Опыт экспедиции ВВС США на дрейфующий остров Т-3
Материал нашел и подготовил к публикации Григорий Лучанский
Коре Родаль - норвежский ученый, исследователь Арктики, принимал участие в полярных экспедициях, проводившихся по инициативе шведских и датских научно-исследовательский организаций. Он работал также в составе научных экспедиций Военно-Воздушных сил США на Аляске. В марте 1952 г вместе с тремя товарищами К. Родаль в течение 13 дней оставался на одном из дрейфующих ледяных островов недалеко от Северного полюса, Т-3 (74°30' с.ш. и 160° з.д.), подготавливая почву для организации временной научно-исследовательской базы в центре Северного полярного бассейна. К.Родаль принимал участие в планировании, подготовке экспедиции и первой высадке на ледяной остров вплоть до оборудования на нем постоянной научной станции.
Имея богатый опыт арктических экспедиций, К.Родаль утверждает, что жизнь и работа в арктических условиях определяются тремя факторами:
практическим опытом и умением приспособиться к данным условиям;
умением защищаться от воздействия неблагоприятных метеорологических условий;
правильным питанием.
По мнению исследователя, «эти факторы имеют одинаково важное значение, так как без наличия знаний и практического опыта даже самое лучшее снаряжение может оказаться бесполезным».
К. Родаль в процессе пребывания на острове Т-3 провел наблюдения и сделал выводы о влиянии низких температур на организм человека в арктических условиях. Он писал: «Главный враг человека в Арктике - это холод, когда температура падает очень низко. При температуре выше минус 34° С жизнь на севере протекает почти нормально. Одетые в парки, мы сидим на стремительно несущихся нартах, резвые собаки быстро бегут по скрипучему снегу, сверкающему на солнце. Мы можем соскочить с нарт и некоторое время бежать рядом с собаками, чтобы разогреться. Ночью мы без труда разбиваем палатку и спокойно спим в наших арктических спальных мешках. Однако эффективность деятельности человека вне помещения сильно снижается при температуре ниже минус 35-40°С. Жизнь становится более трудной, значительно сокращается работоспособность даже животных; при дальнейшем понижении температуры она утрачивается почти полностью. Если человек не имеет специальной одежды и особых приспособлений для борьбы с холодом, то при температуре минус 50°С он вообще не может находиться и работать длительное время вне помещения.
В арктических условиях тепло и возможность приготовить горячую пищу, по крайней мере, один раз в день в дополнение к горячим напиткам, имеют большое значение. Практически, если человек подвергается воздействию сильного холода, не имея соответствующей защиты от потери тепла и достаточного количества пищи, то он умрет независимо от степени его акклиматизации. Так, например, если человек будет лежать на снегу при температуре минус 50°С, он быстро замерзнет независимо от того, уроженец он Крайнего Севера или нет.
Человеческий организм может противостоять холоду в очень незначительной степени. Если человек подвергается длительному воздействию холода, организм его борется с потерей тепла главным образом путем сужения кровеносных сосудов, благодаря чему наружная ткань выделяет меньшее количество тепла до тех пор, пока температура кожи не достигнет определенного предела. Затем начинается озноб, во время которого выделение тепла может временно возрасти вдвое. Внутренняя температура тела, несмотря на понижение температуры наружных частей его, остается неизменной в течение значительного периода времени, но в конце концов, когда потеря тепла продолжается, температура тела снижается (гипотермия) и, если не принять мер, может наступить смерть от переохлаждения тела. Процесс охлаждения тела значительно ускоряется, когда человек подвергается одновременно воздействию холода и ветра».
При усилении холода, как считает К. Родаль, потерю тепла можно предотвратить с помощью дополнительной одежды. Он утверждает, что одежда эскимосов наиболее всего приспособлена к условиях жизни в Арктике: она обеспечивает лучшую защиту от холода при надевании меньшего количества слоев одежды. «Последнее имеет большое значение, так как в случае необходимости эскимос может одеться за несколько секунд, в то время как человеку, носящему европейский костюм, потребуется несколько минут, чтобы надеть на себя многочисленные предметы одежды. При входе в теплое помещение эскимос снимает свою парку и чувствует себя хорошо, а приезжему в Арктику человеку, чтобы не вспотеть, нужно снять много слоев одежды.
Характерной особенностью эскимосской одежды является свободная циркуляция воздуха между различными частями ее, что способствует испарению влаги. Парка сидит на эскимосе свободно и рукава настолько широки, что он может свободно вытащить из них руки, чтобы согреть кисти, не снимая парки».
Огромное значение имеет также качество спальных принадлежностей. Обычный тип арктического спального мешка позволяет человеку спать в нем при температуре до минус 35°С. Когда температура падает еще ниже, желательно иметь спальные мешки, подбитые мехом северного оленя, или мешки, столь же хорошо защищающие от холода. В некоторых наиболее известных арктических экспедициях использовались двухместные спальные мешки, которые обладают меньшим весом и лучше сохраняют тепло.
Важным также оказывается умение соорудить надежное убежище от холода и ветра. «Для сооружения надежного убежища в суровых арктических условиях требуются большое искусство и опыт. Раньше обычно строили убежища из снега на манер иглу (особенно если путешествовал один человек), так как эскимосы благодаря вековому опыту знали, что снег хорошо сохраняет тепло.
Я часто видел также, как эскимосские охотники, застигнутые плохой погодой, сооружали упрощенные снежные убежища. Обычно в этом случае охотник роет яму в снегу, в которой мог бы уместиться спальный мешок, и надстраивает над ней крышу из нескольких кусков плотного снега. В этой снежной пещере он зажигает свою лампу (ворвань с фитилем из мха или другого подходящего материала), кипятит чай и варит мясо. Закончив приготовление пищи, он уменьшает горение фитиля, делая его более узким, и экономит таким образом горючее. Такая лампа достаточна для создания минимального уюта».
Исследователь, кроме того, обращает внимание на индивидуальные физиологические особенности путешественника, например, повышенную потливость. «В арктических условиях чрезвычайно большой вред может нанести человеку его потливость. Однажды, одетый в меховую парку, я сильно вспотел во время преследования моими ездовыми собаками медведя. Моя верхняя одежда, пропитанная потом, превратилась затем, когда я вновь поехал на санях, в ледяной панцирь. Поэтому важно уметь предотвращать потливость путем подбора соответствующей одежды в зависимости от характера мускульной работы. Опытный путешественник в начале пути одет сравнительно легко и поддерживает такой темп передвижения, который позволяет держать тело в тепле, но не потеть. На привале он застегивает на все пуговицы свою верхнюю одежду и надевает еще некоторые предметы одежды, включая, если в этом есть необходимость, кожаную куртку, защищающую его от пронизывающего ветра».
Доставка людей и грузов к месту назначения производилась на самолетах. Продовольствие, оборудование и имущество были упакованы в алюминиевые контейнеры, которые в случае необходимости можно было сбросить с парашютами с самолетов Б-29 или С-54. Когда контейнеры были заполнены, их перевязали, опечатали, по бокам поставили яркой светящейся краской номера так, чтобы они были хорошо видны с самолета, когда контейнер будет находиться на снегу. Затем их взвесили и на грузовиках перевезли в один из ангаров 10-й авиационной спасательной эскадрильи, где их разместили вдоль стен в порядке погрузки в самолеты.
В рюкзаки были уложены индивидуальные пакеты в специальной упаковке на случай аварии. Каждый член экспедиции должен был сам нести свой рюкзак. Таким образом, важные предметы одежды, спальные мешки и принадлежности, инструменты, горючее, печки и запас продовольствия были бы под рукой в случае вынужденной посадки или выброске с парашютом на лед.
Необходимо было как можно быстрее создать надежный лагерь, в котором можно было бы жить и работать при самых низких температурах и штормах. Для организации лагеря также была взята одна горная палатка с двойными стенками на четыре-шесть человек и одна огнеустойчивая палатка с разборными стенками. Из всех палаток данного веса и размера, которые имелись в наличии, эти типы палаток в наибольшей степени соответствовали предъявляемым требованиям. Для обогрева палаток были взяты примусные печки, два авиаобогревателя и одна масляная печка.
Двустенная палатка, рассчитанная на проживание 4-6 человек, для первой ночевки на острове была поставлена на лед в снегу на глубине 90 см. Металлическими колышками она была прочно прикреплена к концам растяжных канатов ко льду. Остальные веревки закреплялись на снегу при помощи лыжных палок. Вокруг палатки была возведена стена из снежных кирпичей, нарезанных лопатой в форме квадратов. Внутри палатки на полу расстелили большой брезент и надули резиновые матрацы, затвердевшие на морозе. На каждого проживающего приходилось по два спальных мешка, один из которых, так же как и одеяла, использовали в качестве подстилки.
«Мы пытались обогреть палатку, но обнаружили, что керосин не воспламеняется, а лампы, заправленные бензином, нам удалось зажечь лишь после нескольких попыток. Керосин был тягуч, как густой сироп, и когда его вливали в примусную печку, он затвердевал, как стеарин, стекающий со свечи. Масло напоминало рыхлый лед.
В конце концов, после долгих усилий мы зажгли два керосиновых обогревателя и примусные печки. Затем открыли ящик с продовольствием и приготовили (впервые на острове) себе пищу. Сидя на ящиках вокруг центральной стойки, мы грели руки над пышущими печками, жевали мороженые сосиски, печенье и фрукты и пили горячий шоколад. Наконец мы отодвинули наши печки в сторону и полураздетые влезли в холодные спальные мешки, чтобы отдохнуть после 24-часового бдения. Несмотря на позднюю ночь, было так же светло, как и в момент нашего приземления на остров. Было так холодно, что мы легли, не сняв шапок, с надвинутыми на головы свитерами, так как в мешки проникал холодный воздух», - вспоминает К. Родель.
Во второй палатке расположилась кухня, в ней поставили печку, отапливаемую нефтью. Печка была при помощи трубопровода соединена с наполненным нефтью цилиндром, который находился снаружи палатки. Однако нефть в цилиндре застывала и закупоривала отверстие, для отогревания трубопровода использовался примус. На внутренних стенах палатки - кухни ежедневно нарастал лед. Для лучшей теплоизоляции ее также обложили снежными кирпичами. Для нарезания снежных кирпичей использовалась короткая металлическая пилка. «Эта непроницаемая для ветра стена из снега достигла высоты крыши и оказалась таким эффективным изоляционным средством, что лед не стал больше нарастать на внутренних стенках палатки-кухни». Затем для палатки-кухни была изготовлена дверь из остатков деревянных ящиков. Чтобы через нее не проникал ветер, ее обили брезентом, а проход к двери обложили снежными глыбами. Из коробок, в которых раньше лежало продовольствие, сколотили столы и стулья.
В кухонной палатке против печки располагалась радиостанция, на столе рядом с дверью стоял примус и лежали кухонные принадлежности; компасы, часы, фотоаппараты и ножи были подвешены на веревках к крыше палатки. Снег и лед приносили в большом тазу и натаивали воду для питья и умывания.
«Когда палатка была оборудована, мы получили теплое, чистое и удобное место, где могли отогревать замерзшие руки, сушить свою одежду и есть в тепле и уюте. Однако палатка была настолько мала, что когда мы приходили в своей заснеженной одежде, то должны были входить по одному, чтобы можно было свободно раздеться», - пишет К. Родаль.
Между двумя палатками был прорыт проход, по краям его обложили снежными глыбами. Созданная система снежных пещер защитила от ветра и дала возможность передвигаться из одной палатки в другую даже в самую плохую погоду. В конце другого прохода была устроена маленькая туалетная комната, которая представляла собой яму, вырытую в снегу до самого льда и обложенную по краям снежными глыбами, с крышей из брезента. Чтобы крыша была выше, ее подняли в центре лыжной палкой.
Для защиты от холода во время сна и отдыха использовались трехслойные спальные мешки. «Собираясь ложиться спать, мы зажигали примусы, чтобы перед раздеванием как можно выше поднять температуру в палатке. После подъема нам требовалось значительное усилие воли, чтобы выбраться из спальных мешков. Много беспокойства причиняли нам застежки-молнии, которые частично замерзали».
Внутри палатки было достаточно тесно. «Спальные мешки мы разложили, подобно спицам колеса, от центрального шеста палатки, головами к стене. В промежутках между спальными мешками мы сложили наши рюкзаки и личные вещи. Вокруг центрального шеста палатки, на ящиках из-под продуктов стояли печки, а рядом с дверью ружья, лыжи, лежал неприкосновенный запас продовольствия, переносная радиостанция, которая была необходима для передачи сигналов бедствия в случае чрезвычайного положения, и другое оборудование и имущество, упакованное в мешках, чтобы предохранить его от снега.
В палатке едва ли нашелся бы квадратный фут свободного места. Здесь, лежа полураздетыми в спальных мешках, с одеждой, которая находилась или внутри мешков или сверху, чтобы ее можно было быстро отыскать, мы коротали время в период снежного бурана, мучаясь бессонницей. Время от времени мы высовывали головы из мешков, чтобы взглянуть на палатку, на оборудование и имущество, и кто-нибудь делал свои замечания, но сквозь шум и свист ветра было очень трудно расслышать сказанное, и поэтому мы большей частью молчали, оставаясь наедине со своими мыслями. Я пришел к выводу, что если палатку сорвет, то нам ничего не останется делать, как остаться в мешке до окончания снежного бурана».
Поскольку проживание в палатке было не очень комфортным и опасным из-за частых буранов, исследователи соорудили снежный дом типа пещеры. В снежной пещере стены покрыли одеялами и брезентом, вместо двери повесили двойное одеяло. Одна керосиновая печка вполне обогревала комнату. Внутри пещеры обустроили специальные лавки-лежаки из снежных плит, которые выполняли функцию кроватей. На них уложили спальные мешки.
Чуть позже на ледяном острове Т-3 К.Родаль с товарищами смонтировали домики типа Джеймсуэи, которые должны были служить постоянным местом жительства. Домики были оборудованы печками, кроватями и другими предметами домашней обстановки, кухонными принадлежностями, силовыми установками, оборудованием связи т. д. Кроме того, для работы научной станции стали использовать большой дизельный движок, вышки для ветряных двигателей и несколько очень точных приборов.
Сооруженный на острове склад представлял собой яму в снегу размером 5х5 ярдов, обнесенную высокой стеной из снега. Крыша была изготовлена из большого куска брезента, а в центре из трех пустых бочек была сооружена подпорка. «Стены были такими высокими, что человек мог стоять внутри во весь рост. После того как все оборудование было перенесено внутрь склада, мы натянули брезент и укрепили его в снегу. Затем для большей безопасности вморозили концы веревок в лед».
На собственном опыте во время жизни на открытом воздухе в арктических районах Аляски путешественники убедились, что стандартные спальные мешки и теплая арктическая одежда не пригодны для суровых условий жизни на ледяном острове Т-3. Для успеха экспедиции важно иметь одежду, которая защищала бы от холода и ветра, так как обморожение рук или ног могло привести к дезорганизации всей работы и вызвать необходимость проведения опасных спасательных операций. Поэтому были приобретены специальные спальные мешки и одежда для зашиты от ветра. Так как времени до начала экспедиции оставалось мало, не удалось получить специальную одежду из шкуры оленя карибу, которая более всего была пригодна для экспедиции. Эта одежда являлась обычной стандартной экипировкой для исследователей Арктики, но она не была принята как общий вид довольствия для ВВС потому, что не было достаточного количества шкур оленя карибу.
Запас провизии различался в зависимости от условий проживания. Во время научных исследований вне станции предполагалось использовать в пищу специальные полевые рационы, содержавшие различные свежие продукты, и тридцатидневный запас на случай чрезвычайного положения. Специальные запасы продуктов питания при работе в полевых условиях включали рационы в специальных упаковках, каждая упаковка имела запас продовольствия для пяти человек на один день или для одного человека на пять дней со специальной раскладкой для трехразового питания. Эти рационы просты в приготовлении, вкусны и содержат большое количество калорий. Свежие продукты включали главным образом высокосортное мясо, хлеб, масло, сыр, фрукты, пряности и соусы. Ввиду того, что неприкосновенные запасы можно было расходовать только в случае чрезвычайного положения, с собой были взяты богатые углеводами рационы ВВС, так как они больше всего подходили по весу и их можно было употреблять в пищу без предварительного приготовления. Для употребления в пищу в постоянном лагере предназначались 6000 фунтов обычных продуктов питания.
Завтрак состоял из замерзшего хлеба, поджаренного в беконе, с сыром и джемом - все перемешивалось вместе. Это вкусное блюдо имело то преимущество, что его легко было готовить и оно давало белки, жиры и углеводы в нужной пропорции. Исследователи по очереди таяли снег, приготовляли пищу и мыли посуду. К.Родаль отмечает, что зимовщики всегда имели отличный аппетит, хотя за время пребывания на острове каждый потерял в весе несколько фунтов.
Во время жизни на острове исследователи на собственном опыте убедились в необходимости усовершенствования жилищ и одежды. К. Родаль писал: «Существование человека в этих районах невозможно без получения снабжения извне до тех пор, пока проводимые исследования не подтвердят, что зоопланктон имеется в достаточных количествах, чтобы его можно было употреблять в пищу. Поэтому для жизни в Полярном бассейне необходимо иметь с собой запас продовольствия - факт, который вызывает потребность в изготовлении концентрированных рационов продовольствия с максимальным содержанием питательных веществ на единицу веса. Кроме того, нужно сконструировать небольшие по размерам печки, предназначенные для индивидуального пользования на паковом льду. Далее жизнь на ледяном острове Т-3 показала, что для успешной борьбы с «влажным холодом» в летний период на паковом льду необходимо разрабатывать новые виды оборудования, имущества и одежды, коренным образом отличающиеся от тех, которые используются во время сухого мороза».
Самыми серьезными трудностями были обморожения, слепота от блеска солнца, полная изоляция, темнота полярной ночи, а также отравление витамином А и инфекционные болезни. Исследователи убедились, что жизнь на паковом льду не требует каких-то сверхчеловеческих способностей и усилий. Необходимо лишь иметь практические навыки и опыт, соответствующее жилище, одежду и пищу.
