Французские полярные экспедиции в Гренландию
Материал нашел и подготовил к публикации Григорий Лучанский
Поль-Эмиль Виктор (1907) - французский полярный исследователь, президент французского антарктического общества. В 1933-34 году участвовал в Гренландской экспедиции. В 1936 году на собачьих упряжках пересек Гренландию, зимовал на восточном побережье (1936-37 гг.). В 1949 году экспедиция под его руководством прошла на гусеничных снегоходах «Визель» от залива Диско к центру Гренландского ледника и на высоте почти 3000 м основала «Стасьон сентраль» (Центральную станцию).
Первая Гренландская экспедиция была осуществлена под руководством известного французского полярного исследователя Ж.-Б. Шарко. На судне «Пуркуа-па» четверо исследователей отплыли к восточным берегам Гренландии. Здесь они собрали большую коллекцию этнографических материалов, эскимосской одежды, а также более двухсот грамзаписей старинных легенд и песен.
Во время второй экспедиции (1936-37 гг.) в Гренландию Виктор по собственному желанию остается зимовать в семье эскимосов. «Год, проведенный в эскимосской семье, которая приняла меня как сына, стал в моей жизни чем-то значительно большим, чем простое обогащение и углубление этнографических исследований, - вспоминает Виктор.- Только там я понял весь смысл этих знаний, на первый взгляд сухих, а в действительности волнующих, глубоко западающих человеку в душу. Ни один миссионер, ни один врач не имел возможности так много увидеть, понять и пережить, как я, единственный европеец на восточном побережье Гренландии. Европеец? Нет, неверно! Я чувствовал себя больше эскимосом, чем сами эскимосы. Полными пригоршнями я черпал из их жизни все ее проявления. Каждый их жест, высказывание, действие - все это было ценным вкладом в сокровищницу истории человеческой культуры. Вместе с ними я испытывал блаженное состояние сытости и страдал от голода...
Их заботы и радости стали моими, среди них я ощутил радость поисков и открытий, нашел подлинный смысл жизни. Я научился думать и рассуждать как первобытный человек, обладающий умом, куда более глубоким, чем наш, ибо он более близок к законам природы... Будучи среди них, я понял, что значит в полном смысле этого слова любить и быть любимым. Я никогда не чувствовал себя одиноким. Я был просто одним из них. И это давало мне ощущение такого покоя, какого я никогда и нигде до этого не испытывал», - пишет исследователь.
Живя среди эскимосов, Виктор изучал, каким образом этот народ приспособился жить в экстремальных условиях Арктики. Все технические изобретения эскимосов прошли испытание временем и могут быть заимствованы полярными путешественниками.
Добротные нарты, способные выдержать быструю езду по обледеневшему неровному снегу и по кручам ледников, сделанные без единого куска железа, без шурупов или гвоздей, по сей день вызывают восхищение. Знаменитые нансеновские нарты, которыми до сих пор пользуются в снаряженных по последнему слову техники экспедициях на обоих полюсах земного шара, представляют собой несколько улучшенный вариант старинных эскимосских нарт, отлично приспособленных к условиям Арктики.
Прототип каяка выдержал испытание в течение тысячелетий. Легкий, эластичный остов, изготовленный из плавника, пригнанного в Гренландию морским течением с берегов далекой Сибири или Северной Америки, эскимосы обтягивали шкурами свежезабитых бородатых тюленей. Эти кожи, аккуратно выделанные, без следа шерсти, сшивались с помощью костяной иглы особым швом, который не оставлял дыр в обшивке.
Каждый охотник сам строил себе каяк, сообразуясь со своим ростом. Эта самая юркая лодка в мире имеет обычно около 6 м в длину, полметра в ширину и четверть метра в высоту. Укрепленные на носу и корме кости моржа играют роль буферов. Снизу крепятся бивни нарвала, чтобы уберечь лодку от ударов о льдины: продырявленная лодка затонет, а ее владелец погибнет, так как эскимосы не умеют плавать.
Круглое отверстие (люк), через которое охотник залезает в каяк, должно быть очень узким и как можно плотнее прилегать к телу. Поэтому люк закрывается кожей, туго стягиваемой ремнем вокруг пояса, или непромокаемой одеждой гребца, в которой и капюшон, и рукава не только точно подогнаны, но и крепко и плотно завязаны.
Охотник образует одно нераздельное, водонепроницаемое целое со своей юркой лодкой, как некогда наездник-татарин со своим конем. Когда резкий удар волны переворачивает каяк вверх дном, эскимос одним ловким движением руки под водой легко выправляет его.
Спортсмены-гребцы всего мира и сегодня мастерят легкие лодки по старинному эскимосскому образцу, пользуясь вместо кожи пластиками или прорезиненным полотном.
Термины «каяк» и «иглу» вошли в международный лексикон, как и слово «анорак», которым называют просто скроенную рубашка с капюшоном, надеваемую через голову. Анорак незаменим в метель и холод. Сшитый из тюленьих шкур, он должен быть свободным, чтобы воздух, образующий дополнительный теплоизоляционный слой, мог беспрепятственно циркулировать под ним. Когда охотник во время продолжительного бега за собачьей упряжкой вспотеет, ему достаточно откинуть капюшон, чтобы влага испарилась через широкий воротник.
Отказавшись от самой замысловатой европейской и американской полярной одежды, покоритель Северного полюса Пири во время своих многочисленных попыток достигнуть полюса через Гренландию носил исключительно эскимосскую одежду. Он отмечал, насколько опасно надевать под меховой анорак шерстяное белье: когда оно пропитывается потом, человек начинает сильно мерзнуть.
Зимой гренландские эскимосы охотнее всего надевают пухом внутрь «белье», тщательно сшитое из десятков и даже сотен птичьих шкурок или же из пушистого меха молодого карибу, сверху натягивают анорак, а на ноги - штаны из шкуры белого медведя. Такие штаны тяжелы, но их достоинство заключается в том, что на шерсть белого медведя не налипает снег. Летом эскимос заменяет их тюленьими или оленьими штанами мехом наружу.
Эскимосская обувь - «камики» - также результат многовекового опыта. Она шьется из двух слоев: внутреннего - шерстью к телу и внешнего - шерстью наружу. Обувь из тюленьей кожи непромокаема, отлично сохраняет тепло, для чего она изнутри выстлается сухой травой или шерстью мускусного быка. Зимние камики из медвежьего меха делают походку охотника бесшумной, а тюленьи камики летом не скользят по льду. Праздничная эскимосская обувь, доходящая до середины бедер, украшается разноцветными ремешками.
Единственным доступным веществом для выделки мягкой кожи при отсутствии химических веществ являлась перебродившая моча, которая тщательно собиралась и хранилась в каждом иглу. Именно этим отличным дубителем издавна пользовались в Гренландии для выделки кожи, а потом шкуру долго и усердно мяли собственными зубами.
Весной в Арктике солнце, отражаясь, больно режет глаза. Самые современные солнцезащитные очки, применявшиеся в последнее время полярниками, имели один крупный недостаток: на стеклах или пластике замерзал пар, покрывая их непроницаемой пленкой. Эскимосы не знали таких затруднений. Тонкие костяные пластинки с узенькой горизонтальной щелкой отлично защищали их глаза от ослепительного блеска солнца, не мешая смотреть.
Участники последних французских полярных экспедиций в Гренландию воспользовались опытом эскимосов: в темных очках из пластмассы на уровне зрачка просверливают миллиметровое отверстие. Отлично защищая глаза, такие очки никогда не запотевают.
Вершиной изобретательности эскимосов и их удивительного умения приспосабливаться к окружающей среде, является иглу - жилище, сооруженное из глыб снега, единственного строительного материала, которого здесь всегда достаточно. Жители северной Гренландии изначально строили жилища из снежных кирпичей, обитатели южных районов острова жили некогда в землянках, крытых камнями, дерном и плавником. Летом они перебирались из зимних стойбищ в легкие шалаши с остовами из костей кита или карибу, обтянутых кожей. Но в полярную ночь и они всегда сооружали иглу. Пористая глыба снега, содержащая миллионы наполненных воздухом ячеек, является плохим проводником тепла, превращаясь в превосходный теплоизоляционный материал, делая дома теплыми.
Перед началом строительства эскимос тщательно изучает снежный покров, чтобы выбрать лучший сторо- ительный материал. Снег для иглу должен быть плотным, слежавшимся, на таком снегу полозья саней не оставляют глубокой колеи. Иглу из рыхлого снега рухнет до окончания постройки. В иглу из слишком спрессованного снега человек начнет быстро мерзнуть. Найдя подходящий по качеству снег, эскимос достает из нарт длинный, широкий костяной или стальной нож, похожий на индейское мачете. Не пользуясь никакими расчетами, он вырезает нужное количество снежных плит. Под каким углом наклоняя внутрь первый ряд плит, строитель так срезает их верхушки, чтобы остальные плиты ложились по спирали, замыкая свод над головой. Эскимосы без циркуля и рулетки безошибочно угадывает, какой должна быть пропорция между диаметром и высотой снежного дома.
Выходное отверстие он прорезает в самом низу стены и прокапывает в снегу длинный туннель, который защищает внутреннее помещение иглу от снега и ледяных порывов ветра. Вентиляционное отверстие он проделывает внизу, всегда с подветренной стороны. Вентиляционное отверстие в верхушке сооружения приведет к катастрофе: теплый воздух, улетучиваясь из иглу, растопит снег, и кровля рухнет.
Строя на зиму иглу, эскимос с северо-западного побережья из района Туле возводит в радиусе десяти метров высокую полукруглую стену. Первая же метель завалит снегом свободное пространство, образуя дополнительное утепление, защищающее от порывов северного ветра.
Но иглу не только сохраняет тепло и защищает от пурги. Оно отличается еще одним необыкновенным достоинством: его можно быстро построить. В пути, на тропе, охотник, настигнутый снежным бураном, может в течение всего тридцати минут соорудить небольшое убежище, в котором помещаются двое или даже трое людей. Встречаются, однако, и иглу-гиганты диаметром десять и высотой свыше трех метров, в которых умещается около сотни людей.
Опыт и знания, накопленные Виктором за год жизни в эскимосской семье, очень пригодился ему впоследствии.
В годы Второй Мировой войны он был начальником спасательных операций специальной воздушно-десантной части США, организованной до открытия Второго фронта. Главная задача специальной части - поиск и спасение летчиков, пропавших над пустынными тундрами Аляски, Канады, Лабрадора, Гренландии, совершавших вылеты на боевых и транспортных самолетах. Виктор сам подбирает людей и снаряжение для вновь организующихся подразделений полярной спасательной службы, пишет инструкции для пилотов, штурманов, солдат, которым предстоит действовать в Арктике. Тщательно составляет сам списки продовольствия и снаряжения, следит за изготовлением контейнеров собственной конструкции, которые в некоторых случаях приходится сбрасывать без парашютов, на бреющем полете.
Первейшая обязанность спасательной эскадрильи - это готовность в любое время суток, в любое время года, в любую погоду оказать необходимую помощь. Совершая полеты в полярной зоне, Виктор сам не раз оказывался в экстремальных обстоятельствах и приобрел богатый опыт выживания.
В 1947 г он создает организацию «Французские полярные экспедиции», которая субсидируется как государством, так и частными лицами и ставит своей целью проведение научных экспедиций на территории Гренландии и Антарктиды.
Летом 1948 г Виктором была организована разведывательная экспедиция на западном побережье Гренландии. В состав партии входило 28 человек. Они должны были доставить 110 тонн грузов на опорную базу, расположенную в 15 км от залива Диско. Груз требовалось доставить на высоту 700 м. Среди снаряжения находилось оборудование для канатной дороги. Через крутые склоны, высота которых превышала 20 м, грузы транспортировали с помощью судовой лебедки. По валунам и льду их перетаскивали следующим образом: к канату длиной 70 м прикрепили салазки, сколоченные из толстых брусьев, грузоподъемностью 1 тонна. На протяжении 15 км было создано 3 промежуточных лагеря.
Летом 1949 г к берегам Гренландии прибыло норвежское судно «Фьелльборг», на борту которого находилось 140 тонн различных грузов и 35участников французской экспедиции. Экспедиция располагала пятью гусеничными снегоходами, которые тянули по льду сани с кабиной лабораторией на колесах. Для откапывания заготовленного год назад снаряжения использовали лопаты, кирки, ломы, кайла. В ходе этой экспедиции была создана станция «Стасьон Сентраль», где построили вышку для радиозондирования, электростанцию. За год зимовки на станции было проведено 136 сеансов радиозондирования. В ходе обустройства станции активно использовалась авиация. Так между 25 июля и 5 августа 1949 года на место будущей станции самолеты сбросили 70 тонн грузов.
Во время зимовки использовались керосиновые печки. «Керосиновая печка вызывала у зимовщиков двоякое чувство: они благословляли ее, когда она горела исправно, наполняя помещение живительным теплом, и проклинали, когда она капризничала, что случалось не так уж редко. Она, как живое существо, зло мстила, когда о ней забывали. Малейшая невнимательность - и жесть раскалялась докрасна. Достаточно было слишком крепко завернуть кран, чтобы первый же порыв ветра задул через трубу пламя горелки, и тогда все помещение мгновенно наполнялось тяжелым зловонием распыленного керосина. Не раз среди ночи, наглотавшись ядовитых паров, зимовщики срывались с нар и полуодетые выскакивали в темный холодный проход.
Всю ночь дежурный внимательно прислушивался к шипению горелки, готовый кинуться со спичками к печке, как только прервется ее ритмичное пульсирование, и следил, не утихло ли жалобное завывание шквального ветра в вентиляционной трубе. Если ветер стихал, надо было выйти наружу, расчистить сугробы снега, забившие выход из туннеля, а затем старательно очистить от снега трубу. Вечно одно и то же - борьба с печной трубой, борьба с кухонной трубой, борьба со снежными заносами. Одно и то же, по нескольку раз в сутки».
В соответствии с программой Первой международной гляциологической экспедиции в 1959 году на расстоянии 250 км от Центральной станции была создана станция «Стасьон Ярль-Жозе». Главное здание, сооруженное по проекту поляка В. Водзяньского, поражало своей необычной формой. Огромное, двухэтажное иглу высотой 6 м и диаметром 7 м было построено по последнему слову техники. Многослойная стенка из различных пластиков, толщиной всего 80 мм, легкая и эластичная, обеспечивала отличную теплоизоляцию.
Общий вес модернизированного иглу, состоявшего всего из пятидесяти четырех сборных плит, не превышал 8,5 т, что также было его большим достоинством. Это необычное строение было врыто в лед без малейших затруднений. На этот раз сотни кубических метров тяжелого снега отбрасывали не люди лопатами, выбиваясь из последних сил, а специальные машины, сброшенные сюда на парашютах. Здесь зимовали шестеро участников Международной гляциологической экспедиции.
