Анализ географических исследований и открытий за период 20-60-е годы ХХ века
Материал нашел и подготовил к публикации Григорий Лучанский
Организация Комитета Северного морского пути
По мнению автора, начало исследования Севера в советский период было положено созданием Комитета Северного морского пути «20 апреля 1920 г. Сибирский революционный комитет создал специальный Комитет Северного морского пути. Ему было поручено изучение, оборудование и усовершенствование Северного морского пути «в целях превращения его в артерию постоянной практической связи». В том же году Совнарком ассигновал 41,3 млн. руб. на работы, связанные с обеспечением безопасности кораблевождения в морях Северного Ледовитого океана».
Организация Комитета Севера
С самого начала 20-ых годов началась активная деятельность в Северных районах страны. «В 1921 г. была снаряжена первая Карская экспедиция, развернулись гидрографические работы. ВСНХ (Высший Совет Народного Хозяйства) организовал Северную научно-промысловую экспедицию, функции которой в дальнейшем перешли к Арктическому институту. При Русском географическом обществе был организован Комитет Севера».
Организация Плавучего морского института
«10 марта 1921 г. В. И. Ленин подписал декрет Совета Народных Комиссаров об организации Плавучего морского института «в целях всестороннего и планомерного исследования Северных морей, их островов, побережий...». Декретом предусматривалось снабжение института топливом, оборудованием и продовольствием «наравне с учреждениями первостепенной государственной важности».
Экспедиции Плавучего морского института
«Первая экспедиция Плавучего морского института состоялась в 1921 г. на ледоколе «Малыгин». Дальнейшие исследования проводились на судне «Персей», которое спустили на воду в 1922 г. в день 5-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. Рейсы «Персея» дали крупные научные результаты».
Научные работы и экспедиции в Арктике в 20-е годы
«Кроме Северной научно-промысловой экспедиции и экспедиций Плавучего морского института исследования на Севере вели Гидрографическое управление и Российский гидрологический институт. Уже в эти первые годы существования молодой Советской республики «научные работы в Арктике приняли такой широкий размах, какого не знала история исследования полярных стран» (Н. Н. Зубов).
Созданная еще в годы первой мировой войны при Российской Академии наук Постоянная комиссия по изучению естественных производительных сил (КЕПС) в 1920 г. организует экспедиции на Кольский полуостров и в залив Кара-Богаз-Гол. Вторая экспедиция посылается по прямому указанию В. И. Ленина».
Академия наук и ее деятельность в Арктике в 20-30-е годы
Академия наук постепенно развертывала свою деятельность в Арктических районах страны. «Оживлению и расширению деятельности Академии наук по изучению естественных ресурсов страны много способствовало личное внимание к этому вопросу Владимира Ильича, давшего «громадный толчок и стимул для дальнейшей работы». «Лишь 1918–1919 гг. разбудили Академию наук к новым творческим порывам, – пишет А. Е. Ферсман. – По указаниям Владимира Ильича были быстро напечатаны лежавшие в Комиссии естественных производительных сил материалы о природных богатствах нашей страны. Отпущены были значительные кредиты, и Академия начала развертывать свою экспедиционную работу».
«…Все шире развертываются исследования громадных пространств. Изучаются поверхность, недра, гидроресурсы. Экспедиции проникают в пустыни и горы Средней Азии, на северо-восток Сибири.
В связи с 200-летним юбилеем (1925 г.) Российская Академия наук была переименована в Академию наук СССР. Это расширило сферу деятельности академии и существенно отразилось на ее дальнейших экспедиционных работах. Ее прямой обязанностью стало исследование территорий отдаленных национальных республик. В Академии наук был создан (1926 г.) Особый комитет по исследованию союзных и автономных республик (реорганизованный вскоре в Комиссию экспедиционных исследований – КЭИ), образован ряд комиссий по изучению отдельных республик. В эти годы начаты большие комплексные исследования Якутии, пустыни Каракумы, оз. Севан в Закавказье, немного позднее – Памира. Продолжается изучение арктических пространств. Экспедиции работают на Новой Земле, Новосибирских островах, Енисейском Севере. Создаются новые полярные станции и порты. Комитет Северного морского пути и Постоянная полярная комиссия Академии наук СССР проводят в Арктике важные географические исследования».
«В 1927 г. Академией наук было снаряжено 50 экспедиций. Особенно широкий размах экспедиционная деятельность Академии наук СССР получила со времени организации в 1930 г. (на базе КЕПС и КЭИ) Совета по изучению производительных сил. Он посылал в малоисследованные районы страны крупные комплексные экспедиции для решения наиболее важных народнохозяйственных проблем, связанных с социалистическим строительством. Экспедиции 1932 г. объединили в 140 отрядах около 600 научных работников, представлявших более чем 30 различных специальностей».
Образование Арктической комиссии
«Решением от 31 июля 1928 г. Совет Народных Комиссаров образовал правительственную Арктическую комиссию. Теперь изучению Арктики придается еще большее значение в связи с тем, что ее освоение, как и освоение других отдаленных территорий, входит в общий народнохозяйственный план страны».
Организация Главного управления Северного морского пути
«В 1932 г. было организовано Главное управление Северного морского пути. На него возлагалась ответственная задача по всестороннему изучению и освоению северных морей и их побережий. В связи с разрешением этой задачи возникла необходимость изучения центральных частей Арктики».
Сквозные плавания по Северному морскому пути
Основным транспортным средством в период 30-ых годов были ледокольные пароходы. «Экспедиция Арктического института на ледокольном пароходе «Сибиряков», возглавлявшаяся О. Ю. Шмидтом, впервые прошла в 1932 г. путь от Архангельска до Берингова пролива без зимовки, доказав этим реальную возможность эксплуатации Северного морского пути. Затем сквозное плавание по Северному морскому пути было повторено на судах «Челюскин» в 1933 г. и «Литке» в 1934 г. (ледокол «Литке» прошел Северный морской путь за одну навигацию в обратном направлении из Владивостока в Мурманск). Грузовые рейсы судов по этой полярной транспортной магистрали начались с 1935 г.
Исследователи советского сектора Арктики – ученые, моряки, летчики – вписали немало славных страниц в историю географических открытий и исследований. Отвага советских людей, проявленная при изучении и освоении холодных арктических пространств, была отмечена первым присвоением почетного звания Героя Советского Союза летчикам, участвовавшим в спасении челюскинцев (1934 г.)».
Снаряжение и оборудование экспедиций
Автор не дает подробного перечня используемого экспедициями снаряжения. «Когда думаешь о богатом снаряжении и оборудовании советских экспедиций (полярных высокоширотных, в пустыни и горы Средней Азии, в таежные пространства Сибири), имеющих в своем распоряжении самолеты, автомашины, моторные катера, радиоаппаратуру и пр., невольно вспоминаешь о том, в каких трудных условиях приходилось прокладывать пути первым русским землепроходцам. Но и теперь условия экспедиционной работы в горах, в тайге, в суровых просторах Арктики представляют массу трудностей и опасностей».
Трудности в освоении отдаленных районов
«Нити путей экспедиционных отрядов, выезжающих из Ленинграда, Москвы и многих других городов, густой сеткой покрывают территорию нашей необъятной Родины. Экспедиции проникают в далекие тундры Сибири, в считавшиеся недоступными пустыни, поднимаются на высочайшие горные хребты, прощупывают буровыми скважинами недра земли. Даже на дно моря опускаются ученые, облачившись в водолазные костюмы.
При выполнении поставленных задач исследователи не останавливаются перед трудностями и опасностями. Известны случаи, когда ценой жизни исследователи спасали свои полевые экспедиционные материалы.
Так, геройски погиб в далекой сибирской тайге геолог М. В. Круглов, бросившийся в пламя пожара, спасая ценные материалы научных наблюдений. Жертвы несут экспедиционные отряды, изучавшие быстрые и опасные реки Восточной Сибири. В 1931 г. на порогах Индигирки разбилась моторная лодка экспедиции Народного комиссариата водного транспорта, погибли начальник экспедиции талантливый исследователь В. Д. Бусик и его помощник Е. Д. Калинин. Позже в шивере утонули еще два сотрудника экспедиции. На величайших ледниках Памира погибли некоторые участники Таджикско-Памирской экспедиции Академии наук».
Карта о. Врангеля 1881 г., 1912 г. и современная.
Групповой портрет папанинцев. Слева направо: Э.Кренкель, И.Папанин, Е.Федоров, П.Ширшов.
СП-5 в конце июня 1955 года
Разгрузка самолета, доставившего грузы на СП-5
Организация станции «СП-4»
Автор касается вопросов организации станций на Северном полюсе. «Е. И. Толстиков особенно подчеркивает то обстоятельство, что для расположения лагеря станции «Северный полюс-4» был выбран наиболее возвышенный участок льдины, палатки и домики лагеря поставлены на ледяных буграх. Возвышенный участок льдины отличался наибольшей прочностью, поскольку он имел максимальную толщину льда».
Жилища зимовщиков станции «СП-4»
«Личный состав обеих станций размещался в сборных домиках и каркасных полусферических палатках, сокращенно называвшихся КАПШ, что значит «каркасная арктическая палатка Шапошникова». Каркас палаток собирается из легких дюралевых дуг, покрывается черным чехлом из керзы. Под ним слой байки и белоснежный внутренний чехол. Специальный прорезиненный пол застилается оленьими шкурами и брезентом. Палатка отапливается газом. Ее можно собрать за 20–25 минут. Она просторна, удобна и выдерживает ураганные ветры. Но в сборных домиках ПДШ (передвижной домик [конструкции] Шапошникова) площадью в 12,5 кв. м жить и работать лучше, чем в палатке. Они собираются из щитов, устанавливаются на лыжах, чтобы их можно было перевезти по льду (палатку в случае необходимости могут перенести три человека). Для теплоизоляции домиков применяется пенопласт. Домики отапливаются угольными печами, снабжены складной мебелью.
Сотрудникам станции «Северный полюс-4» в июне 1954 г. удалось посетить льдину, на которой в 1950– 1951 гг. дрейфовала станция «Северный полюс-2». Оказалось, что оставленные там палатки сохранились, но они выцвели добела и стояли на ледяных буграх, словно шляпки грибов».
Опасности жизни и работы на дрейфующих станциях
Описывая условия жизни и работы зимовщиков, автор отмечает, что «коллективы обеих дрейфующих станций в течение года выдержали тяжелые испытания в борьбе с суровой арктической природой.
Ледяное поле станции «Северный полюс-3» с конца ноября 1954 г. почти непрерывно подвергалось сильным сжатиям, приводившим к образованию разломов и торошению льда. Особенно тревожными были последние недели декабря, когда свирепствовали пурга и ветер, температура воздуха иногда падала до –42° и при этом происходили большие подвижки льдов.
Шесть раз в течение зимы ломалось ледяное поле, на котором находился лагерь станции. Иногда льдина раскалывалась на такие небольшие куски, что оставаться на них было невозможно, и при морозах, доходивших до –46°, приходилось перебираться с одного ледяного поля на другое. Случалось, что трещины неожиданно появлялись непосредственно под палатками и надо было немедленно принимать меры. «А бывало и так: выскочит кто-нибудь по сигналу дежурного из палатки или из домика за дверь, осветит слабым светом карманного фонаря себе путь и вдруг обнаруживает, что шагать-то, собственно, дальше некуда: во мраке ночи перед ним поблескивает черная полоса воды...».
Значение Таймырской экспедиции
«Существенный вклад в научное изучение полуострова Таймыр был сделан Таймырской экспедицией 1929 г. Геологического комитета СССР, работавшей под руководством Н. Н. Урванцева. Эта экспедиция дала много новых сведений по орографии и гидрографии края, выяснила особенности его геологического строения, обнаружила ярко выраженные следы мощного древнего оледенения. На следы былого оледенения в западной части гор Бырранга Н. Н. Урванцев обратил внимание еще раньше, когда в 1919–1926 гг. вел исследования в северной части Средне-Сибирского плоскогорья и на Таймыре. В результате работ экспедиции 1929 г. существенно изменилось представление о рельефе гор Бырранга. Экспедиция вела крупномасштабную полуинструментальную маршрутную съемку (при полуинструментальной съемке часть измерений (например, измерение углов) производится геодезическими инструментами, а часть (например, определение расстояний) – простыми приемами, употребляемыми при так называемой глазомерной съемке. Полуинструментальная съемка менее точна, чем инструментальная, но точнее глазомерной), которая базировалась на астрономических пунктах, определявшихся геодезистом А. Ф. Беспаловым.
На основании маршрутных съемок и имевшихся ранее материалов (съемок Л. Ф. Миддендорфа и А. И. Толмачева) Н. Н. Урванцевым были составлены топографические и геологические карты р. Нижней Таймыры, бассейна р. Таймыры и северной части Туруханского края [сейчас Таймырский (Долгано-Ненецкий) национальный округ].
Большое значение в уничтожении таймырского «белого пятна» имели работы Арктического института».
Животный и растительный мир Таймыра
«Летом в таймырской тундре пробуждается жизнь. В этом далеком необжитом крае исследователю часто приходится встречаться с никогда не видавшими человека животными. Молодой песец подходит к экспедиционной палатке, принюхиваясь к незнакомым запахам и не обращая внимания на смех и разговоры. «Но щелканье затвора фотоаппарата его пугает. Песец отскакивает и хрипло тявкает на гостей...
...В травяных долинах пасутся олени, бережно неся свои ветвистые рога, еще не окостеневшие и покрытые бархатистой кожей...».
Во время работы Восточно-Таймырской экспедиции, «в первый же день пребывания на берегу в гости к исследователям пожаловали три белых медведя. «Их встретили с радостью и даже доставили в лагерь на машине, правда уже в виде мертвых туш. Удачная охота обеспечила надолго и людей и собак прекрасным свежим мясом...».
«Распластавшийся по земле кустарничек полярной ивы радует взгляд исследователя. Если поднять его от земли, то он не будет выше сидящего на корточках человека».
«В середине сентября исследователи были на Таймырском побережье (Морской отряд на «Норде» прибыл месяцем раньше). Перед глазами их расстилался голый, унылый берег. Горная цепь, проходящая южнее, немного скрашивала пейзаж. Растения тундры отцвели, кругом все было окрашено в грязно-желтый цвет».
Транспорт Таймырских экспедиций
«Существенное осложнение в исследование Таймыра вносила удаленность его территории. Одна из экспедиций, работавшая на оз. Таймыр в 1943–1944 гг., сперва прошла по тундре около 1 тыс. км на оленях, а затем спустилась к нему по реке на лодках. Экспедиция зимовала на берегу озера в палатках, отапливавшихся каменным углем, ведя всю зиму стационарные научные наблюдения. Обратная доставка экспедиции была осуществлена специально присланным самолетом.
Если первые советские экспедиции на Таймыр (А. И. Толмачева, Н. Н. Урванцева и последующие) пользовались главным образом лодочным транспортом, собачьими и оленьими упряжками, то в дальнейшем в таймырской тундре стали также использоваться автомашины-вездеходы. Съемочные работы выполнялись с помощью авиации».
Связь таймырских экспедиционных партий
«Постоянным спутником экспедиционных партий стала радиоаппаратура. Радио связало исследователей не только с экспедиционными базами, но и со всей страной».
Жилища зимовщиков на Таймыре
Автор не указывает точно и подробно, какими именно были жилища зимовщиков на Таймыре. «Для зимовщиков возводились прочные строения, которые доставлялись сюда по Северному морскому пути. Но и в этих новых условиях работа в таймырской тундре была нелегкой».
Условия работы и быта Таймырских экспедиций
Один из членов экспедиции вспоминает об условиях жизни: «Летом здесь не снимешь зимней шапки и ватного костюма: сейчас припекает солнце, а через час мокрые хлопья снега могут закрыть нежную зелень травы. Здесь не найдешь ягод и грибов, годных в пищу. Лишь изредка, если солнце подсушит растущие на камнях лишайники, можно из этих лишайников сложить костер и вскипятить чайник, сберегая драгоценный керосин».
В пеших маршрутах нужно нести с собой все – от консервов и сухарей до спального мешка и кольев к палатке. Каждый шаг здесь открытие, но дается он с трудом. «Ноги вязнут в оттаявшей почве, необозримые поля камmso-bidi-font-weight:normalMsoNormal/btext-align:justify;text-indent:36.0pt;backgst1:metricconverter productid=/o:pMsoNormal style=span style=round: whitebr //iMsoNormalspan style=/spanfont-size:12.0ptp class=енных россыпей встают на пути, бурные холодные реки заставляют по нескольку дней искать брод».
Деятельность Восточно-Таймырской экспедиции
На смену Таймырской экспедиции пришла Восточно-Таймырская, которая занималась подробным изучением полуострова. «Большие работы по исправлению и уточнению карты побережья полуострова Таймыр были выполнены Восточно-Таймырской экспедицией Гидрографического управления Главсевморпути 1940–1941 гг. Было изучено обширное пространство побережья от мыса Челюскин до бухты Марии Прончищевой, т. е. от самой северной до самой восточной части полуострова.
В состав экспедиции входило 38 человек (геодезисты, топографы, гидрографы и другие специалисты). Возглавлял экспедицию астроном-геодезист А. И. Косой, неоднократно руководивший большими работами в слабоизученных районах Севера».
Снаряжение Восточно-Таймырской экспедиции
«Экспедиция была оснащена инструментами высокой точности, имела в своем распоряжении радиоаппаратуру, небольшое гидрографическое судно «Норд», мотокатера и вездеходы.
Экспедиция снаряжалась в Ленинграде и Архангельске. Из Архангельска одна группа сотрудников (морской отряд) с частью снаряжения добиралась к месту работ на «Норде», основная же часть экспедиции и ее главные грузы плыли на ледокольном пароходе «Дежнев».
Организация базы Восточно-Таймырской экспедиции
«Куда бы ни ступила нога, – пишет А. И. Косой, – вода выступала из грунта, и сколько мы ни искали сухую площадку для постройки базы – найти не могли. Узкая галечная прибрежная полоса могла служить только временным местом для складывания грузов, да и она наполовину была загромождена навороченными на берег ледяными глыбами...».
Жилища зимовщиков Восточно-Таймырской экспедиции
Автор не указывает типа палаток, которые использовались в экспедиции, и не описывает подробно деталей других строений. «Сперва на пустынном берегу возник палаточный город, затем началось сооружение трех деревянных строений экспедиционной базы».
Транспорт Восточно-Таймырской экспедиции
В экспедиции использовались собачьи упряжки, вездеходы, авиация. «Во время осенних геодезических работ морского отряда под собачьей упряжкой проломился лед. Собаки и нарты с грузом оказались в воде. Лагерное снаряжение удалось достать из-подо льда, но двенадцать лучших собак утонули, этим был нанесен большой урон транспорту экспедиции.
…Большие неприятности причинила задержка с возвращением на базу одного из геодезических отрядов, отправившегося в рекогносцировочный маршрут на вездеходе. Этот вездеход, а затем и второй, ушедший на розыски задержавшегося отряда, из-за поломок пришлось потом оставить в тундре.
В декабре в самые темные месяцы полярной ночи закончились все разъезды. В феврале была отправлена в тундру ремонтная бригада для починки и доставки вездеходов. По пути эта бригада вела рекогносцировку и построила сигналы (пирамиды) для геодезических наблюдений.
В марте – апреле развернулись работы морского (гидрографического) и берегового отрядов. Для переброски некоторых партий использовали прилетевший сюда из соседнего района самолет».
Пожар на базе
«По неосторожности одного из работников экспедиции сгорела постройка радиостанции, которую пришлось восстанавливать в темноте начавшейся полярной ночи во время морозов и пурги».
Работа исследовательских партий
В составе экспедиции в сложных природных условиях трудились геодезические, топографические и другие исследовательские партии. «В конце мая весенний тур полевых работ был закончен, и партии стали собираться на базу. Завершение основных геодезических работ дало возможность приступить к топографической съемке.
В июне – июле на собачьих упряжках выехали в тундру топографические партии берегового отряда. Партия, завершавшая геодезические работы, вышла на вездеходе. По пути она забрасывала к месту работ груз и людей последней топографической партии.
Наступившая летняя распутица сильно затрудняла полевые работы. Теплые солнечные дни вызвали интенсивное таяние снега. В бухтах на льду скапливалась вода. Геодезистам иногда приходилось работать, стоя по колено в воде. «Местами вода заливала за голенища болотных сапог – так высок был ее уровень. Измерения оказались возможными только потому, что лед лежал неподвижно на грунте. Приходилось торопиться не только из боязни, что бурное таяние сорвет измерение, но еще и потому, что каждый лишний день задержки уменьшал шансы на благополучное возвращение вездехода...».
Об условиях работы топографических партий в период распутицы говорят выдержки из дневника топографа-геодезиста Н. С. Юдова, одного из руководителей партии:
«30 июня... На суше снега совсем нет, местами появились полыньи, и передвижение по льду весьма затруднительно... Встретили трещину более 4 метров ширины, идущую от берега в море до чистой воды. Переправились через эту трещину на льдине, так как иного пути не было. Далее... лед дрейфовал; припай шириной около 200 метров состоял из льдин, разделенных между собой десятиметровыми трещинами. Переправа на расстояние 2 километров с гружеными нартами, связанная с большими трудностями и риском, заняла около 6 часов».
«16 июля... начался сильный дождь, который шел двое с половиной суток. Лед таял на глазах; там, где 16 июля проезжали груженые нарты, 18 июля, идя на работу налегке, приходилось переправляться на отдельных льдинах, как на плотах, а при возвращении с работы в двух местах мы брели по пояс в воде.
19 июля сделали еще попытку переправиться с острова на материк, но неудачно, только 20 июля эта попытка увенчалась успехом, причем, переправившись через пролив... около 2 километров тянули вместе со всеми собаками груженую нарту по песку и гальке».
Тяжелые условия работы были и в топографических партиях морского отряда. Собачьего транспорта эти партии в период распутицы не имели и перебрасывали лагеря вьюками на собственных спинах.
«К нам на полуостров Ласиниуса, – пишет топограф Н. И. Линник, – прибыла с острова Вилькицкого партия Касьяненко: оставаться дальше на островах они не могли, рискуя оказаться надолго отрезанными водой от материка. Местами товарищи шли по пояс в воде, но, несмотря на все трудности пути, свое имущество эта партия доставила на мыс Ласиниуса целиком, таща его где на нартах, где на себе. В заливе Симса картина не лучше: большая часть залива (в южной части) свободна от льда, а ближе к морю еще стоит лед, но испещрен трещинами и полыньями. Везде широкие забереги. Обстановка с каждым днем ухудшается, и, хотя работы остается только на два дня, приходится уходить на базу...
...Решено идти к судну. Продукты все кончились, есть только рис. Первой через залив Симса ушла партия Касьяненко. Добравшись до восточного берега, она должна зажечь костер, дым от которого покажет, что нам можно двигаться в путь. Через пять часов увидели дым и, навьючив на себя спальные мешки и инструменты (килограммов по 25 на каждого), пошли через залив. Переправа через залив шириной не более 6–7 миль заняла 5 часов. Хорошенько просушившись у костра, мы снова принялись за работы».
«В августе все работы были закончены и основная часть экспедиции на ледокольном пароходе «Сибиряков» отправилась из порта Диксон на Енисей, в Дудинку, и оттуда на речном пароходе в Красноярск».
Восточный берег Таймыра до и после экспедиции 1940-41 гг. Жирной линией показана старая (неправильная) береговая линия.
