чувствительно и нам — начинается качка.
Вода бурлит и пенится кругом, оставляя на большое расстояние за пароходом красивую пенистую дорогу.
Шумит и сердится океан, и ясным становится ничтожество человека среди этой разыгравшейся стихии.
По пути мы заходим в целый ряд становищ. Наиболее крупные становища, такие, как Гаврилово, Иоканьга и Териберка, находятся в очень хорошо защищенных бухтах. Жизнь в них кипит летом, в сезон, на зиму же остается лишь по несколько семей, а остальные поморы разъезжаются по домам с наступлением осени, так как осенние и зимние бури не дают возможности промышлять рыбой, несмотря на то что мурманский берег омывается Гольфстримом, благодаря чему все побережье свободно ото льда и зимой.
Под влиянием дувшего все время ветра тучи мало-помалу рассеялись, и снова изменился океан. Волны стали больше, но вода стала какой-то прозрачной, так что, глядя вниз на воду, можно отчетливо различить все плавающие в воде водоросли и медузы, а стальной цвет океана получил какой-то сине-зеленый отсвет, особенно красиво отливающий на гребнях волн, рядом с белой пеной.
На другое утром мы заходим в бухту.
С моря издали ее даже будто не видно, но по мере приближения растет количество выглядывающих из-под воды банок (банки - подводные камни, видимые во время отлива, обычно едва заметные на поверхности воды), на которых то и дело рассыпается белой пеной волна и только стоит нам пройти первый ряд этих каменных сторожей, как вода становится тише и пароход плавно входит в растущую перед нами бухту с целым рядом ответвлений.
Только опытные моряки знают наизусть, где какая глубина и куда надо повернуть, чтобы подойти к небольшому становищу, даже из бухты почти невидимому.
Наш «Сосновец» идет тихим ходом, старший штурман с боцманом дежурят у якорей, а капитан спокойно следит за движением парохода, который, кажется, идет прямо на берег.
«От-дать я-корь», - раздается внезапно команда капитана, и, шумя цепью, подымающей на носу парохода столб ржавой пыли, якорь стремительно погружается в воду. В то же время телефон передает в машинное отделение команду «задний ход», и вся громада парохода плавно останавливается и медленно разворачивается на якоре, становясь по ветру.
Пароход сдает и принимает груз, и мы снимаемся дальше. Снова проходим лабиринт разбросанных банок, но вот видны уже разбивающиеся о камни волны, и мы выходим в океан.
Ветер почти стих. Светит яркое солнце, и только обилие желтых лучей напоминает о том, что мы плывем далеко за полярным кругом в стране сплошной зимней ночи и незаходящего летнего солнца.
Океан спокоен. Только большие валы мертвой зыби напоминают о вчерашнем ветре и плавно качают наш маленький по сравнению с ними пароход.
Мы все время идем, не теряя из виду берега. Берег Мурмана довольно однообразен. Это скалы почти без растительности, местами красноватые, гранитные, местами мшистые, серо-зеленые. Там, где растет полярная стелющаяся березка, невидимая издали, зеленый цвет становится чуть гуще и порой отливает красным, так как березки уже одеты осенними, красными листочками.
Все входы в бухты обозначены маяками, по вечерам приветливо мигающими своими огнями. Однако во время туманов не спасают и эти огоньки, так что приходится отстаиваться в ожидании просветления.
Но в ясную звездную ночь пароход спокойно движется по своему курсу, встречаемый и направляемый приветливо подмигивающими ему маяками.
Пройдя целый ряд разнообразных становищ, мы входим в Кольский залив, и пароход заходит в Екатерининскую гавань, где останавливается в Александровске, вблизи биологической станции. Небольшая стоянка, мы снова выходим обратно в залив, перед нами в последний раз открывается ширь Ледовитого океана, и мы поворачиваем в глубь широкого залива.
Теперь берега начинают меняться. От скалистых голых берегов постепенный переход к редкой растительности, дальше к Мурманску уже идут берега, покрытые северной березой, но не стелющейся, а растущей вверх, хотя и невысокой и сильно покрученной.
Наконец, показываются очертания города. Мы медленно приближаемся к Мурманску и пришвартовываемся к пристани Совторгфлота.
После всех таможенных формальностей сходим на берег, но где-то внутри рождается смутное чувство грусти. Становится жаль, что морской путь уже пройден. Жаль океанского простора, скалистых берегов и мерного шума волн, плавно разрезаемых пароходом. Невольно мысль уносится назад вдоль всего пройденного пути и хочется еще хоть раз взглянуть на безбрежный простор стального океана.
Когда попадаешь в Мурманск с моря, то кажется, что город притаился за горой и вдруг выплывает всей своей длиной на приближающийся по Кольскому заливу пароход. Только Крестовая гора со своими радиомачтами, видимая издалека, задолго предупреждает о том, что близок порт.
Странное впечатление производит этот самый молодой город СССР. То ли это город, то ли это еще огромный, вновь строящийся поселок.
Внизу, в порту, больше попадаются постройки барачного типа да оставшиеся от интервенции железные бараки, называемые местными жителями «английские чемоданы». Дальше от порта за железнодорожными путями начинаются дома, стройно расставленные вдоль вновь намеченных улиц. Посередине города возвышается бетонное 3-этажное здание универсального кооперативного магазина. Это единственное бетонное здание среди деревянных построек города, если не считать вновь возводимых кирпичного дома для бань и бетонной постройки завода рыбьего жира.
По городу бегает моторная узкоколейка, развозящая строительные материалы на постройки, идущие полным ходом в разных частях города.
Еще недавно небольшой поселок Мурманск, только зародившийся в 1914 году, быстрыми шагами превращается в очень интересный молодой город, для которого наличие незамерзающего порта открывает широкие возможности.
В Мурманске одновременно с ростом города развивается и культурная сторона жизни. Несколько школ помещаются в просторных специально построенных домах, имеются клубы, спортивная площадка, два кино и очень интересный по содержанию краеведческий музей. Правда, последний втиснут в малюсенький домик, благодаря чему ему негде развернуться, но, надо надеяться, что городское строительство придет на помощь этому культурному уголку и музею будет предоставлено более подобающее ему помещение.
Мурманская железная дорога связывает Мурманск с Ленинградом. Она проходит по тундрам, пересекает озерный край и местами извивается среди гор Хибинского массива, красиво разбросанных среди многоводных озер.
Минуя порожистую часть реки Колы, оттесненную недалеко от устья обвалом горы Солеваррака, железная дорога долго идет по берегу этой реки, то удаляясь, то приближаясь к ней.
Кола, красиво извиваясь, образует массу порогов и водопадов, шум которых долетает до нас, несмотря на грохот поезда. Нам навстречу словно выползает из-за деревьев целый ряд озер, то с правой, то с левой стороны железнодорожного пути часто попадаются лесные участки, спаленные пожарами. Эти пожары здесь явление довольно частое, в особенности вблизи железнодорожной линии, на тех перегонах, где при подъеме паровозы открывают поддувала и таким образом просыпают горящие угли.
Вдали на горизонте перед нами начинают вырисовываться горы, и мы подходим к берегу озера Имандры. Живописный берег растянувшегося на сто с лишним километров озера с разбросанными островами и островками, хвойная растительность и окаймляющие озеро с восточной стороны Хибинские горы переносят нас в условия альпийской природы.
Близость альпийских высот на фоне многоводного озера, окаймленного сочной зеленью елей и берез с красивым ковром низеньких зеленых кустарников, испещренных ярко-красными пятнами осенней листвы, производит чарующее впечатление, а северное солнце оживляет картину своими желтыми лучами и заставляет забывать, что находишься за северным полярным кругом.
Мы минуем Кандалакшу, центр беломорской рыбной промышленности, проезжаем местами по берегу Белого моря и подъезжаем к Онежскому озеру.
Тут природа уже утрачивает свою северную суровость, невысокие песчаные возвышенности покрыты сосновыми или смешанными лесами, типа южной Финляндии, а в соответствии с природой и Онежское озеро какое-то не похожее на только что прошедшие перед нашими глазами озера.
Поезд то приближается к озеру, то удаляется от него, и из окна вагона можно наблюдать вновь растущие около станций поселки, результат колонизационной работы Мурманской железной дороги.
К вечеру поезд подходит к столице Карелии — Петрозаводску, живописно раскинувшемуся по берегу Онежского озера, а на другое утро, показав нам из окна панораму громады Волховстроя, привозит нас в Ленинград.
Мы снова попадаем в гущу жизни большого города, и невольно в памяти проходят картины теперь уже далекого Севера, такого тихого, не похожего на шумный, оживленный Ленинград.
Подводя итоги собранным впечатлениям, мы невольно останавливаемся на открывающихся перед нашим Севером горизонтах.
Широкое поле для колонизации и огромные возможности для развития лесного и сельского хозяйства, рыбных промыслов и фабрично-заводской промышленности создают предпосылки, при которых начатая уже сейчас огромная работа, несомненно, в ближайшие годы выявит крупные достижения на всех фронтах.
При беглом взгляде на огромную территорию нашего Севера бросаются в глаза нетронутые еще богатства края. Правда, долгие годы гражданской войны особенно сильно чувствуются здесь, так как весь этот край был во власти интервенции, оставившей после себя повсеместно следы разрушения.
Зато теперь жизнь бьет ключом, и молодому Советскому Северу открыты широкие пути к развитию своих возможностей, и, несомненно, культурная работа даст в ближайшие же годы осязательные результаты.
Интерес к Северу растет с каждым годом и акционерное общество «Советский турист», организуя ряд маршрутов для экскурсий по Северному краю, идет навстречу запросам нашей общественности.
Желание узнать свою страну у трудящихся СССР огромно и потому развитие экскурсионного дела на Севере является тем этапом культурной работы, которую, несомненно, очень многие ждали.
