Опыт организации и проведения экспедиции на Эверест

Материал нашел и подготовил к публикации Григорий Лучанский

Источник: Дж. Хант. Восхождение на Эверест. Издательство иностранной литературы, Москва, 1956 г.

 

Человек на больших высотах 

На больших высотах человек попадает в совершенно другие условия — низкое атмосферное давление, небольшая плотность воздуха, сильное солнечное облучение, особенно в ультрафиолетовой части спектра, низкая температура и незначительная влажность. Человеческий организм должен приспособиться к этой новой среде путем изменения дыхания и работы сердца и увеличения количества красных кровяных шариков. Большой опасностью является усиление испарения с поверхности кожи: тело как бы высыхает, и приходится пить большое количество жидкости, чтобы восстановить равновесие. Другое препятствие — охлаждение тела при низких температурах и сильных ветрах, почти постоянно дующих на высоких вершинах. Даже в яркие солнечные дни у восходителей нередко замерзали ноги при соприкосновении с холодным снегом.

 

Снаряжение для экспедиции

Вам предстоит обеспечить весь состав экспедиции одеждой и снаряжением, требующимся для выполнения задачи в весьма сложных условиях. Вы должны позаботиться, чтобы партия захватила с собой все снаряжение, которое ей может потребоваться при этом и должны иметь в виду, что путь будет длинный, медленный и трудный и что на все время вашей экспедиции вы будете всецело предоставлены самим себе. Часть снаряжения носит весьма специальный характер, и придется решать трудные вопросы о конструкции такого снаряжения и о его количестве. Продукты должны быть запасены на все время пребывания экспедиции вдали от цивилизованного мира, а выбор их должен быть произведен с большой тщательностью, так как пища должна соответствовать климатическим условиям и характеру работы. Все многочисленные продукты и предметы снаряжения нужно заказать заранее, причем некоторые из них — лишь после тщательных испытаний, проведенных в условиях, возможно более приближающихся   к   действительным.  

Помимо обычного альпинистского снаряжения: тысяч метров веревки и шнура, крючьев, карабинов, ледовых молотков и ледорубов — мы взяли с собой и некоторые необычные предметы, которыми, учитывая трудности, с какими столкнулись швейцарцы на ледопаде и склоне Лходзе, стоило дополнить наше снаряжение. Мы знали, что, кроме трещин альпийских размеров, на нашем пути могут встретиться широкие расселины и вероятнее всего там, где ледяная поверхность Западного цирка круто падает, переходя в ледопад Кхумбу. В этом месте швейцарцы устроили переправу через одну из таких расселин при помощи веревок, так как достать в ближайшей долине бревна нужной длины было невозможно. Один комплект веревок был использован ими при переправе альпинистов и носильщиков так называемым «тирольским способом», а другой — для переправы грузов. Для преодоления препятствий подобного рода мы взяли с собой легкую металлическую  разборную  лестницу,  длиной  9 м,   состоявшую   из   пяти звеньев 1,8 м длины. Ее переноска и сборка не требовали больших усилий и, в случае надобности, ее можно было передвигать с одной трещины на другую. Действуя таким образом, мы бы! только использовали методы, которые применялись на заре альпийских восхождений. Клуб «йоркшир ремблерс» (йоркширские! бродяги) подарил нам девятиметровую веревочную лестницу для преодоления отвесных ледовых стен.

Тщательно был рассмотрен, но в итоге отвергнут ряд других вспомогательных средств, которые должны были бы содействовать нашему успеху. Трудности передвижения по крутому склону Лходзе и переброски грузов на Южную седловину в количествах, которые мы считали в то время необходимыми, делали для нас очень соблазнительной мысль взять с собой легкие сани и лебедку, позволившие бы поднять грузы немного выше вверх по склону. От этой идеи мы вынуждены были отказаться, так как обеспечить двигатель горючим и поддерживать нормальную его работу было бы трудно, и лебедку пришлось бы вращать вручную; к тому же мы не имели никакой уверенности в том, что характер местности позволит нам воспользоваться санями. С некоторым сожалением нами было отвергнуто и другое предложение, весьма оригинальное, но едва ли осуществимое. Некий изобретатель-самоучка предложил проект гарпуна, приводимого в действие пружиной, который одновременно служил бы и ледорубом. Направленный с Южной седловины снаряд позволил бы забросить крюк с веревкой на невидимую оттуда вершину Эвереста, находящуюся на расстоянии около 1600 м, с разницей высот более 900 м. Вдобавок ко всему, прочная веревка, держась за которую мы смогли бы легко подняться на вершину, должна была быть окрашена светящейся краской, чтобы обеспечить продвижение в темноте. Развивая свой фантастический проект, наш изобретатель отмечал, что вибрации веревки, предупреждая нас об опасных порывах ветра, дадут нам время лучше застраховаться, чтобы не быть сдутыми с вершинного гребня.

Обмундирование, палатки и спальные принадлежности были предметом нашей особой заботы. Действие холода, усиленное ветром и высотой, не ограничивается травмами, вызванными обмораживанием, как бы они ни были серьезны сами по себе. Холод и ветер изнуряют тело и отрицательно сказываются на моральном состоянии восходителя. С того времени, когда альпинисты в шерстяных костюмах, фетровых шляпах и обычных горных ботинках сумели впервые добраться до верхних подступов северного склона Эвереста, было много сделано для усовершенствования высокогорного обмундирования, чтобы оно стало надежной защитой от холода. Однако множество фактов свидетельствует о том, что и последующие экспедиции, вплоть до недавнего времени, испытывали чрезвычайные трудности, а их участники подвергались обмораживаниям из-за отсутствия соответствующей одежды. Разрешение этой трудной задачи осложнялось необходимостью уменьшить вес обмундирования до минимума. Мы посетили Арктический исследовательский институт в Кембридже, где получили немало ценных указаний и полезных советов. Кроме того, мы воспользовались услугами многих английских и иностранных фирм.

В итоге наше обмундирование не отличалось от обычных образцов; серьезным усовершенствованиям подверглись лишь покрой и качество материалов. Наша верхняя одежда была сшита из ветронепроницаемой хлопчато-найлоновой ткани; и куртка и брюки были на найлоновой подкладке. Такой костюм среднего размера весил немного более 1700 г. Куртка была снабжена капюшоном с козырьком для защиты лица от ветра и снега. Под этот ветронепроницаемый костюм на больших высотах восходитель должен надевать другой, пуховый, — брюки и рубашку с таким же капюшоном, как и у верхней куртки. Эта пуховая одежда устраняет необходимость иметь много шерстяных вещей, однако у каждого из нас было по две очень легких шерстяных фуфайки и по плотному свитеру.

Одна из главных трудностей экипировки восходителя в Гималаях заключается в сложности выбора подходящей обуви. Обычные высокогорные ботинки не защищали бы от холода, который проникает в них через подошву и верх; даже на больших высотах снег тает, и обувь, впитывая влагу от ног или от снега или от того и другого вместе, замерзает и становится твердой как камень. Поучительный опыт восхождения на Аннапурну, еще свежий в нашей памяти, убедил меня в необходимости иметь два типа высокогорной обуви, специально утепленной в расчете на максимальную защиту от холода. Обувь первого типа должна отличаться прочностью, а также быть достаточно легкой и удобной для лазания на трудных нижних участках маршрута, включая ледопад Кхумбу. Обувь второго типа рассчитана на применение только в высотной части маршрута и должна надежно предохранять ноги от особо сильных морозов в период штурма. Обувь первого типа весила в среднем 1700 г, по внешнему виду она сильно напоминала обычные альпинистские ботинки, но имела двойной верх из кожи с меховой прокладкой. Чтобы обувь не смерзалась, кожа была подвергнута специальной обработке. Верх специальной высотной обуви был утеплен прокладкой в два-три сантиметра толщиной из «тропала» (спутанная масса капоковых волокон), заключенной между очень тонким слоем лайки и внутренней водонепроницаемой подкладкой. Вместо обычной тяжелой рифленой резины подошва была изготовлена из микропористой резины, значительно более легкой и вдобавок обладающей лучшими изоляционными качествами. Пара такой обуви среднего размера весила около 2 кг.

Не менее сложной была проблема защиты рук. Она усложнялась еще тем, что руками придется выполнять разнообразную работу, как зарядка фотоаппарата, фотосъемка, закрепление кошек и, наконец, что значительно проще, работа с ледорубом. После обстоятельного изучения мы остановились на рукавицах из ветронепроницаемой хлопчатобумажной ткани, под которые надевались пуховые или шерстяные варежки. Мы заказали и те и другие. Непосредственно на руку надевались просторные шелковые перчатки; как было установлено, последние, давая дополнительное тепло, позволяли, кроме того, на короткое время снимать верхние рукавицы, когда требовалось выполнять руками какую-нибудь тонкую работу.

Помимо выбора материала для палатки, материала действительно ветронепроницаемого, а также по возможности теплого и легкого, мы тщательно рассмотрели вопрос ее конструкции. Во время высотных восхождений наиболее практичны двухместные палатки: они легки, удобны для переноски и их можно установить на ограниченной площадке. Однако мы учитывали и те случаи, когда палатка больших размеров окажется более экономичной, теплой и удобной. Мы принимали во внимание также и то, что наши носильщики шерпы привыкли к скученности и не находят неудобства в том, чтобы спать, разместившись подобно сардинам в коробке.

Стандартным типом палатки для нашей экспедиции была обычная двухскатная палатка на двух человек, имеющая цилиндрический рукавообразный вход с обоих концов, что позволяло соединять рядом стоящие палатки и тем самым обеспечивать внутреннее сообщение между ними. Кроме незначительных усовершенствований в приспособлениях для установки палатки, единственным новшеством был материал, из которого они шились. Проверка свойств хлопчато-найлоновой ткани, пропитанной мистоленом, проведенная и в лабораторных и в полевых условиях, показала ее чрезвычайную прочность, ветронепроницаемость и легкость. Эти стандартные палатки типа «Мид» весили около 7 кг.

Чтобы с большими удобствами оборудовать основные лагери, было решено взять две большие двенадцатиместные шатровые палатки; хотя они" были довольно тяжелы — одна весила 50 кг, другая 38,5 кг, — мы все же надеялись поставить одну из них в нашем Передовом базовом лагере. С другой стороны, учитывая, что выше Западного цирка можно будет забросить лишь небольшое количество снаряжения, мы подготовили для штурма вершины три небольшие палатки. Одна из них предназначалась для последнего высотного лагеря на Юго-Восточном гребне. Первая из этих палаток представляла собой уменьшенный вариант обычной палатки типа «Мид», вторая, новой конструкции, была заказана в США, третья, сделанная по проекту Кемпбелла Секорда, имела ромбовидную форму. Каждая из этих трех миниатюрных палаток весила в среднем 3,6 кг. Поскольку и стоимость и вес нашего снаряжения не могли быть сильно увеличены, мы всегда будем испытывать недостаток в палатках при восхождении; поэтому в Лондоне при составлении нашего общего плана пришлось разработать сложную схему передвижения палаток на каждом этапе восхождения.

Спальные мешки были изготовлены частью в Канаде, частью в Новой Зеландии и Англии по моделям, на которых мы остановились после испытаний, проведенных в Альпах. Каждому восходителю полагалось иметь по два пуховых мешка, внутренний и наружный, с нейлоновыми оболочками; общий вес их равнялся примерно 4 кг. Мы надеялись также, что нам удастся улучшить надувные матрацы по сравнению с более ранними образцами. Чтобы холод не проникал через промежутки между внутренними секциями, наполненными воздухом, и чтобы сам матрац был удобнее, секции были расположены в два ряда, причем секции верхнего ряда лежали в углублениях между секциями нижнего. Если нижний ряд секций надуть сильнее, а верхний слабее, то матрац получается очень мягкий, и на нем удобно лежать.

Наша радиоаппаратура имела двоякое назначение: она должна была обеспечивать связь между лагерями в горах и принимать метеосводки. Для первой из этих целей экспедиция располагала несколькими компактными и легкими радиоустановками.

Другим видом снаряжения, которому мы уделили особое внимание, были приборы для изготовления пищи. Одна из основных физиологических особенностей человека на больших высотах — это потребность в довольно большом количестве жидкости. По ряду причин в высокогорных лагерях бывает очень трудно получить воду. Сначала нужно растопить снег. Это занимает много времени отчасти из-за того, что обычные нагревательные приборы дают мало тепла, причем значительная часть последнего расходуется впустую. Чтобы избежать утечки тепла, все наши примусы и газовые печи, работавшие на бутане, были снабжены специальными алюминиевыми кожухами, окружающими кастрюлю, которые изобрел мой друг К. Р. Кук.

Вопрос о питании оказался наиболее спорным. Поскольку он освещается очень подробно в приложении, помещаемом в конце книги, здесь я только коротко отмечу, что при обеспечении экспедиции продуктами мы учитывали армейский опыт. В основу мы положили два вида комбинированного рациона; один из них, применяемый сейчас в армии так называемый рацион «Компо», упакованный в ,пакеты по 14-суточных человеко-рационов, мы предназначали для периода, предшествующего штурму; содержание рациона было приведено в соответствие с нормами питания, рекомендованными Пафом. Штурмовой рацион — небольшой пакет весом 1350 г с суточным питанием на одного человека — специально подобран применительно к особым требованиям в высокогорных условиях; штурмовой рацион предназначался для периода восхождения, на время пребывания в Передовом базовом лагере и выше.

Кислородные приборы описаны в приложении II. К ним предъявлялись два основных требования: легкость и продолжительность действия. Последнее качество в идеале должно было дать возможность избежать или, по крайней мере, свести до минимума случаи перезарядки аппарата. В основном, как я уже говорил, мы возлагали надежды на уже проверенные аппараты открытого типа. В этом приборе кислород подается из баллона, находящегося за спиной восходителя, через маску, которая допускает вдыхание атмосферного воздуха. При выдохе кислород попадает в окружающую атмосферу. Таким образом, при этой системе кислород не сохраняется. После каждого вдоха он улетучивается. То, что мы в такой значительной степени положились на применение кислородных аппаратов и, в частности, усовершенствовали прибор открытого типа, явилось отчасти признанием взглядов, отстаиваемых профессором Джорджем Финчем, который высказывался за применение кислородных аппаратов описанной выше системы с тех пор, как он сам пользовался ими при восхождении на Эверест в 1922 г.

Экспериментальный прибор, сконструированный доктором Бурдиллоном и его сыном Томом, который мы также намеревались взять с собой, представлял собой аппарат закрытого типа; при этой системе восходитель вдыхает все 100% кислорода из аппарата. Атмосферный воздух под маску не попадает или, во всяком случае, не должен попадать. Часть выдыхаемого кислорода поступает обратно и снова используется, что значительно удлиняет срок работы кислородных баллонов и позволяет сократить их количество. Если бы прибор этой системы, пригодность которого для работы на больших высотах тогда еще не была проверена, показал хорошие результаты, он мог бы значительно упростить нашу задачу.

Вес нашего кислородного снаряжения, несмотря на все усилия уменьшить его, продолжал причинять нам большое беспокойство. Мы прекрасно понимали, что после значительных усовершенствований наш аппарат при данном весе был значительно лучше любого другого кислородного прибора, применявшегося в экспедициях на Эверест. Но факт оставался фактом: он был и громоздок и тяжел. В этом ни в коей мере не были повинны ни наши консультанты, ни фирмы, изготовлявшие детали и монтировавшие приборы.

Нам предстояло преодолеть снежную вьюгу и разбить небольшой опытный лагерь на гребне Иох. К счастью, от места бивуака нас отделяло всего несколько метров, однако погода была настолько скверной, что установить палатки оказалось нелегким делом. Вокруг бушевала дикая стихия, сметавшая снег с обступающих пиков и окрестных склонов. Мёнх и Юнгфрау были окутаны зловещим облаком. В эту первую ночь температура упала до —20°; мы считали, что такая температура, вероятно, не ниже той, которую нам придется претерпевать на Эвересте. Мы испытали различные типы одежды, обуви, палаток, спальных мешков и матрацев, приборов для изготовления пищи и продукты питания. Часть снаряжения была взята в чересчур большом количестве для того ограниченного времени, которым мы располагали. Так, у каждого из нас было не менее восьми различных типов высокогорных ботинок. От некоторых образцов нам сразу пришлось отказаться, а остальные мы испытывали по одному дню, надевая на каждую ногу по ботинку различного типа. Варианты одежды, несмотря на различия в покрое и материале, были менее разнообразны, и мы были вынуждены обмениваться ветронепроницаемыми костюмами каждый день, а затем, по окончании испытания, сравнивать наши записи. Точно так же мы, меняясь, поочередно испытывали палатки и спальные мешки.

Два дня из четырех, проведенных на горе Юнгфрау-Иох, стояла ослепительно прекрасная погода, и два дня была буря. В один из таких чудесных дней двое из нас взошли на Мёнх, с вершины которого можно было видеть всю панораму Альп, не закрытых ни единым облачком. Во второй день большая по составу группа совершила переход на лыжах через ледник Эвиг-Шпифельд и вышла на гребень ниже Грос-Фишерхорна. С самого начала мы условились, что наши собственные силы не должны подвергаться испытанию, так как позднее не раз нам предоставится такая возможность. Поэтому, когда погода становилась совершенно невыносимой, мы покидали наш открытый ветрам маленький лагерь и укрывались в гостинице «Юнгфрау-Иох», где за кружкой пива или чашкой кофе утешали себя мыслями, что только при таких условиях погоды можно сделать правильные выводы о пригодности нашего снаряжения. Опыт этого зимнего путешествия в Швейцарию побудил нас заказать на месте пуховую одежду и договориться об изготовлении в Гриндельвальде специальных кошек для высокогорных ботинок, на которые пал наш выбор.

Я попросил Чарльза Эванса, Ральфа Джонса и Унлфрида Нойса уделить некоторое время упаковке, и еще до того, как все наше снаряжение и продовольствие было собрано, они разработали детальный план, чтобы избежать преждевременного вскрытия пли пересортировки нашего багажа. Упаковочные ящики были рассчитаны на силы одного носильщика и вмешали 27 кг груза.

На каждом ящике был указан тот пункт нашего пути, в котором его следовало вскрыть. Такая организация упаковки оказалась исключительно ценной, во-первых, потому, что все было точно размечено, во-вторых, потому, что, по крайней мере, два члена экспедиции превосходно знали, где и как найти ту или иную вещь в нашей маленькой горе ящиков. Среди хорошо проведенных подготовительных работ, способствовавших успеху нашей экспедиции, упаковка снаряжения занимала одно из первых мест; эта работа была проделана исключительно хорошо. Здесь я должен упомянуть также и о большой помощи, оказанной моей женой, а также госпожами Гудфеллоу и Моубрей-Грин, руками которых были пришиты многие сотни именных меток к нашей одежде, что предупреждало путаницу и отсюда возможные недоразумения во время восхождения. 

Походная жизнь 

Наша походная жизнь размеренно текла по однажды заведенному распорядку. Мы поднимались в 5 час. 30 мин. утра и, выпив по чашке чая, вскоре после шести трогались в путь. Паши повара во главе с Тхондупом уходили вперед, чтобы выбрать подходящее место для завтрака. Тхондуп прекрасно умел находить себе помощников. В их число входили одна или две наши лучшие носильщицы-женщины из племени шерпа, в частности толстая, сильная и веселая девушка, которую мы прозвали «тетушкой». После двух-трех часов ходьбы мы находили красивое местечко на берегу речки и делали продолжительную остановку. Пока повар разводил огонь, варил овсяную кашу и готовил бекон и яйца, мы купались и отдыхали. Одни читали или писали, другие наблюдали за птицами, ловили бабочек и других насекомых. До места ночлега мы добирались довольно рано, и у нас оставалось достаточно времени, чтобы разбить лагерь, заняться дневниками, написать письма и обсудить дальнейшие планы. 

 

Базовый лагерь 

Впервые были установлены все наши палатки — их было около двадцати — различной формы, размеров и цвета. Тут и три миниатюрные палатки, предназначенные для последнего лагеря, и палатки оранжевого цвета для Передового базового лагеря и последующего участка пути, а также палатки такого же образца, но желтого цвета для лагерей ниже Западного цирка. Тут и характерная швейцарская палатка, в которой временно помещается Тенсинг, и две большие шатровые палатки. В одной из них разместились шерпы, в другой — мы сами. Рядом с палатками раскинуты проветривающиеся спальные мешки: розовые, коричневые и оливковые. В одном из дальних концов лагеря Тхондуп соорудил из ящиков кухню, покрыв ее брезентом. У него обилие подчиненных и среди них женщины племени шерпа. Одни чистят котлы для приготовления пищи или чинят одежду, другие расчесывают и заплетают друг другу длинные черные косы.

На противоположном от кухни конце лагеря Майкл Уэстме-котт собрал нашу разборную лестницу и перебросил ее между двумя большими валунами. Посредине лестницы образовался сильный прогиб, вызывающий тревогу. Однако она выдерживает вес шерпов — помощников Майкла, сначала робко, а затем более уверенно переползающих по ней. В другом месте Чарльз Эванс и Уилфрнд Нойс раскладывают аккуратные тюки с альпинистским снаряжением и одеждой; все это мы получим, когда наступит время. Кое-что, очевидно, уже выдано, так как попадаются участники, одетые то в светло-зеленую куртку из гагачьего пуха, то в свитер бордового цвета; некоторые даже ходят по траве в кошках, привязанных для пробы к новым горным ботинкам. От группы к группе переходит со своим киноаппаратом Том Стобарт. За ним по пятам следует беззубый старик потешного вида по имени Шерап. Это здешний лама, или священник. Он уже умеет расставить треногу для Тома и даже мечтает сам снять фильм.

Мы откопали бекон, пресные плоские хлебцы, сыр, джем, пеммикан, овсянку, шоколад, молочный порошок и твердое топливо «Мета». Продовольствие и сладости могли служить добавлением к нашему рациону и внести в него приятное разнообразие. Мы нашли также кое-какую одежду и снаряжение, включая большую, но сильно потрепанную палатку.

Все время на ледопаде и в цирке по утрам стояла удушающая жара, вызывая тяжкое состояние апатии, известной под названием «глетчерной усталости».

Во второй половине этого дня в лагере III мы впервые надели так называемые «бредлей», высотные ботинки с кошками. Эти ботинки были принесены сюда в первый период организации лагерей и были предназначены для использования при работе в цирке и выше. Свои обычные горные ботинки с кошками мы оставили в лагере III, чтобы восполнить острую нехватку этого снаряжения у групп, работавших на ледопаде. Новые ботинки оказались очень удобными, но, пожалуй, чересчур теплыми для работы на этих не слишком больших высотах.

 

Жизнь в высотном лагере 

Сейчас около восьми часов утра. Стены вашей палатки внутри совершенно белые от инея. Солнце еще не достигло лагеря, и стоит убийственный холод. В дверях палатки появляется сияющее лицо шерпа с кружкой очень сладкого чая, густо заправленного сухим молоком. Подкрепившись, вы ждете, пока теплые лучи солнца коснутся крыши палатки; это происходит примерно в три четверти девятого. Холод настолько ужасен, что требуется колоссальное напряжение воли, чтобы заставить себя выйти из палатки раньше. Вы выходите навстречу очередному «эверестскому» дню; безоблачное небо, ослепительный блеск вынуждают вас надеть защитные очки. Вы бросаете беглый взгляд вокруг, прежде всего вверх на склоны Лходзе: «Вышли или нет?» Достав бинокль, вы пристально рассматриваете на середине пути вверх по стене столь знакомую точку, в которой расположен лагерь VII. Там никаких признаков движения. Вы отмечаете величину смежных надувов на гребне седловины и на башнях вершинного гребня Лходзе. Затем вы направляетесь в большую палатку завтракать.

Да Намгьял приносит из кухни тарелки с горячей овсяной кашей. Внутри палатки в невероятном беспорядке были разбросаны ящики, рюкзаки, газеты и банки с консервами. Среди этого хаоса на надувных матрацах нежатся в своих спальных мешках «коренные» жители палатки. С завтраком не торопятся, так как находится достаточно тем для разговоров о предстоящих в этот день событиях. Поглощая очередную порцию бекона, а может быть, яиц или жареного мяса, мы высказываем предположения о том, когда прибудет следующая почта.

Так проходит время до полдника, когда все снова встречаются в большой палатке. Подается суп, вслед за ним — холодная колбаса салями, огромный круг сыра чеддер (большая роскошь здесь), банка масла, пачка швейцарского хрупкого печенья из пеклеванной муки и наши собственные овсяные галеты. Все это запивается по выбору кофе или лимонадом из наших штурмовых пайков.  

В 4 часа — чай с джемом и бисквитами; возможно, нам дадут и ломтик  прекрасного  фруктового кекса   из  запасов   «компо».

Уже темнеет, но главная палатка великолепно освещена бутановой газовой лампой. «Коренные жители» палатки ужинают, не вылезая из спальных мешков; пришедшие рассаживаются на ящиках вокруг наскоро сооруженного стола. Мы закрываем вход в палатку, так как даже в пуховой одежде холодно. На ужин подается кружка супа, консервированное мясо и паштет из почек; каждый ест чем-нибудь одним — ложкой, вилкой или ножом, так как большая часть наших столовых приборов растеряна. Ужин заканчивается фруктовым кексом и кофе.

Вид с Южной седловины по направлению к Нупдзе.  Справа на переднем плане видны остатки лагеря швейцарской экспедиции 1952 г. 

 

Штурм

Утром следовало выходить пораньше, однако с вечера мы решили, что это нам не удастся. Слишком уж мы устали и слишком велик был у нас беспорядок. Несмотря на ветер, мы трое провели, пользуясь кислородом, неплохую ночь. Когда часа через четыре мой запас кислорода истощился, я сразу же проснулся и уснуть уже не мог: дышать стало трудно, и меня в спальном мешке начал пробирать холод. Тем не менее наутро мы все чувствовали себя отдохнувшими и посвежевшими. Однако без всяких споров было решено отложить на сутки попытку штурма. Это, правда, могло привести к серьезным последствиям: увеличивался расход питания и горючего. Истощение организма могло усилиться, и мы могли настолько ослабеть, что шансы на успех значительно уменьшились бы. Наконец, важным обстоятельством была опасность упустить благоприятную погоду и особенно безветренные дни. Это смущало нас больше всего, так как в то утро, 25 мая, ветер стих и погода была исключительно хороша. На седловине дул только легкий ветерок.

И все же мы не были готовы к выходу. Надо было разобрать продукты. Балу был не в состоянии выступить, но мы надеялись, что, отдохнув, он придет в себя. Решающей причиной была неподготовленность кислородной аппаратуры, а на такой высоте это — очень длительное занятие. Даже самые простые действия, не говоря о такой сложной работе, как налаживание аппаратов, отнимали массу времени. К счастью, с точки зрения выполнения плана штурма у нас еще оставалось время: группа Эдмунда Хилларн, вместо того чтобы следовать за нами через сутки, как было предусмотрено планом, должна была присоединиться к нам не позже следующего вечера.

Время мы провели отдыхая; завтракали поздно. Я уже забыл, что именно мы ели, но в памяти сохранился чудесный швейцарский мед, который я нашел на седловине, а также наша колбаса салями. После завтрака я вылез из палатки, чтобы привести лагерь в порядок. Да Намгьял пришел мне помогать, и мы установили третью палатку – маленький трехкилограммовый «Блистер».

 

 

Южная седловина. Анг Темба лежит от изнеможении после подъема на седловину.

 

  

Южная седловина. Лагерь VIII. За пирамидальной палаткой видны два швейцарских кислородных аппарата.

 

 

Чарльз Уайли

Краткие сведения о некоторых предметах снаряжения

Обувь 

А. Высотные ботинки

После экспедиции на Чо-Ойю стало очевидно, что необходимо создать специальную высотную обувь, в особенности для восхождения на Эверест. Паф установил, что с точки зрения затраты физических усилий 1 кг на ногах равноценен 5 кг за плечами. Мы намеревались снизить вес обуви за счет ее прочности; если ботинки предназначены для носки выше, скажем, 6100 м, от них не требуется большой прочности, ибо их придется носить самое большее несколько недель. Однако прочность ботинок должна быть достаточной, чтобы удержать прикрепленные к ним кошки и позволять выбивать ими ступени в фирне. В то же время нам хотелось, чтобы такие ботинки были значительно теплее обычных, так как случаи обмораживания на больших высотах в Гималаях были нередким явлением. Было важно также, чтобы ботинки не замерзали; влажные ботинки неминуемо замерзают, и поэтому необходимо было добиться их влагонепроницаемое™.

После испытаний в Альпах нескольких типов обуви, включая и армейскую обувь типа «Муклук» и специальных резиновых ботинок, мы решили остановить свой выбор на ботинках необычной конструкции, изготовленных для нас «Английской ассоциацией по исследованиям в области обувной и смежных отраслей промышленности» в Кеттеринге. Ниже мы приводим подробное описание конструкции и изготовления этих ботинок в качестве иллюстрации заботы и изобретательности, проявленных английскими промышленниками при снаряжении нашей экспедиции, а также отмечаем значение смелого применения научных выводов, основанных на исследовательской работе.

Верх этих ботинок был изготовлен по принципу создания паронепроницаемого барьера. Это значит, что изоляционный материал (который, чтобы быть действенным, должен оставаться сухим) заключен в оболочку, не пропускающую влагу как снаружи (от тающего снега), так и изнутри (от потных ног). Для большей изоляции от влажного снега к наружному краю подошвы прикреплялся тонкий чехол из прорезиненного трикотажа; в случае, если он будет излишен выше определенной высоты, этот чехол можно было снять.

Изготовление за пять недель тридцати трех пар таких ботинок поставило перед Бредли — их добросовестным создателем — много сложных проблем. Тридцать входящих в его ассоциацию фирм принимали участие в изготовлении обуви или в поставке материалов для нее. Чтобы пошить обувь для шерпов, пришлось делать специальные колодки по меркам и рисункам, присланным Гималайским клубом в Дарджилинге. Для некоторых шерпов требовались ботинки сорокового размера по длине и более широкие, чем у Хиллари, который носил сорок пятый размер! Ботинки должны были подвергаться испытаниям после каждой стадии их изготовления. Окончательная проверка, проведенная в холодильной камере в Фарнборо при —40°, дала удовлетворительные результаты.

На практике такие ботинки получили всеобщее одобрение и неизменно использовались начиная от лагеря III и до самой вершины Эвереста, то есть в течение значительно большего срока, чем тот, на который они были рассчитаны. Оказалось, однако, что тонкий верхний чехол не выдержал этого срока: через образовавшиеся разрывы и дыры проникал снег и ботинки становились сырыми. Швейцарский образец съемных гамаш, наподобие тех, которые были на Тенсинге (см. фото 48), вероятно, более рационален. Кроме того, ботинки оказались слишком свободными и не могли обеспечить безопасное движение по крутым или сложным участкам.

Б. Обычные горные ботинки

Все что было сказано в пользу создания специальной высотной обуви, относится также, хотя и в меньшей степени, к нашим обычным горным ботинкам. Обмораживание может произойти уже на высоте 6000 м. Облегченная же обувь понижает утомляемость восходителя на любой высоте. В то же время эта обувь должна выдержать определенный срок носки, который все же может и не превышать трех месяцев. За разрешение этой задачи с большой энергией и энтузиазмом взялся Роберт Лоури, широко известный изготовитель альпинистской обуви. Им была предложена весьма удачная модель обуви, пара которой весила менее

1,475 кг. В этих ботинках между двумя слоями кожи находился слой меха опоссума, а поверх очень тонкой резиновой подошвы лежала стелька из шерстяного фетра. Тонкая подметка из резины «Вибрам» оказалась, тем не менее, недостаточно прочной, и у носка она быстро пронашивалась. Однако Нойс, который перед отъездом из Англии прошел специальный курс сапожного ремесла под руководством Лоури, спас положение, проявив при починке обуви подлинное мастерство.

Как у высотных, так и у обычных горных ботинок передний разрез начинался очень низко, чтобы легче можно было всунуть ногу в замерзший ботинок. Кроме того, отверстия для шнурков были заменены крючками типа D, что облегчало шнуровку ботинка замерзшими пальцами. Оба эти усовершенствования оказались весьма удачными.

Несмотря на все старания творцов нашей обуви, оба типа ботинок все же иногда сырели, ночью замерзали, если мы их не прятали в спальный мешок. Во всяком случае, © течение всей экспедиции мы были счастливы, что имели легкую обувь, и за все время не было ни одного случая обмораживания.

Палатки

Различные типы палаток были уже описаны в главе IV. Ниже мы их рассмотрим более подробно.

При составлении плана мы обсуждали в целях экономии веса возможность использования в высотных лагерях специального облегченного варианта стандартной двухместной палатки типа «Мид». Однако мы пришли к выводу, что преимущество меньшего веса достигается слишком дорогой ценой, а именно — значительным неудобством, создаваемым малыми размерами палатки. При восхождении мы всегда радовались нашим относительно просторным палаткам, и никто не сетовал на их большой вес. Это убедительно доказывается тем, что в лагере IX использовалась стандартная палатка типа «Мид», хотя мы и захватили с собой для этого высотного лагеря облегченные палатки трех различных образцов.

Стандартная палатка «Мид», конструкция которой практически не менялась со времен экспедиций двадцатых годов, снова оказалась наилучшей и наиболее простой из всех палаток, какими мы пользовались.

В края входных рукавов была продета рояльная стальная проволока, что значительно облегчало вход и выход из палатки. В обычных условиях погоды мы закрывали вход, перекручивая рукав с проволокой вместо того, чтобы завязывать его тесьмой.

Палатки, предназначенные для лагерей, расположенных выше Передового базового лагеря, были снабжены для дополнительного тепла внутренними отстегивающимися нейлоновыми чехлами. Эти чехлы весили очень мало и в то же время, как показали испытания, повышали температуру внутри палатки на четыре градуса; Они редко использовались ниже Передового базового лагеря.

Мы также взяли с собой тяжелую двенадцатиместную шатровую палатку, спроектированную полковником Крофтом для арктических армейских частей. Кроме того, у нас была облегченная пирамидальная палатка, похожая на шатровую, в которую были внесены некоторые изменения. Большие шатровые палатки постоянно использовались: одна — для нас в качестве столовой-спальни, вторая — для шерпов. Обе были доставлены, в конце концов, в Передовой базовый лагерь. В промежуточных лагерях пирамидальная палатка обычно использовалась шерпами как кухня и место сбора. В случае необходимости она могла вместить пять человек; одна из этих палаток была поднята на Южную седловину.

У нас было также несколько кусков просмоленной парусины размером 3 X 4,5 м, весящих только 3,5 кг каждый. Они широко использовались в течение всей экспедиции, особенно в начальный период, служа навесом над кухней, дополнительным тентом или защитой багажа от снега и дождя.

Ветронепроницаемая ткань

В выборе материалов для штормовых костюмов и палаток большую помощь нам оказали научные работники министерства снабжения при Экспериментальном авиазаводе в Фарнборо. Они сами были заинтересованы в получении ветронепроницаемой одежды для военных нужд, и в их распоряжении находились средства для проведения всесторонних испытаний различных материалов.

Самым важным, конечно, была степень ветронепроницаемости материала; одновременно материал должен также быть как можно более легким, прочным и обладать хорошей водонепроницаемостью. Мы окончательно остановились на первоклассном материале: испытания в аэродинамической трубе показали его абсолютную ветронепроницаемость при скорости воздушного потока 160 км/час. Вес его был не более 35 г/м2, а по прочности он не уступал другим, более тяжелым материалам. После пропитывания его составом «Мистолен» палатки становились абсолютно водонепроницаемыми, а штормовые костюмы не промокали даже в сильный ливень. Ткань имела хлопчатобумажную основу и нейлоновый уток. Выпускалась она фирмой «Джон Саутворт и сыновья» в Манчестере.

Как для палаток, так и для одежды мы применяли один слой материн, и результаты были вполне удовлетворительны.

Радиооборудование

План организации радиосвязи был составлен с помощью бригадира Смис-Уиндхсма, участвовавшего в качестве радиста в экспедициях 1933 и 1936 гг. Изготовление аппаратуры было поручено бригадиру Моппету, директору фирмы «Пай телекоммюни-кешен» в Кембридже. Мы в неоплатном долгу у этой фирмы, которая подарила нам оборудование, изготовленное к тому же в крайне сжатые сроки.

Согласно намеченному плану, предполагалось, что экспедиция будет снабжена несколькими переносными радиотелефонами для сообщения между лагерями в горах на расстояниях до 3,5 км, а также коротковолновым приемником для приема как специально для нас передаваемой метеосводки, так и обычных программ радиовещания. Радиопередатчик для связи с внешним миром мы решили не брать из-за его большого веса; кроме того, обладание таким радиопередатчиком ни в коей мере не способствовало достижению основной цели экспедиции — восхождению на вершину Эвереста. Для его обслуживания пришлось бы также включить в нашу и так уже большую группу радиста. Такое решение означало также, что вся наша радиоаппаратура должна работать исключительно на сухих батареях.

Оборудование должно было отличаться прочностью, легкостью, компактностью, простотой в обращении и способностью переносить без вреда дождь, снег, а также колебания температуры от —40° до +38°. Восходители должны были быть в состоянии работать с рацией в перчатках и лежа в спальных мешках. Чтобы удовлетворить этим требованиям, фирма «Пай телекоммюникешен» изготовила восемь переносных радиотелефонов, переделав выпускаемые ею радиотелефонные станции РТС-122, представляющие собой сверхвысокочастотные приемо-передатчики с фиксированной частотой 72 мГгц и кварцевым контролем частоты как в приемнике, так и в передатчике. Эти радиотелефоны имели гибкие ленточные антенны и весили 2,25 кг каждая; сухие батареи фирмы «Видор» переносились в специальном «жилете», который альпинисты надевали под пуховую одежду или прятали в спальный мешок и таким образом согревали их теплом своего тела. Это позволяло избегать падения эффективности при очень низких температурах. Эти батареи были рассчитаны на сорок один час работы при —10°. Наружная антенна на складном дюралевом штативе позволяла работать с радиотелефоном на расстоянии, не выходя из небольшой палатки.

Дальность действия этих радиотелефонов определяется в основном рельефом местности, так как ультракороткие волны не переходят через значительные препятствия. Однако работают эти аппараты с незначительными помехами, и управлять ими несложно. В период организации лагерей они сослужили нам хорошую службу, связывая между собой соседние лагери. В частности, они позволили организовать непрерывную связь между лагерями I, II и III, хотя эти лагери и не находились в пределах прямой видимости один от другого. Во время движения не было необходимости пользоваться ими. Мы пользовались радиотелефоном вплоть до лагеря VII (7315 м), а один аппарат был даже поднят на Южную седловину, но, к сожалению, оказался поврежденным в пути.

В качестве коротковолнового приемника применялась стандартная экспортная модель фирмы «Пай телекоммюникешен» РЕ 70 В, с репродуктором и сухими батареями. Последние помещались в прочном деревянном ящике. 4,5-метровая стержневая антенна крепилась на таком же штативе, как и переносный радиотелефон. Этими приемниками мы пользовались в Базовом и Передовом базовом лагерях. Хотя окружающие вершины оказывали экранирующее действие, тем не менее мы хорошо слышали индийское радио, которое транслировало с 1 мая специальный бюллетень погоды, подготовляемый для нас доктором Маллом из Индийской метеорологической службы. Би-би-си также ретранслировала этот бюллетень, включая в него время от времени весьма теплые личные послания и приветствия. В течение долгих холодных вечеров цейлонское радио передавало увеселительную программу и поднимало наше настроение такого рода советами: «Если вы плохо себя чувствуете, употребляйте слабительные порошки такой то фирмы!»

Кухни

Основываясь на наблюдениях, производившихся во время экспедиции на Чо-Ойю, Паф предупреждал, что каждому из нас необходимо будет потреблять на Эвересте до 4,5 л жидкости в день. Отсюда вытекала необходимость иметь высокоэффективные кухни.

Наиболее эффективным и экономичным источником тепла служит горелка, работающая на предельных углеводородах, и наилучшим решением было остановить выбор на примусе с горелкой, приспособленной к высокогорным условиям. Для уменьшения теплопотерь и экономии горючего Ч. Р. Куком был спроектирован специальный разборный кожух, полностью закрывающий кастрюлю.

Кожух направлял тепло на днище и боковые стенки кастрюли. Сверху он закрывался крышкой, которая могла служить также сковородой. Примус был снабжен увеличенной чашечкой для спирта. Этим обеспечивался достаточный нагрев горелки и испарение поступающего в нее горючего.

Даже плотный фирн имеет в четыре раза больший объем, чем получаемая из него вода. Поэтому наши большие переносные кухни  были  снабжены двумя  большими  кастрюлями  объемом 2—2,5 л. К малым кухням полагались кастрюли в 1,1—1,4 л.

Выше 4600 м обычная горелка уже непригодна. Поэтому после соответствующих испытаний в барокамере в Фарнборо был выбран бесшумный самопрочищающийся тип горелки, оказавшейся пригодной до высоты 12 000 м. Так как чаще всего кухни должны работать в совершенно закрытых палатках, горелки были также проверены, не выделяется ли ядовитая окись углерода. Они оказались в этом отношении совершенно безопасными. Самопрочищающее устройство приводилось в действие одним поворотом специальной головки. При повороте ее в другое положение жиклёр закрывался, и выход горючего прекращался.

Мы взяли с собой четыре малых и восемнадцать больших кухонь, вмещающих соответственно 0,5 и 1 л горючего и весящих 1,6 и 2,1 кг. Дополнительно для Базового и Передового лагерей были взяты два примуса с двойными горелками.

Несмотря на то, что как мы, так и шерпы обращались с примусами весьма небрежно, они работали в общем хорошо. В значительной степени это объясняется заботливым уходом за ними со стороны Эдмунда Хиллари. В частности, Хиллари и Тенсинг смогли приготовить себе в лагере IX на высоте 8550 м достаточно питья перед выходом, на штурм вершины.

Мы взяли с собой также шесть газовых кухонь, работающих на бутане, так как надеялись при их помощи разрешить проблему приготовления пищи в высотных лагерях. Большим преимуществом этих кухонь была простота их эксплуатации. Чтобы разжечь их, достаточно было поднести спичку и открыть кран. Однако они уступали примусам в теплопроизводительности и на больших высотах работали ненадежно. Но зато каждая такая кухня была снабжена калильной сеткой и могла служить для освещения. При таком применении они оказали нам отличную службу во время долгих вечеров, проведенных в большой шатровой палатке.

Приспособления для перехода через трещины

Уже в 1951 г. после проведения разведывательной экспедиции Шиптон пришел к выводу о необходимости специальных средств для перехода через широкие трещины. Требовались какие-то приспособления, достаточные по длине, чтобы переправиться, если понадобится, через трещины шириной 7,5 м, прочные, легкие и удобные для транспортировки. Швейцарцы пользовались для этой цели веревками, но мы считали, что для непрерывной переправы нагруженных носильщиков нужно что-то более удобное.

Фирме «Лайт ладдерс» из Ньюпорта было предложено заняться разрешением этой задачи. Она разработала сперва конструкцию моста, жесткость которого достигалась при помощи подпорок, которые укреплялись снизу. Хотя жесткость была преимуществом этой конструкции, однако присоединять подпорки замерзшими руками было нелегким делом, к тому же они увеличивали общий вес конструкции. В итоге мы остановились на стандартной модели лестниц, изготовляемых фирмой из алюминиевого сплава и предназначенных для особо тяжелых строительных работ. При пролете в 7,5 м прогиб был значительным, однако лестница выдерживала вес троих людей (управляющего, главного мастера и меня) без всяких признаков повреждения. Простота конструкции восторжествовала.

Лестницы были изготовлены в виде пяти секций по 1,8 м длиной и 0,36 м шириной. Секции соединялись между собой при помощи выступающих муфт, в которые входили концы штанг; каждое сочленение скреплялось четырьмя винтами. Собранная лестница весила только 26 кг (см. фото 24 и 27).

Наиболее широкая трещина, через которую нам пришлось перебираться, находилась у входа в Западный цирк. Ширина ее была примерно 5 м, что требовало скрепления трех секций. При этом пролете прогиб был незначительным. Трещина постепенно суживалась, и приходилось довольно часто освобождать вмерзшие в лед концы лестницы, чтобы избежать ее изгибания.

 

 

Т. Д. Бурдиллон

Кислородное оборудование

 

В экспедиции употреблялись три основных аппарата: открытого типа, закрытого типа и аппараты, предназначенные на время сна. Во всех этих трех типах аппаратов подача кислорода производилась из баллонов, где он находился под высоким давлением. Первые два типа были оборудованы одинаковыми станками для переноски баллонов.

Кислородные баллоны

Мы пользовались двумя образцами баллонов. Один из них изготовлялся из цельнотянутой дюралевой трубы. Вес такого баллона вместе с редукционным клапаном из легкого сплава достигал в наполненном виде 5,6 кг. Разница в весе между различными баллонами была незначительной. Баллон вмещал 800 л кислорода под давлением 230 атмосфер. Редукционный клапан монтировался непосредственно на баллоне.

Нами применялись также стальные, обмотанные проволокой баллоны VD, принятые на вооружение английскими военно-воздушными силами. Этот баллон снабжен латунным редукционным клапаном, весит 9,5 кг и вмещает 1400 л кислорода при том же давлении 230 атмосфер. На некоторых баллонах этого типа был смонтирован обратный клапан, а соединение с редукционным клапаном осуществлялось медной трубкой, на других — редукционный клапан крепился прямо на баллоне.

Станок для переноски баллонов

Мы пользовались двумя типами станков. Первый, изготовленный из сварных алюминиевых труб, предназначался для переноски трех дюралевых баллонов. Второй, также сварной станок, изготовлявшийся из алюминиевого сплава, был предназначен для переноски одного дюралевого или одного армейского баллона. В каждом из станков трубы опирались на горизонтальную тканую ленту, низко лежащую на спине человека, и поддерживались двумя плечевыми лямками. При этом груз помещался достаточно высоко и вплотную к спине.

Аппарат открытого типа

При пользовании таким аппаратом альпинист вдыхает в себя обогащенный кислородом воздух и выдыхает его в окружающую атмосферу (конструкция аппарата показана на рис. 5).

 

 

Рис. 5. Аппарат открытого типа:

1 — баллоны из легкого сплава; 2 —редукционный клапан; 3 — экономайзер; 4— распределительный     клапан;  5— самозапирающиеся   выпускные   патрубки; б— трубопровод из легкого сядем; 7— выпускной клапан.

 

Кислород под установленным давлением в 3 атмосферы подается из баллона через редукционный   клапан   и   по   гибкому шлангу попадает в трубопровод образца VI, принятого английскими военно-воздушными силами, с двумя выпускными патрубками (см. разрез на рис. 5). В трубопроводе располагаются два калиброванных отверстия, предоставляющие альпинисту выбор между двумя скоростями подачи кислорода. Три типа трубопроводов обеспечивают различные комбинации скорости подачи кислорода: 2 или 4; 2,5 или 5 и, наконец, 3 или 6 л в минуту.

Экономайзер модифицированного образца IV пропускает кислород только при вдохе. Таким образом бесполезная утечка газа при выдохе исключена. Постоянный поток кислорода поступает из трубопровода в находящуюся под действием пружины камеру экономайзера. В начале вдоха в маске образуется небольшое разрежение, под действием которого открывается распределительный клапан экономайзера, и кислород, поступая из камеры, заполняет маску (экономайзер и распределительный клапан показаны на рис. 5).

Нами применялась маска образца «Н», принятого английскими военно-воздушными силами; она снабжена третьим выпускным клапаном и защитным резиновым рыльцем. Теплые выдыхаемые газы проходят над впускными клапанами.

Вес комплекта аппаратуры открытого типа вместе с облегченным экономайзером был равен:

 

с  одним стальным  баллоном, образца, принятого английскими военно-воздушными силами - 12,7 кг

с одним дюралевым баллоном - 8,1

с двумя дюралевыми баллонами - 13,4

с тремя дюралевыми баллонами - 18,6

 

Аппарат закрытого типа

В этом аппарате нет отверстия для поступления атмосферного воздуха. Альпинист вдыхает смесь с высоким содержанием кислорода непосредственно из дыхательной камеры. Выдыхание происходит через патрон с натронной известью, который поглощает углекислоту, после чего выдыхаемый кислород направляется обратно в дыхательную камеру. Надлежащее направление потока, обеспечивается двумя обратными клапанами. Поглощенный альпинистом кислород возмещается из баллона кислородом, находящимся под высоким давлением, через редукционный клапан и дополнительный клапан подачи с ручным управлением (конструкция аппарата показана на рис. 6)

 Рис. 6. Аппарат закрытого типа.

1 — маска; 2 — выдыхательный клапан; 3 — изолирующий кожух;  4— подающая пружина; 5 — проволочная  сетка;  б—пылеулавливатель;7 — натронная известь; 8 — установочные планка;  9 — клапан   подачи  кислорода; 10 — дыхательная камера и резервуар; 11—вдыхательный клапан; 12 —спускные пробки.                               

Так как во время восхождения предполагалось значительное убыстрение ритма дыхания и были бы недопустимы помехи, препятствующие дыханию, нужно было принять специальные меры для максимального уменьшения сопротивлений движению газа. Поэтому все трубопроводы имели сечение 28 или 31 мм и даже более. Полученные контрольные цифры оказались вполне удовлетворительными: при подаче 200 л в минуту и нормальном атмосферном давлении сопротивление при выдохе равнялось 2,2 см водяного столба, а при вдохе 0,8 см.

Большое внимание было также обращено на обеспечение максимальной эффективности работы патронов с натронной известью. С этой целью были применены заменяемые патроны машинного заполнения, в которых натронная известь находилась под давлением пружины в 27 кг, что препятствовало смещению гранул при перевозке.

Аппарат, применяемый во время сна

В этом аппарате баллон, редукционный клапан и трубопровод с выпускными патрубками, так же как и в аппарате открытого типа, подавали 2 л кислорода в минуту к специальному тройнику. Последний разделял поступающий кислород поровну между двумя легкими масками, снабженными экономайзерными камерами образца, применяемого в Британской корпорации заокеанских воздушных сообщений, но несколько модифицированного для обеспечения лучшего ритма дыхания. Часть аппарата, где поддерживалось низкое давление, весила всего лишь несколько десятков граммов.

Потребное количество аппаратов

Мы вынуждены были взять с собой очень громоздкое кислородное оборудование, несмотря на то, что стремились свести его к строго необходимому минимуму. В действительности же этого оборудования едва хватило. В него входило 60 баллонов из легкого сплава, 100 стальных баллонов образца, принятого английскими военно-воздушными силами, 80 патронов с натронной известью, 8 аппаратов закрытого типа, 12 аппаратов открытого типа и 12 аппаратов для использования во время тренировок и переноски грузов.

Проведенный на средних высотах период акклиматизации был весьма ценным. Он позволил всему составу экспедиции в сравнительно несложных условиях ознакомиться с работой кислородных аппаратов. Было устранено много недочетов, которые могли бы привести к серьезным последствиям, если бы их обнаружили во время восхождения на Эверест.

В течение акклиматизационного периода и позднее, выше лагеря VII, аппараты открытого типа неоднократно успешно применялись шерпами. Однако обучить их пользоваться кислородной аппаратурой было нелегко; отсутствие у них технических навыков налагало на европейцев при смешанных группах большую ответственность. Подготовка аппаратуры и наблюдение за ее исправной работой на Южной седловине и выше являлись тяжелой обязанностью.

Предполагалось, что шерпы, от рождения акклиматизировавшиеся на больших высотах, смогут, применяя кислородные аппараты, переносить грузы выше Южной седловины, не пользуясь кислородом в течение предшествующей штурму ночи. Поэтому на седловину было заброшено лишь то количество аппаратов, предназначенных на время сна, которое было необходимо для штурмовых групп и европейцев, руководящих вспомогательными группами. То обстоятельство, что европейцы при переносе груза выше седловины оказались явно более выносливыми, чем шерпы, объясняется, видимо, тем, что никто из шерпов, за исключением Тенсинга, во время сна не пользовался на седловине кислородными аппаратами.

Хорошие результаты, полученные от употребления во время сна кислорода начиная с высоты 6550 м, являлись одной из самых характерных черт нашей экспедиции: альпинисты спали значительно лучше, меньше страдали от холода и просыпались отдохнувшими и освеженными.

Характер работы аппаратов, используемых при восхождении, определялся высотой местности.

Было установлено, что ниже 6700 м действие того и другого типа аппаратов заметнее сказывалось на уменьшении затраченных усилий и утомляемости, чем на увеличении скорости движения. При холодном ветре тепло, выделяемое аппаратами закрытого типа, являлось положительной особенностью аппарата, однако в теплую, тихую погоду, наблюдавшуюся обычно в Западном цирке, подобная особенность представляла собой явный недостаток. На этой высоте разница в действии, оказываемом обоими типами аппаратов, была незначительной.

Между 6700 и 7900 м не было пройдено переходов, допускающих такое сравнение, частично из-за меняющихся изо дня в день трудностей пути, отчасти же из-за недостатка кислородных баллонов. Очевидным являлось лишь значительное облегчение движения при пользовании как одним, так и другим типом аппаратов, причем аппараты закрытого типа в этом отношении оказались лучше, чем открытого типа. На этих высотах имели место новые неполадки с аппаратурой. В аппаратах открытого типа была обнаружена утечка газа из выпускных патрубков (возможно, из-за того, что при низкой температуре резиновые рыльца этих патрубков затвердели). В аппаратах закрытого типа дыхательные клапаны замерзали тотчас же после смены патронов с натронной известью. Объяснялось это тем, что новый холодный патрон вводился в рабочий аппарат, который был влажным. Очень жаль, что это не обнаружилось до первого штурма вершины и весьма простой способ устранения этого явления при штурме не был применен.

На Южной седловине первая штурмовая группа сильно задержалась из-за неисправности одного из аппаратов закрытого типа. Впоследствии выяснилось, что в весьма похвальном, но ошибочном стремлении увеличить во время отдыха экономию кислорода один из альпинистов повредил клапан подачи, переведя его за предельное положение.

Выше 7900 м значительным преимуществом аппаратов закрытого типа являлось выделяемое ими тепло, а также то обстоятельство, что вдыхаемый кислород был влажным. В трех случаях в масках аппаратов открытого типа образовался лед. В одном из аппаратов закрытого типа была обнаружена неисправность, которая привела к уменьшению эффективности аппарата и чрезмерному убыстрению ритма дыхания. Повреждение произошло в трудных условиях на высоте около 8560 м, и потому причина его не была как следует установлена; возможно, что этой причиной в данном случае явилось просачивание атмосферного воздуха.

В нижепомещаемой таблице приводится скорость восхождения пяти альпинистских групп на одном и том же участке, между Южной седловиной и штурмовым лагерем швейцарцев, организованном в 1952 г. на Юго-Восточном гребне.

Приведенные в данной таблице первые три восхождения убедительно показывают значительное увеличение скорости движения при употреблении кислорода, а также явное преимущество аппаратов закрытого типа перед открытыми. Последние два восхождения не могут быть полностью сравнимы с остальными, так как альпинисты использовали уже вытоптанные ступени; как можно предполагать, они показывают несколько большую скорость подъема, чем другие группы, применявшие тот же тип аппарата, однако значительно меньшую, чем группы, пользовавшиеся аппаратами закрытого типа.

На основании результатов нашей экспедиции можно прийти к выводу, что наилучшим решением вопроса кислородного питания на больших высотах является комбинированное использование аппарата открытого типа с сравнительно небольшим количеством кислорода для использования на время сна и аппарата закрытого типа для восхождения. Желательно прибегать к кислороду во время сна начиная с 6400 м и употреблять его при восхождении начиная с той же или несколько большей высоты. Использование соответствующих перекисей позволит, весьма возможно, создать очень легкие кислородные аппараты для восхождения, но лишь при условии, если будет найден удовлетворительный способ управления скоростью протекания реакции. Конструкция любых аппаратов должна отличаться максимальной простотой и, в частности, при употреблении кислорода под давлением на каждом баллоне должны быть смонтированы редукционный клапан и манометр.

Сравнительные данные о скорости подъема между высотами 7900 и 8350 м

 

Группа	Тип кислородного аппарата	Скорость подъема, м/чсс	Общая грузка на человека, м	Снежные условия
Ламбер и Тенсинг, 1952 г.	Во время движения шли без кислорода	71	—
Грегори, Лоу и Анг Ньима	Аппарат открытого типа; подача 4 л в минуту	131	18,1	Вырубали и вытаптывали ступени в нетронутом снегу
Первая штурмовая группа, 1953 г.	Аппарат закрытого типа	284	23,6
Хант и Да Намгьял	Аппарат открытого типа; подача 4 л в минуту	151	22,7	Шли по вытоптанным ступеням
Вторая штурмовая группа, 1953 г.	Аппарат открытого типа; подача 4 л в минуту	189	18,1

 

В заключение мы должны здесь выразить благодарность многочисленным организациям и частным лицам, принявшим участие в проектировании и изготовлении кислородных аппаратов для нашей экспедиции.

 

 

Гриффит Паф и Джордж Бенд

Пищевой рацион 

Гималайские экспедиции обычно снабжаются продуктами, привезенными из Англии или полученными в Индии. К ним добавляются продукты, Которые можно достать на месте, в Гималаях. Основными из последних являются: рис, картофель, дзамба, дахль, гхи, яйца, куры и мясо. Свежие фрукты и овощи если и бывают, то очень редко.

Ранние экспедиции на Эверест брали с собой разнообразный набор привозных продуктов, которые быстро надоедали участникам экспедиции во время восхождения. Впоследствии экспедиции стали все более и более рассчитывать на местные ресурсы и привозить лишь те продукты, которые нельзя было достать на месте, как-то: сахар, джем, галеты и сливочное масло.

После разведочной экспедиции 1951 г. и экспедиции на Чо-Ойю в 1952 г. выяснилось, что некоторые участники плохо переносили непривычную тяжелую пишу, их физическое состояние от этого ухудшалось, и мы пришли к выводу, что общая сопротивляемость организма участников экспедиции на Эверест 1953 г. должна быть улучшена путем подбора пищевого рациона, возможно меньше отличающегося от европейского стола. Это могло быть достигнуто путем более широкого применения консервированных или герметически упакованных продуктов.

Вместо прежней практики упаковки продуктов большими партиями стала применяться система, сейчас широко распространенная в армии для снабжения небольших соединений, действующих в полевых условиях, в виде рассчитанных на одного человека рационов на одни или несколько суток. Такая система представляла для гималайских экспедиций следующие преимущества: сортировка и упаковка груза для транспортировки, а также распределение продуктов питания значительно облегчаются; недостаток особо важных продуктов вследствие чрезмерного расхода или хищения исключается; возможности заражения продуктов мухами или при перекладке уменьшаются. Правда, эти преимущества достигаются за счет дополнительного веса и стоимости. Кроме того, необходимо также, чтобы содержание суточного рациона было правильно рассчитано. В этом отношении исследования в области режима питания, проведенные на Чо-Ойю, принесли большую пользу. Упаковка рационов была произведена Военным ведомством, и многие продукты были получены из армейских складов. За эту ценную помощь экспедиция должна благодарить подполковника Кингсмилла и его сотрудников из военного министерства.

Содержание различных рационов приведено в таблице в конце данного приложения. В интересах более правильного распределения продуктов питания экспедиция 1953 г. была разбита на три этапа: 1) приближение и возвращение; 2) тренировка и организация лагерей; 3) пребывание выше 6700 м, включая штурм вершины.

Рацион «компо», включавший 14 суточных человеко-рационов, и ящики с напитками, в которые были упакованы 14 двухдневных человеко-рационов, предназначались для первого и второго этапов. Галеты, полагающиеся к этим пайкам, были упакованы отдельно в стандартных армейских жестяных банках. Кроме того, предполагалось к этому рациону добавить рис, картофель и яйца, закупленные на месте. Мы считали, что на втором этапе рацион «компо» уже несколько нам надоест, поэтому предполагалось в этот период открыть ящики с улучшенными рационами, чтобы несколько разнообразить питание; мы также надеялись пригнать с собой в горы несколько голов скота. В Западном цирке и на стене Лходзе мы собирались уже для уменьшения веса переносимых грузов перейти на штурмовой рацион.

Рацион для третьего этапа был рассчитан исходя из прошлого опыта, показывающего, что, начиная с определенной высоты, зависящей от степени акклиматизации, аппетит восходителей начинает заметно уменьшаться. Во время экспедиции на Чо-Ойю в 1952 г. на высотах 5800—6700 м средняя калорийность потребляемой пищи была 3200 калорий в день, тогда как на подходах к вершине она равнялась 4200 калорий. Было высчитано, что в экспедиции на Эверест 1933 г. выше 7300 м калорийность суточного рациона была всего только 1500 калорий. На больших высотах значительная доля общей калорийности потребляемого питания падала на сахар, содержавшийся в чае, лимонаде и других напитках. Некоторые не переносят жирной пищи, другим хочется каких-то особых кушаний, которых нельзя достать. В 1933 г. высоко на Эвересте Шиптона преследовало страстное желание раздобыть дюжину яиц; Смайту требовались сосиски с кислой капустой; в 1924 г. любимым кушаньем Сомервелла было земляничное варенье и сгущенное молоко; на Чо-Ойю Хиллари хотелось ананасов, а Секорду — лососиных консервов.

Из расчета на 13 европейцев и шерпа Тенсинга.

Обычно, люди предпочитают скорее ничего не есть, чем мириться с продуктами, вызывающими у них отвращение. Если же они ничего не едят, их организм быстро слабеет. Вес и объем продуктов, которые можно нести в горах на большую высоту, по необходимости строго ограничен, и основные продукты питания, а также их упаковка должны быть возможно легче. Желательно исключить продукты большого объема или с высоким содержанием влаги, как, например, хлеб и картофель, хотя для страдающих пищевой идиосинкразией могут быть сделаны некоторые исключения.

Согласно разработанному для экспедиции 1953 г. плану, штурмовой рацион представлял собой пакет с суточным питанием на одного человека. Герметической упаковкой была достигнута значительная экономия веса и объема. Каждый продукт, а также весь суточный рацион укладывались в воздухонепроницаемые мешочки из полиэтиленовой пленки и заклеивались в вакууме. Штурмовой рацион был подобран достаточно щедро, с учетом индивидуальных пожеланий в отношении количества и ассортимента продуктов. Предполагалось, что участники штурмовой группы вскроют свои пакеты перед штурмом, удалят продукты, которые им не понадобятся, и в зависимости от личного вкуса заменят их другими, выбранными из ящиков с улучшенным рационом. Содержание последних было разработано еще в Англии самими восходителями. Каждому из альпинистов было предложено дать заявку на продукты, которые, по его мнению, будут ему по вкусу на большой высоте.

Выводы

Сейчас, когда пишутся эти строки, мы не в состоянии еще произвести детальный анализ данных, полученных в результате опыта 1953 года. Все же надо сказать, что все члены экспедиции, за исключением одного, одобрили в принципе идею суточных рационов и высказались против упаковки по принципу однородности продуктов. Большинство альпинистов предпочитало увеличить количество местных продуктов, в частности свежего мяса, за счет консервированного. Это предложение следует принять с осторожностью, так как местные продукты не всегда равноценны. Согласились на том, что в штурмовые рационы будут входить только основные продукты, приемлемые для всех (составить их список будет нелегко!). К ним можно будет добавить продукты, взятые из общих запасов, содержащихся, например, в ящиках с улучшенными рационами. Было установлено, что до высоты 6700 м участники экспедиции 1953 г. предпочитали обычную пищу и это объясняется, вероятно, их лучшей акклиматизацией, по сравнению с участниками экспедиции на Чо-Ойю и в других послевоенных экспедициях. Рацион «компо» использовался вплоть до Передового базового лагеря. Во время пребывания в Западном цирке наблюдался большой спрос на картофель и свежее мясо. Нам пришлось забросить в цирк некоторое количество баранины и картофеля, несмотря на их большой вес.

На большой высоте варка свежего мяса, риса и картофеля происходит чрезвычайно медленно и требует много горючего (на высоте 6400 м вода кипит уже при 85°, тогда как на уровне моря температура кипения равна 100°). Это затруднение было разрешено применением автоклавов. В настоящее время они считаются необходимым составным элементом снаряжения всякой гималайской экспедиции, хотя первое время их применяли весьма неохотно. Во время экспедиции повара шерпы настолько оценили преимущества автоклава, что решили даже построить самодельные автоклавы для своих нужд. Они изготовлялись из жестяной банки из-под галет и наглухо закрывались крышкой. В крышке было проделано небольшое отверстие, затыкаемое палочкой, которая выполняла роль предохранительного клапана.

Штурмовые пайки использовались на время восхождения по стене Лходзе и выше. При переупаковке в Базовом лагере из них были изъяты пеммикан и американские орехи, хотя в 1952 г. во время экспедиции на Чо-Ойю они считались вполне приемлемыми. По рассказам возвратившихся после штурма альпинистов, каждый съедал ежедневно от половины до одного измененного высотного рациона. Некоторые продукты из общих запасов, как-то: сардины, фруктовые соки и консервы — пользовались большим успехом. Охотно потреблялись также и некоторые другие продукты: витаминизированные галеты «Вита-Вит», мед и сыр, оставленные швейцарцами на Южной седловине и обнаруженные там в хорошем состоянии. Шерпам выдавалось в Западном цирке и выше по одному штурмовому рациону на двоих и, кроме того, по 350 г дзамбы на каждого. Как оказалось, такое количество дзамбы было недостаточным, и пришлось его увеличить до 570 г в день на человека.

Ко времени спуска на обратном пути по ледопаду рационы «компо» пришли к концу, и при возвращении до Катманду экспедиция питалась штурмовыми пайками, к которым прибавлялись местные продукты. Тогда мы и оценили преимущества рационов «компо» по сравнению с штурмовыми! Все требовали на обратном пути больше мяса и кур, но эти продукты не всегда можно было найти в достаточном количестве. Местные куры небольшого размера и жестки, однако, если их варить в автоклаве, из них получается съедобное кушанье. Альпинисты хотели бы иметь на ужин каждый по курице, но обычно удавалось достать не больше пяти кур на девять человек. Кроме кур были съедены за дорогу еще два небольших барана. Как это обычно бывает после гималайских экспедиций, у всех альпинистов в течение нескольких недель после возвращения в Катманду аппетит оставался чудовищным.

-

СОДЕРЖАНИЕ ПИЩЕВЫХ РАЦИОНОВ

I. Ящик «компо» по 14 суточных человеко-рационов; общий вес — 19 кг; поставщик — Военное ведомство; на каждом ящике сбоку и на крышке указан день недели 

Меню 1. Понедельник			Меню 2. Вторник
Продукты	Кол-во банок	Вес банки (в г)	Продукты	Кол-во банок	Вес банки (в г)
На дне ящика —завтрак и питание в пути
Овсяные галеты	1	340	Овсяные галеты	1	340
Бекон	5	425	Колбаса	5	425
Масло	2	425	Масло	2	425
Джем	2	255	Джем	2	255
Апельсинное варенье	2	255	Апельсинное варенье	2	255
Сыр	2	225	Сыр	2	225
Шоколад и сладости	3	355	Шоколад и сладости	3	355
Соль	—	115	Соль	—	115
Спички	1 (коробка)	—	Спички	1 (коробка)	—
В верхней части ящика – основная еда
Свинина	8	340	Мясо куском и почки	8	450
Морковь	3	285	Тушеные бобы	3	450
Кекс с изюмом	4	285	Кекс с изюмом		280

 

Меню 3. Среда			Меню 4. Четверг
Продукты	Количество банок	Вес банки (в г)	Продукты	Кол-во банок	Вес банки (в г)
На дне ящика —завтрак и питание в пути
Овсяные галеты	1	340	Овсяные галеты	1	340
Бекон	5	425	Бекон	5	425
Масло	2	425	Масло	2	425
Джем	2	255	Джем	2	255
Апельсинное варенье	2	255	Апельсинное варенье	2	255
Сыр	2	225	Сыр	2	225
Шоколад и сладости	3	355	Шоколад и сладости	3	355
Соль	—	115	Соль	—	115
Спички	1 (коробка)	—	Спички	1 (коробка)
В верхней части ящика – основная еда
Свинина	8	450	Тушеное мясо	8	455
Морковь	3	280	Горох	3	285
Фруктовые консервы	4	450	Кекс с изюмом	4	285

 

Меню 5. Пятница				Меню 6. Суббота
Продукты	Количество банок		Вес банки (в г)	Продукты	Количество банок	Вес банки (в г)
На дне ящика — завтрак и питание в пути
Овсяные галеты	1		340	Овсяные галеты	1	340
Бекон	5		425	Колбаса	5	425
Масло	2		425	Масло	2	425
Джем	2		255	Джем	2	255
Апельсинное варенье	2		255	Апельсинное варенье	2	255
Сыр	2		225	Сыр	2	225
Шоколад и сладости	3		355	Шоколад и сладости	3	355
Соль	—		115	Соль	—	115
Спички	1 (коробка)		—	Спички	1 (коробка)	—
В верхней части ящика – основная еда
Лососина	16	255		Свинина	8	455
Горох	3	285		Смешанные овощи	3	285
Фруктовые консервы	4	455		Кекс с изюмом	1	285

 

Меню 7. Воскресенье
Продукты		Количество банок		Вес банки (в г)
На дне ящика —завтрак и питание в пути						В каждом   ящике   на   банках уложены два пакета с супом по 70 г каждый; 2 скатерти из искусственной ткани; 1 пакет с туалетной бумагой, нож для открывания консервов   В каждой порции 280 г шоколада и 70 г сухих и вареных фруктов
Овсяные галеты		1		340
Бекон		5		425
Масло		2		425
Джем		2		255
Апельсинное варенье		2		255
Сыр		2		225
Шоколад и сладости		3		355
Соль		—		115
Спички		1 (коробка)		—
В верхней части ящика – основная еда
Тушеное мясо		8		450
Горох		3		280
Кекс с изюмом		4		280
II. Ящики  с  продуктами    для 28 человеко-рационов, общий   вес 14,5   кг,    количество   ящиков — 46, поставщик — «Уилтс Юнайтед дейрис». В каждом ящике 2 отделения, в каждом из них находился рацион на 14 человек. Все пакеты заклеены в вакууме.					Содержание
					Продукты		Вес (в г)	Дополнительные сведения
					Американские орехи		85	Все запаковано в вакууме
					Овсянка плющеная		28
					Молоко в порошке		85
					Сахар (2 пакета)		400
Содержание отделения					Джем		57
Продукты	Количество пакетов		Вес пакета (в г)		Обыкновенные галеты		85
Сахар	4		555		Сладкие галеты		85
Чай	2		285		Шоколад		57	1 плитка
Молоко в порошке	4		225		Мятные плитки или		57
Овсяные хлопья	1		285		Фруктовые бисквиты или		57
Финики без косточек	2		285		Бананы   прессованные		57
Изюм без косточек	1		455
Кофе или какао	2		370
В одном  отделении   каждого   ящика   было кофе, в другом какао.					Вареные и сухие фрукты		57	Упаковано в вакуум
Ящики с галетами, общий вес 15,5кг, количество ящиком — 11; поставщик — Военное ведомство. В каждом ящике было по 6 жестяных коробок. В каждой коробке — 15 пакетов по   170 г обыкновенных   армейских галет.					Пеммикан    (нежирный)		70
					Соль		5,5	Расфасованная
					Сыр		28	1 порция
					Кофе или какао		28	Упаковано в вакууме
Ящики с штурмовыми рационами. В  ящике  8  суточных человеко-рационов   весом   1,13  кг. Упакован в вакууме в мешочках из  полиэтиленовой пленки  и  подкладкой из   станиоли. Общий вес каждого   ящика — 13,6 кг,   поставщик— «Уилтс Юнайтед дейрис».					Лимонад или апельсинный     напиток в порошке		28	То же
					Чай		42
					Скатерть из искусственной ткани			1 штука
					Туалетная бумага		—	5 листов