Техника хождения по снегу, фирну и льду
Хождение по снегу, фирну и льду, так же как и лазанье по скалам, связано в первую очередь с сохранением равновесия. В силу своего физического строения снег, фирн и лед не имеют в большинстве случаев естественных точек опоры, какие мы наблюдаем на скалах и которыми мы пользуемся для продвижения. Их нужно создавать искусственно. На этом основном, коренном различии и базируется техника хождения по снегу, фирну и льду.
Ходьба по снегу
Прежде всего, общее правило: по снегу лучше и легче идти в более раннее время, когда он еще не размяк под лучами солнца, или после заката солнца, когда снег уже схвачен вечерним холодом. Учитывая это обстоятельство, нужно начинать подъем рано утром (что чаще всего и делают) или выбирать как для подъема, так и для спуска те склоны, которые меньше освещаются солнцем, распределяя подъем на западную или северную сторону, а спуск, если он совершается к вечеру, на восточную или на северную сторону.
Второе правило: и при подъеме и при спуске нужно держаться как можно прямее, вертикальнее, не прилегать к склону, как бы крут он ни был. Чем прямее держится альпинист, тем меньше возможности поскользнуться или сорвать ступеньку.
Третье правило: по глубокому свежевыпавшему снегу не рекомендуется при подъеме идти крупными шагами. Правда, крупный шаг дает возможность сделать более прочную ступеньку в свежем снегу, но зато идти крупным шагом утомительнее. Наоборот, во время спуска крупный шаг делается без всякого напряжения.
На мягком глубоком снегу Юнг советует наиболее тяжелого спутника пускать вперед, так как ему якобы легче пролагать дорогу. Лично я при своем весе не испытывал большого удовольствия делать след на глубоком снегу; думаю, что того же мнения держатся и тяжеловесы: глубокий снег всегда у всех оставляет самые отвратительные воспоминания...
Наилучшая линия подъема и спуска по снегу — прямая, вертикально, во всяком случае, как можно меньше зигзагов.
Применение той или иной техники хождения по снегу зависит от качества, от состояния снега, которое при спуске можно определить, бросая по склону камни. Скатывается камень вниз не задерживаясь — снег твердый, смерзшийся или с коркой; зарывается камень, но не глубоко — снег густой, пластичный, хорошо поддающийся формовке под ногой для ступеньки; утонет камень — снег мягкий, опасный. Иногда сбрасыванием камня можно обнаружить под неглубоким снегом лед. При подъеме и спуске прощупывают снег ледорубом.
Продвижение по глубокому мягкому снегу не только опасно — на леднике в силу закрытых трещин, на склонах— в силу лавин, но и отнимает массу времени и энергии. По мягкому снегу, чтобы не провалиться глубоко, идут осторожно, предварительно притаптывая снег ногой, перед тем как перенести на нее тяжесть тола. На свежевыпавшем снегу не помогает и этот маневр. Еще хуже, если мягкий снег покрыт сверху коркой, которая не выдерживает тяжести тела. Небольшие полосы такого снега можно переходить ползком. На склонах к снегу, покрытому коркой, нужно относиться с большой осторожностью, так как он сильно склонен к образованию лавин.
Преодоление склонов, покрытых слежавшимся снегом, и при подъеме и при спуске не представляет больших трудностей, даже при значительной крутизне. В первом случае идут, вбивая носок ботинка в снег, причем следы делают не один над другим для обеих ног, а для каждой ноги прокладывают отдельно свою линию подъема (рис. 80). Во втором случае, т. е. при спуске с некрутого склона, ступают на каблук (рис. 81), на крутом склоне поворачиваются лицом к склону и, как и при подъеме, вбивают носки ботинок в снег, делая таким образом ступени, которые можно применять, как опору и для рук. Такой прием позволяет брать с большой уверенностью очень крутые снежные склоны (Метод знаменитого проводника Кедербахера). При достаточной глубине снега, вонзая перед собой в снег ледоруб, можно иметь вполне надежное самоохранение.
Рис. 80
Рис. 81
Рис. 82
Рис. 83
На крутом склоне, покрытом рыхлим снегом, когда существует большая опасность сорваться, применяется следующий способ спуска: сначала втыкают в снег ледоруб внизу по склону как можно глубже, опираются на него обеими руками, держась за зубец и лопатку, и боком делают осторожно два шага вниз, останавливаются, вытаскивают ледоруб и повторяют только что описанную процедуру дальше (рис. 82). Самый щекотливый момент — это промежуток времени между выниманием и втыканием ледоруба.
Охранение на снегу зависит от крутизны склона, глубины и твердости снега. При глубоком и твердом снеге даже на крутом склоне можно сделать надежное охранение при помощи ледоруба, вонзив его по головку в снег, с уклоном к горе (рис. 83). На твердом и неглубоком снегу при некрутом склоне лучше охранять через плечо, стоя в удобной ступеньке. Неглубокий снег, если он лежит на льду или фирне, лучше счищать, и для охранения на некрутом склоне вырубать большую ступеньку и охранять в этом случае через плечо, а на крутом склоне при помощи крюка. Здесь возможны различные комбинации. Однако нужно всегда твердо помнить указанное выше правило: охранять можно только тогда, когда сам твердо держишься.
Ходьба по фирну
Твердый фирновый склон берут обычно наискось или зигзагом, слегка опираясь ледорубом сбоку, со стороны склона, на острие или вонзая лопатку или зубец (рис. 84). Кантом ботинка выцарапывают желобок, который и служит ступенькой. Если фирн настолько плотен, что кантом ботинка ступеньку сделать невозможно, то ее выскребывают лопаткой ледоруба. При этом в целях сохранения сил рекомендуется подниматься не зигзагом, а прямо.
Вообще же по твердому фирну, а также и по твердому смерзшемуся снегу, лучше (значительно быстрее и легче) идти на кошках. Конечно, если склон небольшой, то нерационально из-за нескольких метров терять время на подвязывание и снимание кошек.
Рыхлый неплотный фирн, лежащий на ледяном основании, является самым опасным для подъема, причем опасность эта увеличивается с крутизной склона. При небольшой толщине слоя фирна лучше всего счищать его ледорубом на том месте, где должна ступить нога, и вырубать там ступеньку.
При глубоком слое рыхлого фирна применяют те же приемы восхождения и спуска, как и по глубокому снегу.
Охранение на плотном фирне, как и на твердом снегу, довольно удобное и надежное. Для этого втыкают ледоруб насколько возможно глубже в фирн, но не вертикально, а с уклоном в сторону склона, обматывают один раз веревку вокруг рукоятки ледоруба вблизи у поверхности фирна и, придерживая одной рукой ледоруб за головку, другой рукой выдают веревку по мере надобности впереди идущему (рис. 83). Германский альпинист Мадушка считает, однако, такой способ охранения не вполне достаточным и говорит, что оборот веревки вокруг рукоятки ледоруба мало помогает, так как выдавать веревку в таком положении одной рукой очень трудно и, кроме того, в случае падения удержать падающего на веревке одной рукой невозможно. Мадушка советует ледоруб придерживать коленом и выдавать веревку обеими руками (рис. 85). Кошки при охранении на фирне значительно увеличивают устойчивость охраняющего. При охранении на фирне с плеча можно одновременно устроить и самоохраненно на ледорубе (рис. 86). Стойка должна быть конечно с упором.
Рис. 84
Рис. 85
Ходьба по льду
Лед в горах может быть различных родов. Основные из них: зернистый или голубой, черный лед и лед из смерзшегося снега, пропитанного водой.
Зернистый лед образуется при многократном таянии и смерзании снега. При этом происходит следующее: свежевыпавший снег, спрессовываясь под давлением ветра или оседания в плотную, содержащую много воздуха белую массу, стечением времени, под влиянием теплоты, влаги, холода и давления вновь выпавших масс снега, теряет воздух, делается еще плотнее и превращается сначала в фирн, а затем в зернистый лед. Зернистый лед может быть мягким, твердым и ломким. Последний обычно имеет отскакивающий при ударе верхний слой различной толщины, доходящей иногда до 10 см и более. Слой этот при прохождении склонов, покрытых зернистым льдом, приходится удалять, так как он представляет ненадежную опору для кошек, и в особенности, для охранения при помощи крюка. Крюк в таком льду держаться прочно не может. Мягкий зернистый лед обладает хорошей пластичностью, в нем легко делать ступеньки, кошки берут его прочно. С твердым зернистым льдом приходится возиться дольше, особенно при рубке ступенек, так как откалывается он небольшими кусочками.
Рис. 86.
Зернистый лед в его различных видах представляет главную массу, с которой приходится иметь дело альпинисту во время ледяных переходов и восхождений.
Черный лед образуется от замерзания воды. Этот лед обладает большой твердостью, он слабо поддается зубьям кошек, в силу чего даже на сравнительно некрутых склонах, покрытых черным льдом, в помощь кошкам приходится брать и ледоруб. Черный лед часто встречается у подножья кулуаров, образуясь из отекающей сверху воды, а также и в самых кулуарах у скал, покрытых снегом.
Лед из снега, пропитанного водой, для обработки ледорубом является средним между зернистым и черным льдом.
Ходьба по ледяным склонам требует при известной их крутизне применения не только кошек, но и вырубания ступенек. Бывает также, что и на сравнительно некрутом склоне, но покрытом очень твердым, например черным, льдом, с большим трудом поддающимся зубцам кошек, тоже приходится рубить ступеньки. Вообще там, где вооруженная кошкой нога не в состоянии удержаться на склоне, в силу ли крутизны его, в силу ли очень твердого состояния льда, на помощь кошкам на сцену выступает ледоруб.
На основании опыта, можно дать следующие границы и методы применения кошек на ледяных склонах при хорошем состоянии льда (средней твердости, не ломкий).
На склонах до 45° можно идти как угодно, даже прямо в лоб, но удобнее и легче зигзагом. Рубки ступенек не требуется.
По склонам от 45 до 50° можно идти на одних кошках любое пространство, однако подъем по прямой вверх уже затруднителен, и приходится прибегать к зигзагам. При подъеме прямо вверх носки расставляются широко в стороны, вроде подъема на лыжах «елочкой». При пересечении склона ступня ноги, обращенной от склона, поворачивается носком вниз. При повороте необходимо соблюдать большую осторожность и делать его вверх. На склонах в 45— 50° также можно обойтись еще без рубки ступенек.
Короткие отрезки склонов могут доходить до 55°. Опытные, тренированные альпинисты не прибегают еще к ступенькам. Подъем возможен небольшими шагами, зигзагом, ступни обеих ног поворачиваются носками вниз по склону (рис. 87). Некоторые находят удобным подниматься по таким склонам прямо вверх боком, как по лестнице, приставляя одну ногу к другой. Ступни при таком способе подъема ставятся горизонтально, поперек склона, или наклоняют носки немного вниз (рис. 88).
Длинные склоны от 55 до 60° на помощь кошкам требуют уже небольших сколов льда ледорубом.
При склонах в 65° необходимы хорошие ступеньки. Опытные альпинисты берут небольшие части таких склонов спиной, т. е. пятками вперед, и без рубки ступенек (рис. 89). Этот способ может, конечно, применяться и при меньшей крутизне склона.
Рис. 87
Рис. 88.
Рис.89
Рис. 90. Неправильное положение при подъеме
Рис. 91. Неправильное положение при траверсировании.
Рис 91. Правильное положение при траверсировании
Рис.92
Рис. 93. Неправильное положение при спуске
Рис. 94. Правильное положение при спуске
Склон больше 70° может быть взят только при помощи лазания, т.е. нужны ступеньки для ног и ухваты для рук.
Склон круче 75° считается уже отвесным. Такие склоны берутся при помощи особой техники на крюках.
Спуск на кошках по склонам до 60° совершается обычно прямо вниз при параллельной постановке ступней ног. На более крутых склонах рубят ступеньки или совершают спуск на веревке (рис. 90—94).
Рубка ступенек
Небольшие ступеньки или сколы для некоторых склонов делаются одним-двумя ударами зубцом ледоруба. Значительно труднее вырубить ступеньку для склона в 70° Новички и неуверенные боязливые альпинисты делают чересчур большие ступеньки, употребляя на это много времени и силы. Вообще нужно отметить, что рубка ступенек дело нелегкое, требующее большой выносливости и навыка. Без этих качеств подъем на ступеньках отнимет массу времени и может поставить под знак вопроса своевременное достижение намеченной цели, ибо некоторые маршруты требуют иногда значительного числа ступенек.
Однако ступенька не должна быть и маленькой. Она должна быть изготовлена так, чтобы нога в ней стояла надежно; это особенно важно, когда склон берется без кошек. Тщательность приготовления ступеньки и размер ее должны находиться в прямой зависимости от крутизны склона, без особых, конечно, в этом преувеличений. Чем круче склон, тем тщательнее и удобнее вырубаются ступеньки. Нога в такой ступеньке должна помещаться вся целиком.
На очень крутых склонах, например при лазании по ледяным стенам, невозможно сделать ступеньку для всей ноги. В данном случае приходится удовлетвориться только нишей, куда входит приблизительно половина ноги, а иногда и меньше.
Способы рубки ступенек бывают различные. Некоторые рекомендуют сделать сначала пару сильных, почти вертикальных ударов зубцом ледоруба, вырубить кусок льда и затем уже более легкими ударами отделать ступеньку так, чтобы получилась площадка с. небольшим наклоном в сторону горы, если идут без кошек (короткие отрезки склона), а если на кошках, то горизонтально. Вообще при ходьбе на кошках не требуется делать ступеньки слишком тщательно, самое главное — иметь площадку для шипов, обращенных к склону. Для этого достаточно иногда совершенно незначительных сколов. Если ступеньки имеют в виду употреблять и при спуске, то наклона не делают, потому что в них может скопляться талая вода, особенно если склон обращен па юг или запад. Ступеньки делаются более тщательно и не так высоко одна над другой, если они будут использованы и при спуске.
Другие советуют начинать рубку ступеньки несильными ударами и делать сначала не нишу, а желобок, длиною, равной приблизительно длине будущей ступеньки; затем сверху и немного со стороны обрубить лед над желобком, и уже после этого сильными ударами (перпендикулярно к склону) углубить образовавшуюся нишу до желаемых размеров.
Это два основных способа. Какой избрать и какой кому больше по плечу, может показать только практика. Она внесет также для каждого свои собственные коррективы. Во всяком случае, должен отметить, что рубить быстро ступеньки, правильно расположенные и правильно сделанные, нелегко; это дело требует навыка и тренировки.
Число ударов, при помощи которых можно вырубить годную для употребления ступеньку, зависит не только от уменья, но также и от состояния льда. Иногда он бывает чрезвычайно тверд и отходит только небольшими осколками, требуя для хорошей ступеньки более десятка ударов; иногда же, при средней твердости льда, можно парой ударов отколоть нужных размеров кусок льда и полдюжиной других более легких ударов закончить ступеньку. Подчищается ступенька лопаткой ледоруба.
Сила ударов, с которой рубится ступенька, соразмеряется также и с состоянием льда. Если лед ломкий, хрупкий, рубить надо легко, осторожно, при твердом и плотном более сильными ударами.
Стенка ступеньки должна быть отвесна, а на крутых склонах иметь срез к горе для того, чтобы удобнее и прочнее можно было стоять. Чем круче склон, тем труднее вырубить хорошую ступеньку, тем больше времени приходится тратить на это. Приходится срубать некоторую часть льда над площадкой ступеньки, чтобы приготовить место для голени ноги, которая в ступеньке стоит немного с наклоном в сторону горы (рис. 95).
Приступая к рубке ступенек, нужно обратить внимание на толщину льда на склоне. При небольшой толщине ледоруб, особенно при сильном ударе, может проникнуть до скрытой под льдом скалы и сломиться или отскочить и вырваться из рук, если не был надет на руку при помощи предохранительной петли.
Тонкий слой льда довольно часто встречается в желобах и у скал.
Если лед покрыт неглубоким слоем снега, то его удаляют прежде, чем начать рубить ступеньку.
Главное условие при рубке ступенек — сохранение равновесия. Всякий промах или нерассчитанный удар может окончиться печально. Для большей устойчивости на крутом склоне можно прислонить колено ноги к склону.
При рубке ледоруб нужно держать ближе к острию рукоятки. Главную работу выполняет размах, даваемый ледорубу, и часть руки от кисти до локтя (рис. 96).
Рис. 95.
Рис. 96
Ни в коем случае нельзя давать ледорубу размах движением всего туловища, как это делают при рубке деревьев.
Рубка деревьев и дров помогает развитию мускулов, участвующих при рубке ступенек, но было бы ошибочно точно воспроизводить эти движения, так как во время рубки ступенек туловище не должно участвовать в размахе ледоруба или же только в самой незначительной степени.
Всякое более или менее сильное движение туловищем при рубке ступенек нарушает равновесие тела, во всяком случае значительно затрудняет его сохранение. Расставить ноги удобно широко в стороны невозможно. Это еще менее благоприятствует сохранению равновесия.
Прямо вверх ступеньки обычно не рубят, это неудобно и значительно труднее. Прибегают к этому только в силу необходимости, например на узких хребтах, в тесных желобах и т. д. В большинстве случаев ступеньки при подъеме прокладываются зигзагом по 8—10 ступенек в каждую сторону. На более широких склонах повороты можно делать несколько реже, так как на месте поворота нужно вырубать большую удобную ступеньку дли обеих ног, а эта работа отнимает много времени (Такая ступенька в Альпах называется «лоханкой» или «ванной»). Из этой ступеньки обычно и охраняют. Поворот ступеньке делается при подъеме — и сторону склона, при спуске—от склона.
При спуске ступеньки рубят прямо в направлении спуска, а не зигзагом. Рубка ступенек вниз технически гораздо опаснее, чем вверх, так так при этом туловище довольно сильно наклоняется вперед и тем самым усложняется задача сохранения равновесия. Если нет крюка, то при спуске по очень крутому склону рекомендуют сначала пустить одного на веревке вниз, чтобы он вырубил ступеньки вверх для спуска всех остальных спутников.
В горизонтальном направлении ступеньки должны отстоять одна от другой на расстоянии, находящемся в зависимости от роста самого низкого из участников, идущих на одной веревке, иначе ему будет трудно при переходе из одной ступеньки в другую сохранить равновесие. В среднем горизонтальное расстояние между ступеньками берется приблизительно в 50 см.
Вертикальное расстояние между ступеньками не должно превышать 40 см. Если имеют в виду спускаться по тому же маршруту, по которому совершен был подъем, то ступеньки при подъеме следует рубить ближе одна от другой.
Ступеньки рубят не по одной линии, а в две: одна для левой, другая для правой ноги, так как в этом случае легче сохранить равновесие и меньше возможности задеть зубьями кошек одной ноги за штанину другой.
Опытные альпинисты позволяют себе роскошь: для сокращения времени они рубят ступеньки только для одной ноги, именно для обращенной от склона. Во всяком случае ступеньки для ноги, обращенной к склону, могут быть сделаны не такими большими и не так тщательно, но это исключение во всяком случае не для новичков. На таких ступеньках обычно не задерживаются, используют их быстро и становятся ногой, обращенной от склона, в удобную ступеньку. Другую ногу проводят немного вперед по склону для лучшего упора и начинают рубить ступеньку опять для ноги, обращенной от склона.
Можно также рубить две ступеньки вперед, тогда ближайшую из них употребляют для ноги, обращенной к склону. Не нужно забывать только, что рубить две ступеньки прямо вниз на крутом склоне очень трудно.
Рубят сначала верхнюю ступеньку, а потом нижнюю, в противном случае при рубке верхней нижняя может быть засыпана осколками льда. При спуске поступают наоборот, т. е. рубят сначала ближнюю, а затем следующую. На очень крутых склонах лучше рубить только одной рукой. Другой охраняются, держась за одну из верхних уже вырубленных ступенек, или вырубают для этого в стороне или в самой ступеньке специальные захваты.
Так как могут встретиться различные условия восхождения, то следует приучаться рубить ступеньки одной рукой (рис. 97).
Охранение на льду
Охранение на ледяном склоне без каких-либо выступов, за которые можно было бы перекинуть веревку (выступающие скалы, отдельные большие блоки и т. д.), крайне трудно. Самое надежное охранение—это охранение с плеча с удобной ступеньки или при помощи крюка; им нужно пользоваться во всех случаях, несмотря на то, что применение такого охранения связано с большой потерей времени.
Рис. 97.
Крюк вбивается с небольшим наклоном к склону вплотную до кольца, чтобы уменьшить силу рычага при возможном падении идущего. Для рыхлого льда применяют длинные крюки в 25 см, для твердого льда — короткие по 18 см. В кольцо крюка застегивают карабин, через который пропускают веревку, и охранение готово (рис. 98). При вбивании крюка в рыхлый лед сначала удаляют его верхний, наименее прочный слой.
Когда на веревке двое, то при охранении на крюке можно экономить время тем, что каждый идет на двойное расстояние веревки, а именно: когда нижний вбил крюк и закрепился, верхний спускается не только до этого места, но и дальше (ниже), опять на всю длину выданной веревки; то же делает затем и только что охранявший. Указанный выше способ спуска (или подъема) может быть применен и на фирне, причем крюк заменяется ледорубом.
На некрутом склоне (до 45°) можно охранять через плечо, стоя с упором в удобной ступеньке, которую для этого вырубают значительно больше, нежели обыкновенно.
Охранять сверху несравненно легче, так как веревка натянута и в случае падения спускающийся не получает «разгона». Не рекомендуется идти на длинной веревке без промежуточных крюков по крутому ледяному склону при пересечении (траверсировании) склона и при подъеме.
На очень трудных местах охраняющий должен сделать себе при помощи крюка еще и самоохранение (рис. 98). Охранение на зубце ледоруба, вонзенного в лед, не дает большой гарантии, так как врубить зубец глубоко в лед невозможно.
Мне лично не приходилось на опыте испытывать надежность такого охранения, и рекомендацию его я всецело отдаю на совесть доктора Кёнига, который уверяет, что зубец, вонзенный в лед, выдерживает огромное сопротивление. Вея суть, разумеется, в том, чтобы как- можно глубже вонзить в лед зубец, что к сожалению не всегда удается (рис. 99).
Рис. 98
Применяется также и ледорубно-плечевое охранение при помощи острия ледоруба, вонзенного в лед. Этим охранением можно с уcпехом пользоваться и на твердом фирне (рис. 100). Для лучшего охранения этим способом на льду вырубают сначала для острия ямку.
При спуске втроем можно применять следующее весьма надежное охранение, дающее к тому же возможность довольно быстрого продвижения. Идет только один, двое других охраняют. Представим себе положение, указанное па рис. 101, когда №1 спустился на всю длину выданной ему веревки и закрепился. После этого начинает спускаться №2, охраняемый №№1 и 3. Когда № 2 спустился, начинает спуск № 3, охраняемый №№1 и 2. Теперь очередь опять за №1. Получается исходное положение, указанное на рис. 94. Этот способ делает излишней рубку ступенек, но может применяться на сравнительно не очень крутых склонах. Способ этот особенно удобен при спуске по фирну и снегу. Применяют его также и при подъеме.
Рис. 99
Рис.100
Рис. 101.
Число участников на веревке
Применение веревки при ходьбе по леднику и снежным, фирновым и ледяным склонам — обязательно.
Как общее правило, такие маршруты совершаются обычно втроем. Большие группы малоподвижны и численностью своей не дают большей гарантии безопасности. Если число участников больше трех, то лучше разбиться на две веревки.
Вопрос: два или три альпиниста — был неоднократно предметом больших споров. Я не буду приводить доводы за и против многочисленных представителей обоих лагерей. возьму только одно чрезвычайно характерное для существа вопроса мнение знаменитого английского альпиниста Меммери.
«Разрешается ли совершить институтке восхождение на вершину Коль дю Жени с таким проводником, как Эмиль Рей?» ставит он вопрос. И отвечает: «Конечно, нет! Только втроем!» — «Ну, а с Эмилем Рей впереди и с Александром Бургенером позади?»—«Разумеется, можно» — «Теперь представим себе, что институтки нет, и восхождение совершают Гей и Бургенер вдвоем. Разрешается ли им это сделать без помощи институтки или нет?». Своим превосходным примером Меммери уловил существо вопроса, заключающееся в том, что число участников во время ледяных маршрутов определяется не количеством, а качеством, и что третий здесь не всегда может быть подспорьем. В том же смысле высказался и доктор Мадушка (Погиб летом 1932 г. во время снежной бури при восхождении на северо-западную стену Цивета). Он советовал для трудных маршрутов составлять группу из «двух первых».
Нужно отметить, что за последнее время наиболее трудные восхождения были совершены именно двойками. Так, например северная стена Маттергорна—два брата Шмидт, Фишерванд — Вельценбах и Тильман, северная стена Ортлера — Эртель и Шмидт, и т. д.
При нетрудных маршрутах, при маршрутах по сильно разбитым трещинами ледникам лучше идти втроем. Преимущества те, что упавшего в трещину вытащить значительно легче вдвоем, охранение надежнее. Доктор Кениг на основании статистических данных доказывает, что число несчастных случаев на веревке с двумя несравненно больше, чем при трех. Недостаток группы и три человека — более медленное продвижение на трудных местах, что иногда может неблагоприятно повлиять на конечный результат восхождения. Кениг даже того мнения, что на леднике четверо на веревке лучше, чем трос. Он исходит из того, что при трех, в случае падения в трещину одного из участников и невозможности извлечь его наверх, один остается при пострадавшем, другой же должен отправиться за помощью и, таким образом, попадает в положение одиночки, гибель которых на ледниках исчисляется значительно большим процентом.
Я полагаю, что с изобретением узла Прусика опасения Кенига в отношении трех для ледниковых маршрутов утратили свое значение и совершенно неосновательны.
Расстояние между идущими на одной веревке во время ледяных маршрутов в среднем 7—9 м. На трудных местах приходится выдавать и больше, но обязательно с промежуточными охранениями. На леднике при группе из двух запасную веревку несет второй. Если связываются только на часть длины основной, то оставшийся конец берет в рюкзак второй. Делается это для того, чтобы он, в случае падения первого в трещину, мог, закрепившись, подойти к трещине с оставшимся концом основной веревки и оказать провалившемуся помощь.
Расстановка идущих на одной веревке может быть различная. При двух выбора, разумеется, нет—лучший впереди. При трех менее опытный помещается чаще всего в середину, более опытный впереди, группу замыкает следующий за ним по квалификации спутник. При таком распределении участников на очень трудных местах, когда для первого требуется и физическая и психическая поддержка, наиболее слабый переводится назад и второй по квалификации становится охраняющим. Это во время подъема. При спуске наиболее опытный идет сзади.
Во всяком случае расстановка идущих на одной веревке— дело не такое уже простое. Главное условие—это обеспечить первому надежное охранение. Естественно, что это может сделать только второй по квалификации и по силе в группе. При большой разнице в весе идущих на одной веревке более легкий посылается вперед. (Подразумевается, конечно, группа более или менее однородная по знанию техники).
Желоба, карнизы, хребты
Прежде всего отмечу, что ледяные, фирновые и снежные желоба очень редко ведут непосредственно к вершине: как правило, они выходят к хребту.
Подъем и спуск по фирновым и ледяным желобам технически происходит так же, как по фирновым и ледяным склонам, с той лишь разницей, что при подъеме по желобам необходимо держаться ближе к краям. По желобам обычно идут лавины и камнепад. Особенно трудны и опасны желоба, покрытые голым льдом. В узком желобе снег может прочно держаться и на более крутом склоне. Щели по краям желоба у скал — нечто вроде небольших рандклуфтов — можно хорошо применять для охранения.
Хребет часто имеет так называемые карнизы, образующиеся из фирна или снега, подобно тому, так это бывает в зимнее время на крышах домов. Прохождение таких хребтов требует чрезвычайной осторожности, очень тщательного охранения и непрерывного зондирования ледорубом.
Рис. 102.
Карнизы бывают различной мощности, начиная от маленьких в несколько сантиметров толщиной, которые легко сбиваются ледорубом, до карнизов в несколько метров по вертикали и в сторону от хребта.
На каком расстоянии нужно идти от края карниза, зависит от того, насколько он мощен и как далеко выдается от хребта. Лучше немного больше взять в сторону от края карниза, чем рисковать оборваться вниз вместе с карнизом. Так называемую линию опасности определить не всегда легко (Тов. Гольдовский с братьями Левиными поднимались в 1930 г. на Тетнульд маршрутом Мерцбахера. Достигнув вершины, они начали через некоторое время спуск тем же путем. Следы, ясно видные на фирновом хребте, вдруг на одном месте оборвались и продолжались дальше метров через 10. В середине была выемка от сорвавшегося карниза, по которому только что поднялась группа. Следы были проложены на довольно значительном расстоянии от края карниза. Этот случай указывает, что даже опытные альпинисты не всегда с точностью могут определить линию опасности (рис. 102)).
Подъем по склону, над которым нависает карниз, связан с большим риском попасть под лавину, ибо карниз может обрушиться в любое время. Если же для восхождения на вершину путь по склону, над которым нависает карниз, является единственным, то восхождение нужно предпринимать возможно раньше, пока солнце еще не размягчило снег и фирн. Для выхода на хребет приходится в этом случае карниз прорубать. Процедура эта довольно опасна и требует много времени. Производится она следующим образом: когда первый вплотную подошел к тому месту карниза, где он менее навис и не так высок, второй, находясь от первого на расстоянии 10—12 м, делает наипрочнейшее при данных условиях охранение. После этого первый начинает сверху и сбоку осторожно срубать карниз, делая нечто вроде коридора.
Рис. 103.
Иногда вместо коридора прорубают тоннель, что еще опаснее, особенно если карниз состоит из сухого снега (рис. 103).
Небольшие карнизы, мешающие прохождению хребта, можно срубать или, как говорят, счищать, что хотя и не представляет большой трудности, но отнимает много времени.
Наличие карниза, его мощность и т. д. легче определить сбоку, в тех местах, где хребет делает поворот или круто поднимается вверх. В противном случае ориентировка очень затруднительна. Бывают, наконец (правда, очень редко), случаи образования карнизов по обе стороны хребта.
На ледяных и фирновых хребтах ступеньки рубят с одной стороны, только на склоне, от которого скисает карниз; на острых хребтах, не имеющих карнизов, ступеньки приходится вырубать по сторонам хребта. Можно также отсекать ледорубом верхушку хребта (гребень) и таким образом делать площадки для ног или для одной ноги на хребте, а для другой со стороны его (рис. 104). Если ледяной хребет покрыт спрессованным порошкообразным снегом, разламывающимся под ногой, то его нужно предварительно счистить. На ногах — кошки.
Охранение на фирновых хребтах возможно с встречающихся по пути выступов скал или при помощи ледоруба, на ледяных — со скал и на крюке, причем последнее охранение при значительной выдаче веревки мало надежно. В этом случае остается только одно: при падении охраняемого охраняющий должен переброситься на противоположную сторону и таким образом задержать падающего. На острых хребтах охранение возможно, сидя верхом.
Прохождение ледяных и фирновых хребтов требует отсутствия «боязни глубины», уверенной поступи и сохранения равновесия.
Рис. 104
Скольжение
На снежных и фирновых склонах, покрытых снегом, применяют иногда особый род спуска, называемый скольжением. Положение ног при таком спуске такое же, как на лыжах, т. е. ступни параллельно, ближе друг к другу; одну ногу выставляют немного вперед. Скорость движения регулируется поднятием носков вверх; чем выше поднять носки, другими словами, чем больше переложить тяжесть тела на каблуки, тем сильнее тормозится скорость движения. На крутом склоне торможению помогает еще и ледоруб, острие которого для этой цели вдавливается в снег сбоку около ноги. Однако всей тяжести тела ни в коем случае на ледоруб переносить нельзя, так как при этом получается большой наклон туловища назад, и центр тяжести сильно уклоняется от точек опоры. Малейшее препятствие, нарушая и без того крайне неустойчивое положение, может повлечь катастрофу. На рисунке 105 показана правильная стойка при скольжении.
При желании переменить направление при спуске стоя — носки поворачивают в соответствующую сторону. Некоторые предпочитают спускаться скольжением сидя, что чаще всего проделывается при спуске по наклонным мостам с непрочным перекрытием. Если такого рода спуск оправдывает себя в применении к непрочным мостам, когда спускающегося охраняют веревкой, то спуск с целого склона сидя, хотя и менее опасный, чем спуск стоя, может применяться только на склонах, поверхность которых хорошо известна в смысле равномерности покрывающего слоя снега. При спуске стоя или сидя — обязательно снять кошки. Спуск стоя одновременно целой группой на веревке — «гусарская» выходка, спуск лежа — сплошной бред.
Спуск скольжением сокращает время, но требует большого уменья, соответствующей тренировки. Главное для безопасности спуска скольжением — однородный слой снега.
Рис. 105.
Высшая техника
Представление некоторых о том, что высшая техника альпинизма — это масса всяких правил, десятки приемов, какие-то особые, от всех скрываемые способы (См. журнал «На суше и на море». 1935 г.. №18, «Туризм за рубежом».) и т. д., не соответствует действительности.
Прежде всего этих правил не так уж много: все они могут спокойно уместиться на нескольких страницах; во-вторых, основных приемов высшей техники альпинизма всего шесть. Больше пока не изобретено. Точно так же эти приемы никто ни от кого не скрывал, на что указывают хотя бы книжки Мадушки, Крауса и т. д. Восхождение на Гроссе Цинне, требующее применения самой новейшей, сложной техники, можно было наблюдать из окна хижины.
Достижения последних лет в западно-европейских Альпах есть не что иное, как мастерское сочетание этих немногих приемов, правильное их применение в данных условиях восхождения. Тут как-то невольно напрашивается одно сравнение: в музыкальной гамме есть семь основных звуков, однако при помощи их мастер создает сложнейшие мотивы. Точно так же и в высшей технике альпинизма от искусства, от способности альпиниста зависит при помощи этих шести приемов покорить сложнейшие и труднейшие вершины.
Для преодоления труднейших мест на скалах и на льду, как например отвесных стен, выпуклых скал, гладких траверс и т. д., имеются особые приемы, основанные на специальном применении крюков, веревок и некоторых других вспомогательных средств. Эта техника требует от альпиниста предварительного солидного знакомства с основной техникой альпинизма на скалах и на льду и особенно тщательного практического знакомства с охранением веревкой. Все требования, предъявляемые к альпинисту, имеют в связи с применением высшей техники свое сугубое значение. Здесь следует даже в отношении силы сделать некоторую поправку в том смысле, что сила, как таковая, не плохое подспорье для ловкого альпиниста, идущего на труднейшие восхождения.
Подтягивание веревкой
Это наиболее часто применяемый прием во время трудных восхождений, играющий иногда даже решающую роль. Он служит, прежде всего, для отдыха после трудного места или до него, с целью собраться с силами. Прием состоит в следующем:
Как только альпинист дошел до надежно вбитого крюка или забил его сам и укрепился на нем при помощи карабина, он дает знать охраняющему: «Подтяни». До сих пор слабо натянутую веревку (Для таких манипуляций лучше брать персону 13 мм толщиной) охраняющий должен изо всех сил натянуть. Когда охраняемый это натяжение почувствует, он может, упираясь ногами в склон, освободить от работы руки и отдохнуть (рис. 106).
Охраняющий должен внимательно наблюдать за тем, чтобы веревка была все время сильно натянута и не ослаблялась. Это требует от него значительной мускульной силы. Поэтому желательно, чтобы более легкий на таких местах шел впереди.
Когда охраняемый отдохнул и намеревается идти дальше, он должен сообщить об этом охраняющему, взять прежние, исходные точки опоры, и когда, по его мнению, стойка будет надежна, дать об этом знать охраняющему, который в этот момент может ослабить веревку до прежнего слегка натянутого состояния. Между охраняемым и охраняющим должен быть тесный контакт, связь при помощи определенных слов команды. Например при слове «подтяни», веревка натягивается, при команде «отдай», веревку легко освобождают. Вообще во время трудных пассажей связь между охраняемым и охраняющим должна быть наиболее внимательная и точная, в особенности если приходится применять две веревки.
Рис. 106.
Способ подтягивания веревкой может быть также применен и для продвижения в сторону. Для этого первый забивает как можно выше над собой крюк и укрепляет через карабин веревку, как показано на рис. 107. Держась одной рукой за веревку, он другой рукой старается использовать все имеющиеся неровности, как ухваты, чтобы продвинуться в сторону, помогая себе при этом ногами. Охраняющий, следуя указаниям первого, должен очень осторожно, понемногу выдавать веревку.
Рис. 107
Из положения на рис. 107 ясно, что такие места не могут быть длинными или сильно выпуклыми. Во втором случае альпинист при отсутствии надежных ухватов может откачнуться от скалы и повиснуть на веревке.
Способ продвижения вверх, основанный на подтягивании веревкой, является основным в высшей технике альпинизма и с успехом применяется для преодоления труднейших мест.
Прием этот довольно труден, требует от первого большого чувства равновесия, а от второго (охраняющего) очень внимательной работы и силы.
Исходное положение такое же, как и при отдыхе. Охраняющий сильно натягивает веревку, а первый, упираясь ногами в скалу, старается подняться, насколько это возможно, вверх, для того чтобы забить крюк или достать имеющийся выше ухват.
Стремянка
Стремянка применяется вместо уступа. Исходное положение—как показано на рис. 106. Находясь в таком положении, альпинист подвешивает к крюку при помощи карабина стремя, которое и используется для подъема как уступ. Кто усвоил способ «подтягивание веревкой», тому применение стремянки ясно и без дальнейших объяснений, к тому же стремянка часто и применяется именно при этом способе (рис. 108 и 109).
Рис. 108
Рис. 109.
Стремянку с более длинной доской и при двух петлях можно применять для отдыха. При ледяных маршрутах для этого вместо доски можно использовать ледоруб.
Стремянка применяется часто при прохождении особо трудных отвесов, небольших отдельных выпуклостей на скалах, в особенности же па плитах, имеющих хотя и небольшие, но удобные для крюков щели,
Траверсирование на веревке
Траверсирование на веревке вызывается необходимостью уклониться, отойти в сторону от какого-нибудь непроходимого места, обойти его снизу стороной.
Для этого приема нужно иметь резервную веревку, которую, взятую вдвойне, укрепляют на крюке, забитом по возможности выше и в стороне над тем местом, по которому будет совершено траверсирование. Затем применяют способ Дюльфера и в таком положении, держась рукой за резервную веревку и упираясь ногами в склон, стараются продвинуться в сторону. Другая рука, используя все возможные ухваты, помогает продвижению или, по крайней мере, не позволяет отклониться телу назад. Веревку, примененную способом Дюльфера, выдают постепенно, по мере продвижения, сокращением туловища и поднятием и опусканием плеча, через которое перекинута веревка. Нужно отметить, что веревка при траверсировании влево идет под левое бедро, при траверсировании направо — под правое бедро (рис. 110).
Рис 110.
Чем короче взята резеревная веревка, т. е. чем короче расстояние от вбитого крюка до туловища альпиниста, и чем беднее траверсируемое место ухватами, тем труднее работа.
Веревка для охранения должна идти прямо сбоку, не заходя за резервную веревку.
Второй проходит такие места следующим образом. Когда первый достиг надежного места, он вбивает крюк, натягивая закрепляет на нем при помощи карабина петлей резервную веревку, по ней и переправляется к первому второй, снимая по пути карабины из промежуточных крюков. Второй охраняется первым основной веревкой; кроме того, он может при помощи карабина сделать на резервной веревке и самоохранение.
По окончании траверсировання резервная веревка вытягивается.
Траверсирование маятником
Применяется при траверсировании коротких, совершенно гладких, отвесных или выпуклых мест. Для этого вбивается крюк, как и в предыдущем способе, но по возможности выше, так как от этого зависит удачный переход размахом (маятником) на другое место. Резервная веревка берется, как указано на рис. 111. До размаха нужно тщательно примерить, хватит ли веревка до того места, куда намереваешься перейти. Оттолкнувшись с силой от скалы в сторону перехода, маятником идут к намеченному месту, стараясь удержаться там за ухват. Второй может быть подтянут основной веревкой. Способ этот применяется сравнительно редко.
Способ подъема на двух веревках
Первый имеет две веревки, идущие от поясной петли справа и слева. Основное положение—как при подтягивании одной веревкой вверх, когда первый, находясь выше крюка, при помощи которого его подтягивают, начинает забивать следующий крюк. Дальше работа разлагается на следующие моменты. Как только забит крюк (рис.106), на нем застегивается самоохранение при помощи карабина (рис. 112). После этого второй по команде первого ослабляет основную веревку и может отдохнуть от своей довольно трудной работы. Отдыхает и первый. Затем по команде «натяни», второй опять подтягивает первого, и он получает возможность заложить в карабин забитого крюка вторую веревку и снять самоохранение. (Ни в коем случае наоборот!) Когда это сделано, он дает команду: «подтяни вторую». Происходит та же процедура, как и до первого крюка. Таким порядком от крюка к крюку совершается подтягивание первого.
Второй идет тем же способом, как и первый, но охраняемый на двух веревках сверху, и забирает все карабины.
Способ этот может быть применен на не очень высоких стенах, так как требует большой силы и выносливости. Самое главное — забить крюки. Дело это очень трудное. Нужно, кроме того, тщательно выбрать трассу для подъема, ибо не всюду, где хочешь подниматься, можно будет забить крюки, а только там, где имеются какие-нибудь трещинки.
Для бесперебойной и точной работы, то с одной, то с другой веревкой— их надо как-нибудь отметить или условно назвать. Малейшая оплошность может повести к неприятным последствиям.
Рис. 111
Рис. 112.
Высшая техника на льду
Высшая техника применения крюков и веревки на скалах была со временем перенесена и на лед.
До сих пор говорилось о ходьбе по льду. Но есть и лазание. Обычное лазание может иметь кое-что общее с лазанием по скалам, так как здесь используются для продвижения все естественные возможности: так, например между двух ледяных стенок можно лезть как в камине, попадаются также карнизы, и т. д. Чаще же для лазанья по льду приходится создавать упоры (ступеньки) и ухваты. Лазание такого порядка начинается уже на склонах в 70°. Ледоруб здесь может оказать значительно меньше пользы, чем молоток с острым зубцом или особый такого же типа короткий ледоруб, специально приспособленный для лазанья по льду (рис. 113).
Лазание по ледяным стенкам, как уже говорилось, состоит из выкалывания ступенек или же только ниш для ног, вооруженных кошками, и ниш с ухватам и в роде барьеров внутри для рук (карманы). Лазание по льду является исключительно работой на сохранение равновесия, так как здесь иные способы (трение, небольшие захваты и т. п.) применить невозможно.
Те способы, о которых только что говорилось в высшей технике на скалах, имеют применение и на льду. Некоторая разница состоит в том, что на льду существует больше возможностей забить в желаемом месте и направлении крюки, нежели на скалах.
На отдельных рисунках показаны аналогичные моменты продвижения по льду с применением способов высшей техники.
Рис. 113.
Часть вторая
Опасности гор
Виды опасностей
Несмотря на свою молодость, альпинизм у нас в СССР делает большие успехи. Идет в горы рабочая и колхозная молодежь, идут учащиеся. В неудержимо-действенном порыве отдать свои силы делу построения социализма наиболее энергичная и смелая часть туристов избрала горы, чтобы пройти там суровую школу.
Альпинисткое движение захватило широкие массы. И если года три тому назад наша горная семья была малочисленна, то теперь она разрослась настолько, что — смело можно сказать — занимает одно из первых мест в нашем общем пролетарском туристском движении. И мы твердо убеждены, что через несколько лет наши альпинисты догонят и перегонят западно-европейских буржуазных альпинистов как по своим достижениям, так и по технике.
Но достижение больших результатов редко дается без потерь и жертв. Глаз на это закрывать не следует. Первые шаги советского альпинизма уже отмечены могилами погибших товарищей.
Это заставляет бить тревогу и проверить, все ли у нас в порядке.
В западно-европейских Альпах, где к услугам альпинистов и первоклассное снаряжение, и всевозможные курсы, и руководители, и более благоприятные условия передвижения (маркировка в горах, развитая сеть путей и убежищ), число несчастных случаев довольно значительно. Так, в 1928 г. только в одних австрийских Альпах погибло более 200 человек. По данным страхового общества «Идуна», где в обязательном порядке застрахованы все члены Германско-австрийского альпийского общества, в 1928 г. на 193000 членов было 600 несчастных случаев, из которых 83 повлекли за собой смертельный исход, 5—полную инвалидность, 62— тяжелые ранения, 143 — средние ранения и 307—легкие. В 1929 г., по данным того же общества, несчастных случаев было уже 694, из них 66 со смертельным исходом, 8—полная инвалидность, 87 — тяжелые повреждения, 202 — средние и 331 легкие ранения. Всего же в этом году было в Альпах 1888 несчастных случаев со 146 смертельными исходами, 23 случая полной инвалидности и 239 с тяжелыми повреждениями. В 1930 г. было уже более 2000 несчастий, из которых на смертельный исход и тяжелые повреждения падает около 600.
Наиболее печальной известностью в Альпах пользуется Цугшпице — наивысшая точка в Германии. На нее падает за последнее десятилетие в среднем по 10 жертв в год. За ней следует Раке — совершенно незначительная по своей высоте гора близ Вены.
По данным Швейцарского альпийского клуба, за время с 1890 по 1916 г. погибло в Альпах 1600 человек.
Эти цифры определенным образом показывают, что альпинизм влечет за собой жертвы.
Учитывая это, мы должны употребить все усилия для того, чтобы жертвы эти были незначительны, чтобы наш путь к победе был куплен ценою возможно меньшего количества жертв, чтобы они были сведены к нулю. Этого можно достигнуть лишь путем тщательного изучении поля нашей деятельности.
Часто идут в горы в полном неведении того, что их ожидает. Соблазнившись хорошей погодой, ставят ногу на ледник и, не зная его замаскированной опасности, делаются легкой жертвой собственной неосмотрительности. Идут по опасным местам, не подозревая этого, совершают «геройские», безрассудные поступки наподобие ребенка, берущего в рот дуло заряженного револьвера.
Тишина гор обманчива. Она может быть внезапно нарушена свистом и грохотом камнепада и несущихся лавин. Сияющее солнце мгновенно исчезает в разразившейся снежной буре. Прекрасный вид превращается в монотонную, серую пелену тумана. Природа, стихия гор пока не подчинена нашим законам, но мы должны научиться покорять ее.
Чтобы побеждать, надо знать врага; знать, каким оружием он располагает, его позиции, его слабые стороны. Подобно этому нужно знать, какие опасности таятся в горах, учиться распознавать их, изучать природу гор и технику альпинизма.
Нужно идти в горы во всеоружии, не рискуя бесцельно своей жизнью, которая принадлежит обществу.
Род опасностей зависит, прежде всего, от характера местности, по которой идет альпинист, причем опасности эти начинаются уже, так сказать, с первого шага в горах. В долинах нас стерегут одни опасности, чаще всего связанные с переходом через горные ручьи, на скалистых склонах — другие, на леднике и снегу — третьи. Все эти опасности в свою очередь отличаются от опасностей, которые может встретить альпинист на травянистом склоне, моренах и осыпях и т. д. Даже такие опасности, которые, казалось бы, должны быть всюду одинаковы, могут быть различны по силе своего действия в зависимости от тех или иных условий. Сильный ветер например опасен, когда альпинист карабкается по скалистому хребту, но эта опасность иного порядка, чем та, когда альпинист при сильном ветре идет по склону под ломкими скалами; дождь на скалах и дождь на леднике—это не одно и то же; неглубокий снег на травянистом склоне и такой же снег на скалах представляют различные степени опасности, и т. д.
Из всех опасностей самой большой в определенный момент будет та, против которой человек менее всего способен защищаться.
В альпинистской литературе были попытки классифицировать опасности. Известный альпинист англичанин Уимпер, победитель Маттергорна, делил опасности на позитивные и негативные; Мойрер, председатель Австрийского альпийского клуба,—на элементарные и личные; Зигмонди—на объективные и субъективные. К этому последнему делению присоединяется и проф. Паульке, внеся к нему дополнение в виде объективных опасностей, вызванных субъективными причинами. Эти опасности он назвал «вызванными» опасностями.
Хофмейстер предложил делить опасности на группы в зависимости от того, где и в силу каких доминирующих причин опасности происходят. Хофмейстер указывает опасности «общего порядка», куда входят непогода (буря, холод, туман, дождь, гроза и т. д.); затем идут опасности на скалах и склонах, опасности на льду, фирне, леднике и т. д.; особо выделены опасности зимнего времени, к числу которых он не совсем правильно отнес лавины, так как они возникают не только зимой, но и во всякое другое время года.
Из этого деления выпадают очень многие факторы, играющие большую роль в возникновении опасностей, а именно; плохое и несоответствующее снаряжение, подбор группы, физическая неподготовленность и т. д. Кроме того, по существу своему, опасности «общего порядка» (буря, туман и пр.), а так же опасности, возникающие на скалах, склонах, на льду, фирне, являются опасностями природы, как объекта.
Таким образом, понятие «объективная опасность» Хофмейстер заменяет другими, по существу ничего нового не дающими.
Поскольку деление опасностей является вопросом методологического порядка, я остановился на более простом. Кроме того, при описании отдельных видов опасностей, независимо от системы их группирования, часто совпадают одни и те же явления или близко им родственные.
Как бы опасности ни классифицировали и ни называли, ясно, что они могут, с одной стороны, существовать и возникать в самой природе, независимо от действий альпиниста, с другой стороны — зависит от самого альпиниста и его личных качеств. Первые из них называются объективными, внешними опасностями, вторые — субъективными, внутренними. Деление это, конечно, условное, но оно удобно, ибо позволяет классифицировать все виды опасностей и разделить их на две основные группы.
К объективным опасностями относятся: буря, гроза, снегопад, дождь, туман, темнота, трещины на леднике, отвесные скалы, крутые ледяные склоны и т. п. Все эти опасности находятся во внешних проявлениях природы. Они существуют, проявляются и препятствуют независимо от нашей воли. Идущая лавина сметает все, молния может поразить опытного и неопытного, падающий камень не разбирает, на какую голову он падает. Опытные рискуют конечно меньше.
Опасности, называемые нами субъективными, наоборот, имеют корни в самом человеке и во многом, а иногда и целиком, зависят от него самого: от его знания гор, от навыков в горных восхождениях, ловкости, хладнокровия, уменья ориентироваться, от состояния здоровья в данный момент, от выносливости, силы воли и т. д. Предположим, что у человека, идущего по узкому карнизу над пропастью, закружилась голова; он, может быть, только на мгновенье потерял сознание и... сорвался вниз. Это несчастный случай, в котором виноват все-таки человек: он или не тренировался предварительно в горовосхождениях, или не учел своего здоровья, не учел того, что он «боится глубины», что при взгляде вниз у него кружится голова. Ведь проходили по тому же карнизу другие, здоровые люди, не боявшиеся глубины, и несчастий с ними не было. Другой пример: на вершину горы, очень трудной, требующей хорошего знакомства с техникой альпинизма, поднимается турист, знающий применение веревки, ледоруба и кошек только понаслышке; он не умеет рубить ступенек, неправильно идет на кошках—в результате несчастие. Ясно, что причиной этого несчастия является сам турист: он переоценил свое умение, взял на себя задачу не по силам и явился, таким образом, сам для себя опасностью, вызвавшей несчастный случай.
В горах Тофини один врач из Гренобля захотел вместе с женой сфотографироваться «на краю пропасти» и попросил сделать это своего спутника. Когда они стали к краю обрыва, у жены врача при взгляде в пропасть закружилась голова. Женщина зашаталась. Муж хотел ее удержать, но не смог. Оба упали с двухсотметровой высоты и разбились («Боргштейгерцейтунг» 24 июля 1928 г.).
Эти три примера иллюстрируют вышеуказанное положение, когда гибель альпиниста произошла по субъективным причинам.
Правильно говорят, что наибольшей опасностью в горах для человека является он сам,— сам для себя, а иногда и для других, — когда он неопытен, переоценивает свои силы и уменье, когда он не понимает грозящих ему опасностей, когда он, бравируя, стремится во что бы то ни стало к рекордам. И наоборот, чем опытнее альпинист, чем лучше он знает себя и свои силы, чем меньше он бравирует, тем меньше для него опасностей, связанных с его личными качествами. На практике мы часто видим, что скалы или ледяные склоны, которые опытный альпинист берет легко, для неопытных неприступны или очень опасны, что неопытные гибнут значительно чаще.
Проф. Ламмер, один из выдающихся западно-европейских альпинистов, прямо говорит, что самой большой из всех опасностей гор является переоценка собственных сил и уменья, т. е., другими словами, опасность, связанная с личными качествами альпиниста, субъективная. Это положение наглядно подтверждает статистика, показывающая, что около трех четвертей всех несчастных случаев в горах вызваны именно субъективными причинами, т. е. самим человеком в силу незнания техники горовосхождения, плохой тренировки, пренебрежения элементарными способами охранения и т. д. Наконец, есть чрезвычайно неловкие люди, которые даже в обычной своей жизни представляют собой ходячую субъективную опасность: они опрокидывают стулья, обязательно прольют на ваш чертеж тушь, сломают очки, примеряя их, и т. д. В одной учебной группе ОПТЭ в 1921 г. был товарищ, при приближении которого, как по команде, раздавался предостерегающий крик: «Внимание, Ш-ския идет!».
К сожалению, у некоторых в отношении высокогорного туризма существует мнение, что стоит, мол, только иметь пару рук и пару ног, купить первое попавшееся под руку снаряжение, и все в порядке: иди на приступ любой горы. Мы встречаемся иногда с такими явлениями, когда человек никогда не бывший в горах и не имеющий никакой предварительной подготовки для трудных горных переходов, участвует в ответственной экспедиции, когда подростков и страдающих пороком сердца берут с собой на высокие горы (В сентябре 1931 г. из Шамуни (Швейцария) сообщали о «рекорде» одиннадцатилетней англичанки Уилкинсон, которая с проводником и одним родственником поднялась на вершину Монблана (4810 м). В 1929 г. на вершину Триглава поднялся вместе с папашей и мамашей пятилетний ребенок...). Люди, делающие это, не понимают, что такое отношение к элементарным правилам альпинизма есть не что иное, как субъективная, внутренняя опасность, с которой тоже надо бороться.
Приведу один весьма показательный пример. «Протокол. Слушали: «О восхождении на вершину Эльбруса». Постановили: «Организовать на будущий год экспедицию на вершину Ушбы». В протокольном отношении все правильно, но по незнанию упущено из виду одно маленькое обстоятельство: в смысле трудностей от Эльбруса до Ушбы—дистанция огромного размера. Однако протокольное постановление пробовали провести в жизнь. Группа, или, как она была названа, экспедиция, в полном составе выехала в горы. О том, насколько наивно был построен ее маршрут, свидетельствует то обстоятельство, что в течение одного месяца предполагалось совершить восхождение на Дых-тау и Ушбу, перейти через ряд перевалов (Бечойский, Местийский, Твиберский, Цанерский), сделать топографические съемки, и т. д. Конечно, горная природа внесла и этот нелепый план существенные поправки, и в результате «экспедиция» ограничилась двумя скромными перевалами, к счастью без плачевных результатов для участников. Разве такое легкомысленное отношение к серьезному делу—не субъективная опасность?
Здесь, кстати, нужно отметить, что Эльбрус в жизни наших альпинистов играет, и еще, вероятно, долго будет играть, роль трагического соблазнителя. Некоторые наши альпинисты начинают свою карьеру с Эльбруса и, увы, им же и кончают. Часто думают, что самая высокая гора является в то же время и самой трудной и что раз одолел Эльбрус, то можешь смело считать себя способным подняться на любую вершину. В одной из заметок об Эльбрусе так и написано: «Слава этой горы идет далеко за пределы СССР. Лучшие иностранцы-альпинисты считают за большое счастье побывать на вершинах «Горы-гиганта». Таким образом, если ты побывал на вершине Эльбруса, «горы-гиганта», то, значит, способен подняться на любую вершину, значит—ты лучший альпинист. Вот почему некоторые сразу же решают перейти с Эльбруса на Ушбу. Забывают при этом, что восхождение на Эльбрус требует минимальной техники, что удачный исход здесь зависит главным образом от хорошей погоды, здоровых легких, сильного сердца и теплой одежды плюс осторожность, так как никакая гора, даже самая легкая технически, не может быть абсолютно безопасной. Вспомним хотя бы случай бессмысленной смерти тов. Фукса, который при спуске с западной вершины Эльбруса неосторожно зацепился шипом кошки за штанину, упал на фирновом склоне и покатился вниз, головой вперед.
Виной смерти т. Фукса была его неосторожность, невнимательность, вызванная именно легкостью спуска, а не трудностью, как это считает тов. Никольский, когда пишет, что Эльбрус не так легок, как это думают, и что это лучше всего подтверждает одинокая могила на Кругозоре австрийского альпиниста Фукса («Восхождение на Эльбрус», изд. ОПТЭ, Москва).
Такого рода случаи можно сравнить с обычными несчастными случаями в повседневной жизни. Бывает же, что при гололедице, когда улицы не особенно щедро посыпаны песком, люди ломают себе ноги и черепа на тротуарах. Если городской человек, в силу ли рассеянности, неосторожности или беспорядочности уличного движения и т.п., на каждом шагу может подвергнуться опасности, то опасности эти увеличиваются, когда человек стоит лицом к лицу в борьбе со стихийными силами природы.
