Экспедиция в верховьях реки Камчатки
Материал нашел и подготовил к публикации Григорий Лучанский
Верхне-Камчатский геологический отряд Камчатской комплексной экспедиции
Работа отряда протекала в диком и девственном районе, таким является вообще Камчатка, за исключением некоторых ее частей на побережьях и вдоль главных ее путей сообщения, проходящих из Петропавловска – один в долину р. Камчатки, а другой в долину р. Большой. Срединный хребет с вершинами, склоны которых местами покрыты неуспевающими стаять за лето снегами, казался нам особенно суровым, особенно в связи с обильными дождями и туманами в это время года, а короткое лето еще более усугубляло остроту положения.
К тому же для нашего района имелась лишь карта масштаба 1:2000000, составленная Богдановичем и Лелякиным в 1896 г., и карта вулканов Камчатки, составленная Н. Г. Келлем по материалам 1908–1910 гг.
Несложно снаряжение легких маршрутных геологических отрядов: холщевые или брезентовые костюмы и русские сапоги, брезенты, вьючные мешки и ящики, немного посуды для приготовления пищи и пара топоров – основное походное снаряжение. Кроме того, верховые и вьючные седла для передвижения на лошадях; молоток, горный компас, бинокль и фотоаппарат – для геолога и мензула и анероиды-высотометры – для топографа. Немного чертежных и канцелярских принадлежностей, бумага и вата для коллекций – вот собственно и все. Сборы окончены.
По приезде во Владивосток отряд был укомплектован рабочими, проникнутыми желанием самоотверженно работать в трудных условиях Камчатки, и 8 июля мы выехали на грузовом пароходе «Ангарстрой», уходившем непосредственно на западный берег Камчатки.
15 июля мы шли проливом Лаперуза. Справа возвышались с ослепительно-белыми снежными вершинами вулканы на островах Японии, а слева – скалистая оконечность южного Сахалина с уходящим вдаль зеленым хребтом. 18-го мы впервые могли наблюдать с моря наш район работ на Камчатке. Низкая и плоская прибрежная полоса вглубь страны резко повышается в виде предгорий, переходящих еще дальше в синеющую даль хребта. Пароход остановился на рейде против устья р. Кихчик, и вскоре мы погрузились в кунгас, который на буксире одного из катеров доставил нас к берегу.
На самом берегу моря расположены рыболовецкое становище и рыбоконсервный завод. Весь процесс добычи и переработки рыбы здесь механизирован. Полные серебристо-блестящей горбуши и кеты кунгасы вытягиваются из воды лебедками на сушу к пристани. Отсюда с помощью конвейера рыба поступает на завод. Проходя через целую серию машин, отрезающих головы, хвосты и плавники, очищающих от внутренностей, разрезающих, укладывающих в банки и т. д., рыба в готовом консервированном виде в жестяных байках укладывается в ящики.
Необходимых лошадей удалось нам арендовать в колхозах, которые дали нам и рабочих и очень опытных, знающих Камчатку, проводников.
Пересечение хребта мы решили начать с устья р. Кол. Туда на катере были направлены с продовольствием и снаряжением рабочие, мы же с проводником поехали верхом вдоль берега.
Вся низменная тундра, вдоль которой лежал путь от р. Кихчик до р. Кол вглубь страны, постепенно и незаметно повышается. Против устья р. Кихчик она имеет в ширину около 9.5 км, но, чем дальше к северу, полоса этой низменности становится все уже и уже, а у р. Кол она не шире 5 км. Никаких признаков существования здесь ледников не наблюдалось. Наличие же ясно выраженной в низменной тундре ступени, особенно хорошо различимой на левом берегу р. Кол, доказывает, что в сравнительно недавнее еще геологическое время морские волны плескались у западного края второй террасы. Затем произошло поднятие суши, и море отступило, обнажив поверхность этой террасы, но заливая еще первую террасу. После этого произошло новое поднятие суши, и море вновь отступило, образовав современный морской берег. Таким образом надо полагать, что низменный рельеф является еще неизменным дном как самого моря, так и прибрежно-морских бассейнов, заполнившихся массой минерального материала, выносимого камчатскими реками, которые еще более усиленно, чем в настоящее время, размывали в свое время Срединный хребет. В настоящее время это древнее дно, сложенное, судя по обнажениям вблизи устьев рек, глиной, глинистым песком, иногда с примесью галек, сверху поросло слоем торфа мощностью в некоторых местах до 2 м.
Вдоль всего побережья от р. Кихчик до р. Кол проходит в 25–40 м от берега так называемый штормовой вал, состоящий из галек и песка, нанесенных приливными и штормовыми волнами.
Реки Кихчик, Немтик и Кол при впадении в Охотское море текут некоторое расстояние (до 2–3 км) вдоль береговой линии, отклоняясь на север, причем от моря их отделяет лишь штормовой вал шириной всего от 30 до 50 м и лишь после этого, прорывая вал, впадают в море. Судя по этому, в настоящее время имеет место погружение суши или наступание моря на сушу. Современный штормовой вал благодаря этому все время обновляется, и реки, перед впадением в море, вынуждены некоторое расстояние течь вдоль него и лишь после этого, прорезая наиболее слабое место вала, узким проливом впадают в море.
Перед поворотом р. Кол, вдоль штормового вала, на правом берегу реки имеется обнажение, в котором обнаружено наличие древнего штормового вала. Наличие этого древнего вала свидетельствует о том, что близко по времени перед происходящим в настоящее время погружением имело место поднятие суши.
Таким образом мы видим, что даже в самое недавнее геологическое время и в современную эпоху на Камчатке имела место смена поднятий суши и опусканий ее.
В с. Привольном, расположенном в 12 км от побережья Охотского моря, на правом берегу р. Кол, имеющем свою школу и детский очаг, к нашему прибытию были только женщины, дети и старики. Шла окучка картофеля, прополка колхозных огородов. На Камчатке земледелие – дело новое для коренных жителей, занимавшихся испокон века рыбной ловлей и охотой, но из года в год оно здесь развивается и уже сейчас Привольненский колхоз полностью обеспечивает свои потребности в картофеле и овощах. Мужчины же все были на берегу моря – на рыбной путине.
Необычными гостями в селении был наш отряд. Все были очень заинтересованы тем, что мы собираемся делать, все старались указать на интересные места, на «яры» (подмытые берега рек), в которых есть уголь, на красивые камня, которые обращали на себя внимание охотника.
Из этих разговоров нам удалось выяснить, что р. Кол в 20 км от селения распадается на две реки: собственно Кол и ее левый приток Киумшечек, по берегам которого много «яров» – обнажений. Туда мы и перебросились. Следов человека здесь уже не было. В эти места люди заезжают только зимой на охоту, летом же здесь безраздельно господствует медведь, в густых «тальниках» (заросли ветловника, тополя, ольхи и др., расположенные по берегам рек, в сырых местах) раздается клекот орлов и коршунов, в густых и высоких травах обитают куропатки, в березовых зарослях токуют тетерева, над рекой с криком носятся утки разнообразных пород, а в воде сплошной поток влекомых безудержным инстинктом лососей: кеты, горбуши, чавычи, красной; по широким болотистым тундрам пасутся осторожные дикие олени; незаметно ютятся в норах хищный горностай и соболь.
Ездить здесь верхом очень трудно, особенно по «тальникам», где очень густы заросли шаломайника, широколиственной высокой травы, достигающей полуторасаженного роста и обилия валежника.
Значительно облегчают эти трудности медведи. У них было тоже горячее время рыбной ловли, так как рыба – их основной продукт питания, дающий возможность накопить жир в несколько вершков толщиной и спокойно спать зимой. К рекам и по берегам рек проложены ими прекрасные тропы, которые и давали нам возможность хорошо передвигаться в темной чаще зарослей.
По р. Киумшечек действительно много «яров» – обнажений. Здесь оказалась обнаженной континентальная свита верхне-третичного времени, состоящая из конгломератов и песчаников, с пропластками глин и бурого угля, залегающего линзами небольшой мощности; местами встречаются обуглившиеся стволы деревьев; в пропластках глин и песчаников содержится много отпечатков листьев растений: орешника, ветловника и других, очень хорошей сохранности. Нахождение отпечатков листьев в камнях поразило нашего проводника до такой степени, что всегда флегматичный и рассудительный старик принялся с мальчишеским рвением за отыскание отпечатков. Мы старались набрать их побольше, так как эти отпечатки дают возможность установить геологическое время, в которое отлагались данные породы.
Рядом поездок мы исследовали р. Киумшечек и в ее верховьях. Здесь обнажались морские и лагунные отложения, состоящие из песчаников, глинистых песчаников, глин и «белесоватых» пород. В некоторых обнажениях нам посчастливилось встретить окаменелости морских моллюсков, которые также нас интересовали, давая возможность узнать возраст этих образований. Морские отложения оказывались более древними чем континентальные, но также верхне- и частью нижне-третичными. В одном случае нам удалось обнаружить песчаник с отчетливым запахом нефти, но более убедительных признаков, которые говорили бы о наличии здесь нефти, могущей иметь практический интерес, нами не наблюдалось. В морских отложениях нам удалось наблюдать разрывы слоев и небольшие надвиги одних пачек слоев на другие. Существование этих разрывов и наклонное их залегание говорит нам о происходивших здесь горообразовательных процессах, о времени их и о направлении сил, вздымавших горы и в частности, Срединном Камчатском хребте, в непосредственной близости которого мы работали. С несомненностью можно говорить, что формирование Срединного хребта продолжалось и в верхне-третичное время, хотя главные фазы его формирования были значительно раньше. Об этом говорит нам то, что морские отложения, содержащие нижне-третичные окаменелости моллюсков, залегают на уже смятых и собранных в складки слоях пород мезозойского времени.
По р. Кол обнажений было значительно меньше; здесь обнажались только третичные континентальные образования конгломератов песчаников, глин и углей. В нижних частях континентальной свиты по Колу конгломераты включают много шарообразных конкреций углекислого железняка (сидерита). Вблизи предгорий Срединного хребта Кол дает много обнажений граувакковых песчаников мезозойского возраста, переслаивающихся с плотными глинистыми сланцами, которые можно назвать аспидными. Дальше Кол течет в горах.
Перед нами стояла трудная задача.
Никто не переваливал через Срединный хребет по р. Кол летом. Были один – два случая, когда по этому пути ездили зимой, на собаках, но тогда все неровности сглажены. Нас уговаривали поэтому ехать по Немтинскому перевалу, где издавна ездили и даже проводили коров. Решиться было трудно. Перевал по р. Кол сберегал нам не менее двух недель рабочего времени. Не без колебаний мы разделились на две партии: члены экспедиции с пятью лошадьми пошли по Коловскому перевалу, рабочие на семи лошадях должны были перебросить груз по Немтинскому перевалу. Встретиться мы должны были в с. Ганал.
Трудность была и в том, что по берегам р. Кол почти не было обнажений и нам приходилось взбираться на горы, пробиваясь сквозь чащу покрывающего склоны ольхового стланца.
Предгорья Срединного хребта сложены граувакковыми песчаниками, переслаивающимися с аспидными сланцами и включающими небольшую интрузию порфировидных гранодиоритов. Далее к востоку горы сложены сильно измененными глинистыми сланцами. Еще далее к востоку, в долине р. Кол, на правом ее склоне существует «чашка». Эта чашка явилась в результате колоссального горного обвала. Породы, слагающие здесь горы, являются сильно измененными излившимися породами и называются зеленокаменными. В этих зеленокаменных породах обычна вкрапленность скоплений кристаллов серного колчедана – пирита.
Еще далее к востоку центральная часть Срединного хребта сложена гнейсами с подчиненными им зеленокаменными породами и слюдяными сланцами.
Наконец мы совсем уже близко от перевала. Прекрасно видна широкая, выпаханная древним ледником, седловина его. Река здесь стала свирепой. Рыбы уже нет. На самом перевале, сложенном теми же гнейсами, валялись колоссальные глыбы пегматита со слюдой. Это нас чрезвычайно заинтересовало. По склонам гор мы видели довольно много выступающих жил белого пегматита, дающего возможность говорить о слюдяном месторождении, но определить его практическую значимость можно только после специальных поисков. Подходим к восточному склону. Что-то впереди? Неужели провал? Но спуск в долину р. Лумтес, притока р. Быстрой, на левом берегу которой стоит с. Ганал, оказался прекрасным.
22 августа мы благополучно перевалили и по прекрасной долине р. Лумтес поехали вниз по реке на восток. Обнажений было очень мало. Попадались лишь гнейсы да встретилось самое восточное обнажение зеленокаменных пород.
В долине р. Быстрой нам встречались ледниковые моренные накопления. Проблуждав в поисках дороги, мы приехали в живописно расположенное у подножья красивейшего хребта Ганальские Востряки, на левом берегу р. Быстрой, небольшое камчадальское селение Ганал. Наших еще не было, и так как маршрут через Срединный хребет нас не удовлетворил, мы решили ехать навстречу нашим к Немтинскому перевалу.
К перевалу мы выехали 24 августа, захватив с собой проводника. Но первая попытка была неудачной: два дня мокли под дождем, вышли продукты, и пришлось возвратиться в Ганал, а 27-го вновь выехать на перевал.
Перевал, кстати очень трудный, сложен гнейсами, сильно смятыми и собранными в мелкие складки. Западный склон его был очень крут и покрыт зарослями ольхового стланца, через который нужно было прорубаться. Мы дали два условных выстрела. Никто не отвечал...
Перевалив, поехали вниз по долине западного Немтика. В берегах рек и по склонам гор долины, где было много обнажений гнейсов, мы встретили большое разнообразие жилковатых гнейсов.
29-го к полудню мы увидели палатку наших. В палатке были только два рабочих, а остальные, как оказалось, поехали за грузом, оставшимся в предыдущем лагере. Пообедав хорошенько медвежатиной (они убили медведя), мы поехали дальше по реке. В обнажениях были те же гнейсы, но к вечеру мы добрались до обнажений филлитов, которые были в контакте с гранитами. Горы кончились. Долина расплывалась и сливалась с равниной. После ночевки выехали обратно.
В лагере мы прекрасно закусили печенкой убитых медвежат, хотя камчадалы и не рекомендовали есть ее, и двинулись обратно в Ганал через Озерный перевал.
По дороге к этому перевалу трое из нас заболели. Камчадалы были правы: виной всему была медвежья печенка. Медведи питались в это время гнилой рыбой, и в их печени накапливался яд. Но уже к утру все выздоровели, и мы тронулись дальше.
В обнажениях встречались только гнейсы. Вечером мы были на перевале. Лагерь разбили на берегу озера ледникового происхождения. Озерный перевал сложен в западной части гнейсами, покрытыми толщей зеленокаменных пород, восточнее – зеленокаменные породы покрываются филлитами.
В итоге строение Срединного хребта рисуется в следующем виде: самыми древними осадочными образованиями являются гнейсы со слюдяными сланцами и амфиболитами. После отложения этих пород наступает эпоха вулканической деятельности, давшая мощные излияния лав, которые образуют сейчас нижнюю толщу зеленокаменных пород. Эпоха вулканической деятельности сменяется эпохой спокойного, но длительного накопления глинистых осадков, давших филлиты.
После отложения глинистых осадков наступает вновь эпоха бурного вулканизма, вновь изливаются лавы, давшие впоследствии верхнюю толщу зеленокаменных пород. Эта эпоха вулканической деятельности сменяется длительной эпохой накопления граувакковых песчаников с аспидными сланцами. Затем наступает главная фаза горообразовательных движений – создается Срединный хребет. На месте моря вырастают горы.
О возрасте всех образований Срединного хребта точно говорить нельзя, так как они оказались лишенными окаменелостей животных, «немыми» на языке палеонтологии.
5 сентября мы выехали из Ганала к вулкану Камчатская Вершина (Бакенинг) вдоль западных предгорий хребта Ганальские Востряки.
Севернее Ганала, в 15 км, находится большое лавовое плато Ганалъский Стол, сложенный андезито-базальтами, в плотной массе которых выделялись довольно большие кристаллы полевого шпата.
Мы все время ехали по моренным накоплениям древнего оледенения. Здесь типичный моренный ландшафт, прекрасно выражены послеледниковые ложбины с бессточными впадинами, в некоторых случаях занятые небольшими озерами.
Предгорья Ганальских Востряков сложены главным образом кремнистыми сланцами, переслаивающимися с зеленокаменными породами и их туфами. В гальках рек, берущих начало в хребте, были встречены граниты, филлиты, диориты и другие породы.
7 сентября мы въехали в долину, замыкающуюся потухшим вулканом Камчатская Вершина. Обильно разукрашенный полосами снега, скрыв свою вершину в облаках, он предстал перед нами. Вот оно сердце Камчатки! С этой вершины берут начало три самых больших реки Камчатки: pp. Быстрая и Камчатка и правые истоки р. Авача; от нее, как от центра, расходятся горы.
8 сентября четверо из нас направились к вулкану, решив совершить восхождение. Преодолев небольшое возвышение, заросшее кедровым стланцем, мы очутились в ледниковой долине, в восточной части, которой и располагалась зазубренная и срезанная вверху конусообразная гора – Камчатская Вершина. Дальнейший подъем совершали по одному из гребней северо-западной части вулкана. Подъем был: не особенно труден, и только в непосредственной близости к вершине приходилось с трудом карабкаться по камням. Здесь уже был лед. Вершина была запудрена новым снегом. Дул пронизывающий холодный ветер. Наконец мы добрались до вершины – 2 217 м над уровнем моря.
С восточной стороны вулкан обрывается почти отвесной стеной в долину р. Авачи, уходящую далеко на юг к Коряцкой сопке. Севернее Коряцкой сопки вздымается второй исполин, действующий вулкан Жупановская сопка. Вершины их были в облаках. Севернее Жупановской сопки возвышалась небольшая конусовидная гора, выделяющая столб черного дыма, – это Малый Семячик.
На левом берегу долины р. Авачи располагались высокие горы с огромным количеством ледниковых цирков и висячих ледников. На западе находилось озеро, и два озера находились в северо-восточной части громадной чащи, на юго-западе которой стоит Камчатская Вершина; из западного озера берет начало р. Камчатка. Далеко на запад, за широкой равниной, вытянулся, как исполинский хребет динозавра, Срединный Камчатский хребет. На вершине было 7º мороза, в то время как внизу было жарко.
Через полчаса мы начали спускаться и к вечеру подходили к лагерю. Через ольховый стланец мы ползли на четвереньках в полной темноте, руками нащупывая медвежью тропу.
На следующий день мы выехали для пополнения продовольственных запасов в с. Пущино, расположенное на левом берегу р. Камчатки. Там нас очень хорошо приняли и быстро организовали выпечку хлеба в колхозе, с прекрасно организованным хозяйством и отличной организацией труда.
В предгорьях Валагинского хребта, в 12 км от Пущина, находятся Путинские горячие источники, расположенные в долине р. Кашкан. Здесь мы застали двух лечащихся. Заодно с удовольствием искупались и мы.
В склонах этой узкой долины выступают зеленокаменные породы и диориты, по трещинам которых сочится теплая вода. Здесь довольно много грибообразных накоплений углекислого кальция, отложенных источниками.
Утром 11 сентября, захватив проводника, мы поехали к западным истокам р. Камчатки, где Богдановичем в конце прошлого столетия был описан разрушенный древний вулкан. Вокруг этого вулкана расположены лавовые плато, которые, постепенно понижаясь, доходят до Пущина. К вечеру мы приехали к кратерному оз. Кенгужин, находящемуся в углублении, окруженном лавовыми горами с отвесными стенками. На поверхности озера массами плавали утки и гагары.
В отвесных стенах гор выходят андезито-базальты с вкрапленниками плагиоклаза, покрывающиеся выше несколько более серой разностью андезито-базальта.
Съездили мы и на перевал к р. Воровской, сложенный гнейсами и гранитами, и еще раз от оз. Кенгужен к Камчатской Вершине, где собрали коллекцию лав, после чего 15 сентября возвратились в Ганал.
16 сентября возвратились с охоты двое наших товарищей и привезли убитого медведя. Мясо пережарили на костре, часть засолили в запас на дорогу и 17-го выехали в Петропавловск по прямому пути через южные отроги Ганальских Востряков. По дороге мы заехали в долину р. Малкинский Вактанг, где была открыта одним из топографических отрядов магнитная аномалия. Но плохая обнаженность в долине и дождь заставили нас повернуть обратно и продолжать путь в Петропавловск.
Собственно говоря, можно было бы и не спешить в Петропавловск, а, переждав день-другой, когда установится погода, поработать еще. Но проводники просили торопиться. Им нужно было доставить нас в Петропавловск, а затем с лошадьми проделать обратный путь через Срединный хребет, и они боялись, что на перевале может выпасть столько снега, что им невозможно будет пробраться.
Вьючной тропой двигались мы по долине р. Ключевки, где встретилось много обнажений древних вулканических туфов. Перевальная часть сложена в значительной части ледниковыми образованиями и несет на себе все черты оледенения. Здесь есть два ледниковых озера, и вообще весь рельеф типично ледниковый.
21 утром приехали в с. Коряка. Из селения открывался живописный вид на Коряцкую и Авачинскую сопки. Авачинская сопка слегка дымилась. Далеко на севере видна была Камчатская вершина, на западе подымались острые пики Ганальских Востряков. Горы были покрыты свежим снегом, все блестело в солнечных лучах.
Вечером приехали в с. Елизово, переехали на пароме р. Авачу и в 2 км от Елизово заночевали. Утром нас догнали две автомашины, вышедшие за нами из Елизово, и через два часа мы были уже в Петропавловске. Пассажирский пароход «Ильич» стоял в «ковше» бухты и разгружался. Мы уютно устроились в одной из кают.
